И все-таки древняя осталась, а мы последовали вперед, за встретившим нас Риливикусом. Пока мы шли, я поинтересовалась у Авеликуса.

— Кто такая Лигнеса?

Авеликус негромко усмехнулся и покачал головой.

— Не кто, а что. Это название нашей деревни. И почему всем людям кажется, будто бы это чье-то имя?

— Так и хочется сказать, что Лигнеса — это наша королева древних, — хмыкнула Ривален, а затем добавила зловеще. — Ей мы приносим кровавые жертвы каждый год, и сегодня как раз такой день. Вам очень повезло, человеки, ведь ваша кровь пойдет на жертву нашей великой и могущественной Лигнесе!

Она посмотрела на наши непроницательные лица и вздохнула.

— Эффект был бы лучше, если бы ты не сказал им сразу, что Лигнеса — это название деревни.

— Вы, кстати, все равно же приносите в жертву людей, — вспомнила я Норберта. — Или скажешь, что это все придумали «человеки»?

— Иногда да, приносим, — кивнула легко Ривален. — Особенно розовощеких магичек, задающих много вопросов.

— Риваленрия в своем репертуаре, — тихо засмеялся Риливикус. — Мы уже давно не приносим в жертву людей. Но мы все слышали о том случае пару недель назад, как вы напали на соседнее племя во время обряда. Это скорее была традиция кровной мести. Вы же знаете, скольких наших убил этот сумасшедший?

Я опустила глаза и грустно пробормотала.

— Да уж, знаем… Простите, что так вышло.

— Нам то что? — откликнулся Авеликус, его голос был веселый. — Вы не нас обидели, а наших соседей. Отсталых, если быть честными…

— Авеликус! — окликнула его Ривален. — Не называй наших братьев отсталыми в присутствии людей!

— Да там одни старики и дети. Настоящие, сильные духом, ушли за Хеленикусом. Поэтому я могу презирать оставшихся, и пусть все об этом знают.

Я перестала слушать, о чем говорит Авеликус и обратила внимание на окружающую природу. Лес изменился. Деревья стали выше, их кроны — более густыми. Повсюду слышались песни ночных птиц. По дороге мы прошли мимо колонии светлячков, и я восхищено ахнула. Никогда не видела живых светлячков.

— … Что по поводу названия, — вдруг обратился ко мне Авеликус. — мы сами не знаем, почему нашу деревню называют именно так. Возможно, это действительно когда-то было именем, а может просто словом, значение которое давно утеряно в веках. Самое главное, что мы действительно надеемся, что вам наше поселение придется по душе. Мы гораздо гостеприимнее, чем может показаться.

— Во всяком случае, если вас действительно пригласили. И если вас пригласил Хеленикус, — заметил Риливикус.

Скоро мы подошли к частоколу, вокруг которого поросли заросли и трава. Рядом с деревянными воротами росло дерево, на котором было несколько построек. На одной из них сидел древний, который наблюдал за воротами.

— О, а вот и вы! — радостно подал голос страж. — В его руке был факел, и мы легко разглядели усыпанное веснушками лицо, которое скорее принадлежало юноше, чем мужчине. — А где Дизгария? — нахмурился он.

— Я здесь! — внезапно рядом появилась древняя. Я вздрогнула. И как у нее получилось так тихо подкрасться? — Лес спокоен, чужаков нет.

— Слава Элипсоне, — радостно выдохнул страж, затем крикнул кому-то за воротами. — Открывай!

Деревянные ворота перед нами открылись. Они были не очень внушительны, их мог легко сломать воинственный отряд, но все-таки он создавал приятную иллюзию безопасности. За воротами простиралась дорога в деревню, и я очаровано вздохнула.

Я совсем иначе представляла себе это место, Лигнеса поражала воображение. Маленькие деревянные домики выглядели крепкими, хоть и проще тех, что встречаются в наших деревнях. У многих были открыты двери и мог отсутствовать пол, но они не выглядели жалко, скорее красиво. Повсюду горели фонарики, сделанные из, как я потом узнала, несгораемого дерева. Дорожка была прямая и аккуратная, и она вела прямо в центр деревеньки, к колодцу. Колодец тоже был деревянным, но крепким. За ним на возвышенности стоял самый красивый дом в этой деревне. Он начинался у подножья высокого дерева, и маленькие постройки шли по нему прямо вверх.

— Дом собраний, — не без гордости объявил Риливикус, увидев восторг на наших лицах. — Здесь живет наш вождь и шаман в одном лице, Хеленикус. Обычно шаманы вождями не становятся, но Хеленикус исключение. А вот, кстати, и он!

Древние, что шли с нами, радостно подбежали к древнему, стоявшему у дверей дома собраний, как маленькие дети подбегают к отцу. Это выглядело так необычно и странно. В свете фонариков мы смогли разглядеть его лицо. Усеянное морщинами и татуировками серое лицо, но необычайно доброе и улыбчивое. Когда он улыбался, морщинки в уголках его глаз становились очень глубокими. Его поседевшие волосы были заплетены в сотню тонких косичек, достававших ему до пояса. Одежда на нем была скромная, что-то между тогой и небрежно сшитой селянской одеждой, и стоял он босиком. Но, не смотря на все это, чувствовалось, что он тут самый главный.

— Рад вас видеть, очень рад, — говорил он, поочередно похлопав каждого древнего по плечу. Ривален украдкой утерла слезу, выступившую на щеке. — Я слышал взрывы. Кажется, не все прошло по плану, так?

Он сочувственно улыбнулся Ривален, и та покачала головой.

— Вообще все пошло не так…

— Но ничего, главное, что вы справились, — он снова улыбнулся Ривален, затем перевел глаза на нас. Я замерла под его взглядом, затем посмотрела на Эшера. Он даже боялся выдохнуть. Стоял, набрав полные легкие воздуха, и ждал чего-то. Хеленикус подошел к нам на встречу и протянул руку. Я пожала его руку, Эшер последовал за мной. — Вот вы и дома, оба. Наконец-то. Очередное звено замкнулось.

Я не стала уточнять, о каком звене он говорит, не долго я обдумывала и слова о «доме». Мне почему-то это совсем не резануло ухо, показалось естественным.

«Да, я дома…» — подумала я, и на душе разлилось тепло. Где-то здесь были мои родители и братья, и моя душа тянулась к ним.

— И ты, полувеликан, — Хеленикус остановил взгляд на Алане, который старался не привлекать внимания. — Я видел тебя во снах, но не думал, что встречу так скоро. Добро пожаловать, можешь чувствовать себя как дома.

— Да, я… — Алан несколько растерялся, но потом улыбнулся. — Спасибо.

— Вы все устали с дороги, — Хеленикус снова обратился к нам. — Думаю, время для знакомства и обсуждения дальнейших планов мы оставим на завтра. А пока я попрошу подготовить для вас еду и постель. Вам нужно хорошо отдохнуть.

— Спасибо, — поблагодарила я Хеленикуса, — но прежде, можно сначала мне увидеться с родителями?

— Да, конечно, — кивнул древний. Он округлил глаза, на его лице читалось «как же я забыл». — Сайрус, проводишь сестру?

— Разумеется, — кивнул брат, и кивнул мне. — Пойдем. Вряд ли они спят. А если и спят, то не расстроятся, если мы их разбудим.

Я посмотрела на Эшера, тот улыбнулся мне.

— Ступай, я хочу тут пока прогуляться.

Чувствовалось, что нам обоим предстоит встреча со своей семьей.

Оказалось, что мою семью разместили в гостевых покоях в доме Хеленикуса, внизу великолепного дерева. Им могли предложить комнаты и получше, но, как сказал Сайрус, мама отказалась, потому что боится высоты.

Как оказалось, они не спали. Первыми мы повстречали Мартина и Энтони, которые играли в какую-то настольную игру с маленькими фигурками на доске с одним ребенком древних. Это был мальчишка с большим родимым пятном в виде желудя на щеке. Мартин заметил меня первым, чуть не перевернул доску, когда подбежал ко мне.

— Айрин! Айрин вернулась! — весело закричал мальчик и так сильно стиснул в объятьях, что я испугалась, что сейчас хрустнет позвоночник.

— Айрин! — Энтони, что был слегка постарше, тоже не удержал восторга, и подбежал ко мне, пытаясь обнять. Мне показалось, что в объятьях младших братьев больше не смогу дышать.

— Ну же, не наваливайтесь так на сестру! — услышала я голос и повернула голову. Увидела родителей, и больше уже ничего не видела из-за слез.