— Лучше бы я и правда не знал о том, кем явлюсь, — покачал головой Эшер, он положил руку на грудь и сжимал свой амулет сквозь одежду. — Понимаю, почему Старлот хотел скрыть от меня эту правду. Потому то она горькая, и не дает ничего хорошего. До недавнего времени я чувствовал себя изгоем, которому грозит смерть, стоит мне упомянуть о своей крови. А потом убедился, что не зря боялся. Стоило сказать правду в глухом лесу вдали от цивилизации, но даже так я подверг нас с тобой опасности. Нет, смерти.

Он прикрыл глаза, вспоминая Норберта. Я сглотнула, в памяти всплыл этот кошмар, будто пришедший из фантазий параноика — одинокий дом вдали от мира, в котором живет безумный маньяк, ставящий опыты.

— Это все позади, — я положила руку ему на плечо и чуть сжала. — Ты не зря открылся мне, Эшер. Я ни на секунды не верю в этот вздор с проклятой кровью.

— Ты просто удивительный человек, Айрин, — тепло улыбнулся он, положив свою руку на мою. — И мне сильно повезло встретить тебя.

— Да ладно тебе, — мое лицо залило краской. — По-моему я тот еще источник проблем. Прости меня еще раз за то, что я сгорела от ярости.

— Что было — то было. Забудь, — он мягко сжал мою ладонь. — Подумай лучше о будущем. Что нас ждет? Мы, кажется, стали врагами государства.

Я пожала плечами.

— Уже ничего не поделаешь. Скорее всего, будем спасать наше королевство от королевы, даже если придется делать это помимо его воли.

Я вдруг засмеялась. Это звучало абсурдно, но было правдой. Я помню, что сказала Хранительница. Чувствую себя ответственной за эти камни. Как Нералида уничтожила молодильные яблоки, так и я уничтожу камни. И пускай это может вызвать гнев пантеона, предков или мира, я считаю, что должна поступить именно так.

— Значит, хочешь стать безвестным героем? — спросил Эшер, склонив в голову. В его голосе чувствовались как нотки веселья, так и горечи.

— Не хочу, — качнула я головой. — Просто я должна завершить эту историю. Я знаю правду, и не могу на нее закрыть глаза.

— Долг перед человечеством? — улыбнулся он одними лишь губами. Я покачала головой.

— Нет, скорее долг перед самой собой. И Нералидой. И всеми, кто погиб за это. Пускай, все это будет не напрасно…

— Долг перед мертвыми и перед самой собой, — кивнул Эшер, и произнес задумчиво. — А если это займет всю жизнь? Или придется умереть? Или пожертвовать чем-то дорогим? Ты и на это пойдешь?

Я неотрывно смотрела на Эшера, пытаясь выложить произнесенные его слова в своей голове.

— Не знаю. Я уже должна была умереть пару-тройку раз, но всегда оставалась жива. Словно я должна довести дело до конца…

— Может быть, — кивнул Эшер, его синие глаза были направлены в никуда.

А я вдруг вспомнила слова из другого мира. Слова, похожие на оседающую пыль, хранящую память о том, что случилось давным-давно.

«Боюсь, что это будет несоразмерная просьба. И все же… Если вдруг придет очередной конец света — помоги нам».

Кристен, дочь жрицы Титании. Она мне помогла за чертой. Если дочь жрицы погибает по воле несчастного случая, то служит Титании до часа конца света. И вдруг до меня дошло, что ее смерть могла быть совершенно не случайной.

«Она сама выбирает, кто будет ей служить, и убивает?» — подумала я, и по коже побежали мурашки. А что, если кто-то так же избрал меня и ведет к своеобразному жертвенному алтарю?

«Ну нет, я сама выбрала эту дорогу. Я это делаю, потому что таков мой характер, и это только моя воля» — твердо я сказала себе. И сама же ответила:

«Ну, если тебе так приятнее думать, то да…»

Я покачала головой. Нет, не собираюсь я ничем жертвовать. Я просто помогу не случиться апокалипсису, как обещала Кристен. Конца света не будет, если я уберу слагаемое в виде мощного орудия в руках не самого добропорядочного человека. Думаю, этого будет достаточно.

— Айрин, — окликнул меня Эшер.

— Да? — я посмотрела на него, отгоняя прочь мысли.

— Помнишь стихотворение? Все беды пройдут со снежной пургой…

— И вместе всегда я буду с тобой, — улыбнулась я.

— Ловлю тебя на слове, — сказал он, и в его глазах блеснул свет, заставляющий сжаться сердце. В это мгновение я поняла, что не смогу полюбить кого-то так же сильно, как его.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Полностью стемнело, и мы почти что валились с ног от усталости. Какое-нибудь зелье прилива сил сейчас было бы как нельзя кстати, но у нас ничего не было, кроме коры, которую уже даже я согласилась взять пожевать, лишь бы немного притупить чувство голода и усталости.

— Выбор небольшой — идти дальше, или спать прямо здесь, на холодной осенней земле, — повторил Авеликус, когда мы в очередной раз начали отставать. Сам он не сказать, что выглядел бодрым. Все-таки учинил взрыв ворот, пережил рану рядом с сердцем, а после почти двенадцать часов шел пешком. Ривален тоже выглядел неважно. За последние несколько часов ничего не говорила, даже не хмурилась.

— Огонь разжигать нельзя, — согласился Эшер, — мы ушли далеко, но нас могут искать уже повсюду.

Это правда. Мы ушли глубоко в лес, иногда нам попадались заброшенные лагеря беглых преступников или браконьеров, но мы не останавливались. Сейчас я жалела, что мы не одолжили хотя бы спальник, дырявый в трех местах. А за кусок хлеба я была готова опять переместиться за черту и пожить там один день.

— В любом случае, мы почти пришли, — покачал головой Авеликус. Он остановился, чтобы посмотреть на ветки, затем указал рукой налево. — Пойдем здесь. Через полчаса доберемся до места.

— Слава Элипсоне, — проворчала Ривален, и зевнула.

Мы продолжили идти, и прошло еще чуть больше, чем обещанные полчаса, прежде чем Авеликус снова остановился и задрал голову. Я думала, он снова будет определять сторону света, чтобы выбрать путь, но вместо этого он произнес сложную фразу на языке древних.

Где-то треснула ветка, и через мгновение перед нами появились две фигуры. Безусловно, это были древние.

Первая была девушка. Такая же стройная, как Ривален, но чуть ниже. Из-под зеленого капюшона выбилось несколько прядей волос. Лица не было видно из-за темноты. Вторая фигура была мужской — более высокой и широкой в плечах.

— Наконец-то вы прибыли. Я уже начала волноваться! — сказал довольно приятный женский голос. Девушка шагнула навстречу и стиснула в объятьях Ривален.

— Да-да, пришлось немного задержаться. Этот чудак, — она кивнула в сторону Авеликуса, — взорвал ворота…

— Потому что ты забыла про название награды и аллергию! — напомнил Авеликус.

— Я бы выкрутилась… — Ривален была готова начать по новой тот же самый спор, как из-под капюшона мужской фигуры раздался негромкий кашель.

— Кхм, может представите нас нашим новым друзьям?

Ривален и Авеликус еще раз переглянулись. Из-за темноты, к сожалению, не удалось разглядеть всех оттенков их эмоций.

— Познакомьтесь. Наш потерянный брат Эшер, его спутница Айрин, а этот здоровяк — наш телохранитель Алан, — судя по голосу, Авеликус улыбался.

— А я Сайрус, но вы меня и так знаете, — устало сказал мой брат, подходя к древним ближе. — И мы ужасно хотим спать и есть.

— Тут недалеко до Лигнесы, не переживай, — сказала древняя, затем обратилась к нам. — Меня зовут Дизгария, а это, — она кивнула в сторону второго древнего, — Риливикус. Очень рада, что вам удалось вернуться домой. А теперь пойдем, Хеленикус вас заждался.

— Хорошо, что заждался, но он нас сначала покормит? — Ривален не скрывала усталости.

— Да, он наверняка отложит насущные вопросы на утро, — подал голос древний по имени Риливикус. — Скажем прямо, если бы вы пришли еще до захода солнца, до вас бы встретили более… эм… помпезно.

— Да, обсыпали бы рябиной и боярышником, — хмыкнула Дизгария, затем кивнула нам. — Не будем стоять. Риливикус, веди их, а я пойду чуть сзади. Посмотрю, нет ли хвоста.

— Был бы хвост, нас бы уже здесь не было, — покачал головой Авеликус. — Этим людям нет дела до Лигнесы, только до этих двух людей, — сказал он, имея в виду нас с Эшером.