— Понимаешь, — нефелим выдавил на лице улыбку. — Да, может я и мог бы узнать больше о великанах. Найти отца. Но я никогда их не видел. Настоящая моя семья здесь. Я наконец-то нашел место, где ко мне хорошо относятся. Айрин, Ходжекус… Все они добры ко мне.

Я улыбнулась Алану. Как было радостно слышать, что он нашел то, чего ему не хватало. Он тоже улыбнулся искренне. Наверное, не часто ему доводилось так улыбаться.

— Ладно, поздравь от меня Хеленикуса с пополнением в семействе, — закатила глаза Ривален. — Прощай. И ты, Айрин, тоже. Удачи вам там с этими камнями, уж не знаю, как вы с ними справитесь. Но что-нибудь придумаете, я в вас верю.

Она махнула рукой древнему, отпирающему ворота. Те отворились с легким шелестом листвы и скрипом веток. Ривален не оборачиваясь пошла вперед, и вскоре навсегда исчезла в тумане.

Когда Ануир открыл глаза, то подумал, что снова спит. У окна, спиной к нему, стояла девушка с длинными красными волосами до самого пола. Половину кос она распустила. Мужчина попытался пошевелиться, и понял, что лежит в кровати, на его шее компресс, и, кажется, на щеке тоже какая-то мазь. И тело так все болит, что не похоже, что он умер.

— Фатали… — подал он голос, но услышал только хрип.

Девушка обернулась на него и улыбнулась. На щеках у нее не было слез.

— Ты проснулся наконец, утренний туман рассеяться успел. И Ривален покинула уж нас, не будет мстить она теперь.

— Ты так уверена? — Ануир попытался сесть, и зашипел от боли. Точно, один удар был по ребрам. Но легкое, вроде, не повреждено.

Фаталирия села рядом с ним и положила руку ему на грудь.

— Не вставай, пожалуйста. Полежи немного. Мне стыдно, боли натерпелся ты из-за меня.

Ануир вспомнил, как не мог дышать, как он пытался расцарапать собственное горло. За всем этим действительно стояла Фаталирия?

— Ты пыталась убить меня, — произнес Ануир тихо. Говорить еще было больно.

Девушка опустила голову.

— Нет. Хотела спасти вас обоих. И получилось. Но я не рада, что на меры крайние пойти пришлось. Теперь в тебе вскипает злость ко мне, боишься ты меня, и ненавидишь.

Ануир обдумал эти слова. Если бы не Фаталирия, то он завершил начатое. Он бы убил Ривален, уж сильно она его провоцировала. Но нужна была ему эта смерть? Нет. Нужен еще один убитый древний, когда он находится у них то ли в гостях, то ли в плену? Точно нет. Но с другой стороны, неужели не было другого способа разнять их? Еще мгновение, и он действительно мог погибнуть от рук безобидной, на первый взгляд, девушки. Мужчина постарался пристальнее вглядеться в нее. Может, вся эта безобидность — просто маска? Вряд ли. Она выглядит довольно искренне и расстроено. Ануир сделал вдох, не хотелось этого говорить, но он прошептал:

— Спасибо… что не убила.

Фаталирия протянула руку к нему и поправила повязку на шее. Ануир замер под ее взором, видящим насквозь.

— Тебе очень повезло, — сказала она.

— Да, я счастливчик по жизни, если бы каждый день покупал лотерейный билет, уже давно бы стал богачом, — хмыкнул Ануир, не понимая, к чему Фаталирия это говорит.

— Но я говорю всерьез. Еще немного, и у тебя бы появились тут жабры, — она скользнула рукой по его шее, и Ануир не знал, ему лучше замереть или одернуть ее руку. — Тогда ты смог бы прожить максимум до пяти лет. И то при самом удачном раскладе.

— Отлично. Столько бы человек сейчас жили бы, ведь я никого бы из них не убил, — с иронией в голосе сказал Ануир, чувствуя, что в глазах начинает щипать. Может, лучше бы действительно так и случилось?

— Нет, Ануир. Они бы все равно погибли. От рук других людей, или по воле случайности. Все уходят за Черту.

Она наклонилась ближе, чтобы еще лучше разглядеть его шею. Ануир чувствовал себя из-за этого ужасно неловко. Потянул руку, чтобы прикрыть недожабры на шее.

— Не смотри. Они выглядят ужасно.

Фаталирия покачала головой.

— Ты зря верил всем этим людям, их злым словам. Им было просто страшно и грустно. Они боялись, что то, что случилось с тобой, может произойти и с кем-нибудь из них. И на Ривален не сердись. Она вчера тоже очень боялась.

Древняя была совсем близко, мужчина мог ощутить ее дыхание на коже.

— Все чего-то боятся. И причиняют друг другу боль, — отвернулся Ануир. — Тебе лучше оставить свои фантазии, Фаталирия. Даже если ты действительно веришь, что когда-то мы были чем-то вроде единого целого, то это было тысячу лет назад. Сейчас мы две лодки, случайно столкнувшиеся в реке жизни. И одна из них идет на дно. Нечего и второй идти вместе с ней.

Фаталирия отстранилась и положила компресс на его шею. Ее зеленые глаза были обращены в пустоту пространства.

— Как бы мне хотелось удержать тебя. Спасти…

Ануир внимательно глянул на Фаталирию. Что этим она хочет сказать?

— Пожалеть. Заставить улыбнуться. Искренне посмеяться. Обнять. Встретить тебя еще раньше и помочь. Но я тогда даже еще не родилась…

«Да, Фаталирия, где же ты была двадцать лет назад?» — пронеслась осенней мухой мысль в голове Ануира.

Фаталирия опять молчала, разглядывая узоры на одеяле. Оставалось только гадать, что было спрятано внутри ее головы. Наверное, бесконечная вселенная, не меньше. Когда Ануир уже думал попросить у нее воды, она вдруг посмотрела на него и произнесла на одном дыхании:

— Несмотря ни на что, я люблю тебя.

Умеет же она с каждым разом преподносить сюрпризы. Ануир покачал головой, хоть и очень болела шея. Ему грустно было смотреть на нее. Если так подумать, что хуже, родиться с жабрами? Или, как Фаталирия, с юных лет видеть в картине жизни что-то свое, неуловимое для других? Как ни крути, они оба изгои.

— Мне жаль, Фаталирия. Не хочу разбивать твое сердце, но врать не буду. Я убийца, я старше тебя в два раза, твоя семья меня ненавидит, и скоро я предам кого-то так или иначе. Я антипод того, о чем должна думать такая юная девушка, как ты. Но это со временем обязательно пройдет. Полюбишь ты нормального молодого человека, а обо мне даже и не вспомнишь.

— Кто сказал, что мне нужен кто-то нормальный, — Фаталирия грустно улыбнулась, слова Ануира ничуть не шокировали девушку. Она погладила его щеку, прежде, чем поднялась с постели. — Пойду сообщу, что ты проснулся.

И она ушла, оставив Ануира в полном смятении. Если отношения с Аквилегией ему казались опасными и сложными, то тут была вообще беда. Нужно было срочно возвращаться в столицу пока он не сошел вместе с этой девчонкой с ума.

Следующим в комнату вошел Хеленикус. К этому времени Ануир уже успел немного прийти в себя, встать и одеться. Тело еще болело, но жить он будет.

— Доброе утро, Ануир, — подал голос Хеленикус. В нем не было радушия, сомнительно, что это утро было добрым для него самого.

— И вам, — Ануир выглянул в окно. Кажется, он был не в той комнате, что раньше. Намного выше, в одной из комнат в высоком дереве.

— Надеюсь, вы чувствуете себя лучше. Простите, если моя дочь вас немного потрепала. Она бывает немного импульсивна.

— Такой уж возраст, — попытался отшутиться Ануир, мысленно думая о том, что если бы все девочки в четырнадцать лет бросались на окружающих и душили с помощью магии, то в гильдии убийц уже не осталось бы необходимости.

— Дети древних рано взрослеют, — серьезно сказал Хеленикус. — Нам приходится с детства привыкать к трудностям, добывать еду. Выживать. А таким, как она, вдвойне тяжело. Она видит то, что было, что будет, и что никогда не случится. Она — дочь шамана. В будущем она займет мое место.

— Понимаю, — Ануир подошел к окну. К тому месту, где стояла Фаталирия час назад. — Ей сейчас нелегко. Значит, она уже знает, чем закончится вся эта история?

— Не в деталях, но да. Она иногда путается, но в основном видит ясно. И мне многого не говорит. И я рад, мне своих кошмаров хватает.

— Это точно, — выдавил улыбку Ануир. Кажется, теперь для него кое-что стало проясняться. От этой предопределенности было грустно.

— Это как раз то, что я хотел показать вам, — склонил голову Хеленикус. — Мой кошмар. Точнее будущее, которое ждет нас, если мы не уничтожим камни.