— Вижу, что все значимые люди королевы стоят там, рядом с ней. А ты, Джайлс, здесь, исполняешь роль палача. Сильно же тебя понизили, — пробормотала я, глядя на мужчину. Мне почему-то совсем не было страшно. Я словно утратила весь запас страха и отчаяния, и теперь могла лишь держать усмешку на своих губах.

Джайлс разозлено посмотрел на меня, и сильно сжал руку своими пальцами в кожаных перчатках. Кажется, моя кость могла вот-вот треснуть. Но я без страха смотрела в его глаза. Я помнила Нералиду. До сих пор вижу ее тело, лежащее на жертвенном алтаре.

— Сегодня ты отправишься за черту к своей наставнице, — пытался не выдать всех своих эмоций Джайлс. Ему не хотелось показывать, как больно я его ужалила. Ведь действительно, он так понижен теперь в глазах королевы, что ему остается играть только роль глашатая и палача. Долго ли нужен будет королеве такой человек?

— Ты ничего не знаешь о том, что за чертой. А я знаю, — в моих глазах, должно быть, плавал такой мрак, что я разглядела во взгляде Джайлса настоящий страх. Словно он уже говорил с покойником. И мне стало от этого еще веселее. — Там ты становишься призраком, забывая все на свете. Безмолвной оболочкой в мире, который пытается содержать в себе подобие жизни. Но все там мертво, и твой разум будет блуждать там, и лежать в ледниках вечность.

— Но не раньше, чем твой, — на губах Джайлса появилась нервная улыбка. Наверное, он не ожидал от меня, что я буду настолько пугающей в этот момент. Признаться, и я этого не ожидала.

— Да, но я буду ждать тебя там, чтобы отомстить. За Неру…

«Что я тебе говорила?» — услышала я вдруг голос Нералиды в своей голове, и сглотнула. Действительно, о чем это я. Посвятить остаток своего существования, чтобы преследовать какого-то недотепу, вместо того, чтобы обрести покой? Мне оно надо?

Какой-то огонек мелькнул за спиной Джайлса, и я затаила дыхание. Он мелькнул рядом с рупором и исчез где-то в трубах. Джайлс же не заметил перемены в моем лице. Он достал петлю, которую собирался надеть на шею.

— Да, я убил Нералиду. И вас следовало убить, но я вас упустил, о чем жалею. Но наш обман все равно прошел, как по маслу. Эти овцы верят во всю эту ложь.

Его голос странным эхом прокатился по всему городу.

«Наш обман все равно прошел, как по маслу. Эти овцы верят во всю эту ложь».

И снова. И снова.

Голос доносился из рупора за спиной Джайлса, устройство каким-то магическим образом сошло с ума. Я улыбнулась, разглядев на лице Джайлса настоящий ужас, теперь ему точно стало страшно. Затем посмотрела на королеву. Та резко побледнела, и пристально смотрела в нашу сторону. Я помахала ей рукой.

Народ под нами зашумел.

«Наш обман все равно прошел, как по маслу. Эти овцы верят во всю эту ложь»

Мне почему-то хотелось смеяться, но смех застрял в горле. Я смотрела, как простые люди слушают одну и ту же фразу, но ничего не понимают.

«Неужели это конец?» — не верила я. Нет, это было бы слишком просто!

Джайлс со всей силы ударил по рупору кулаком, и механизм разлетелся на куски. Голос умолк, и наступило оглушающе молчание. Джайлс посмотрел вниз, на толпу, а затем стремительно отступил назад, в тень, вглубь комнаты.

А затем, прежде, чем кто-то хоть что-то мог сказать, прогремел оглушительный взрыв, земля ушла из-под ног, и я едва не упала с балкончика вниз, прямо к людям, стоящим на площади. В последний момент удалось рукой схватиться за перила.

Комната резко накренилась и нависла над людьми. Те закричали и побежали с площади прочь, пока их не засыпало. Народ снес помост для казни, и в море толпы утонули гвардейцы, палач и Эшер вместе с ними. А дальше я не видела, потому что нависла над площадью, цепляясь за спасительные поручни.

Башня отваливалась, тенью повисала над площадью, и я могла лишь зажмуриться от ужаса, в ожидании, когда она полностью отломиться, и я упаду вместе с ней.

Затем последовал еще взрыв. И еще. Весь мир превратился в землетрясение. Сердце неистово забилось в груди.

А затем обломки посыпались на меня, и я вскрикнула, тщетно пытаясь подставить свободную руку. Один камень больно царапнул щеку, другой ударил в плечо. Ослабевшие пальцы соскользнули с поручня балкона, и я полетела вниз. Лететь долго не пришлось, из-за свалившегося балкона земля оказалась рядом, и в последний момент взявшиеся из ниоткуда заклинание смягчило мое падение.

— Быстрее, Айрин! — чья-то теплая рука взяла мои пальцы. Сердце, и без того отбивающее безумный ритм, участилось.

— Сайрус! — прошептала я, поднимая глаза. Фигура в темном плаще помогла мне встать, под капюшоном я увидела светлые волосы и лицо своего брата. Хотелось сжать его в объятьях, но Сайрус меня уже тянул прочь отсюда, из эпицентра разрушения.

Мы бежали, земля под ногами тряслась, вокруг слышались крики. Казалось, как будто из земли что-то вырывается. Впереди показался город, и Сайрус крикнул.

— Здесь мы сможем скрыться. Быстрее!

Я оглянулась за спину на миг, и увидела, что произошло с замком. Нет, сам замок стоял невредимым, как и его стены. Но вся башня, что служила тюрьмой, разрушилась, как песочный замок после встречи с ногой ребенка-великана. Над руинами развивалась какая-то черная тучка.

«Темная магия. Очень темная» — мелькнуло в моей голове.

«Я вам помогу сбежать. Использую то, что никогда нельзя использовать ни одному магу, если он хочет жить» — вспомнила я слова женщины-хранительницы из темницы. Мне было страшно представить, что же она такое смогла сотворить.

— Айрин! — напомнил о себе голос брата. Я сильнее сжала его пальцы, боясь, что все это сон, и сейчас я очнусь в своей темнице. В неразрушенной башне.

— Да, я прямо за тобой, — крикнула я, и больше мы не останавливались.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Мы недолго петляли по знакомым улочкам моего родного города. Сколько же воспоминаний было связано с этими местами, а теперь за каждым поворотом чувствуется враждебность, опасность.

Бежали мы не только от взрыва, но и от гвардейцев. Нельзя было надолго оставаться в этом городе. Аквилегия наверняка уже послала людей на наши поиски.

Сайрус, словно читая мои мысли, пробормотал:

— Ворота, наверняка, скоро закроют. Нужно поторопиться!

Легкие были тяжелыми, и я задыхалась от бега. Голени горели, и я боялась, что через минуту уже не смогу и шага сделать. Но присутствие брата заставляло забывать об усталости. Он жив! Хотелось спросить, что случилось с остальными, как им удалось скрыться от королевы. Но все эти вопросы подождут.

— Айрин! — вдруг кто-то крикнул сзади. Сайрус останавливаться не собирался, а я замерла. Знакомый голос, который я слышала в темнице. Алан!

— Ты… тебе удалось убежать? — с трудом дышала и говорила я. Повернувшись, я увидела, как к нам подбегает высокий мужчина двадцати пяти-тридцати лет, выше меня на две головы, и настолько широкий в плечах, что наверняка заходил через дверь камеры боком.

Сайрус тут же начал создавать в воздухе какое-то заклинание, но я встала между ним и полувеликаном.

— Постой. Это не человек Аквилегии!

Мы остановились в переулке, и, казалось, что Алан занимал собой все пространство. Дуан-расо, наполовину великан, наполовину человек.

— Хорошо, что я нашел тебя, — выдохнул Алан. — Ты же предлагала мне пойти с тобой. Надеюсь, еще не передумала?

Я едва заметно улыбнулась. В темнице легко было дать такое обещание, но я практически не знала этого человека. Растерянно спросила:

— Как ты узнал меня? Ты же меня не видел никогда…

— Когда тебя выводили из камеры оба раза, я посмотрел сквозь решетку и запомнил твое лицо, — неловко потер шею Алан. — А после этого взрыва все превратилось в руины. Я и другие люди смогли сбежать из темницы…

— Постой, ты заключенный? — подал голос Сайрус. Наготове он все еще держал заклинание. — Нет, Айрин, я знал, что у тебя неприятности, но ты еще и дела с уголовниками водишь!