Она вернулась в дом, чтобы переодеться перед работой. Девушки уже ушли, оставив в холодильнике стыдливый ломтик от роскошного орехового торта, к которому, вторично потрясенная за день Айра и не подумала притронуться. Это была суббота.
Очередное испытание судьбы
Два выходных дня уходящего лета выдались на редкость суматошными.
Народ, как будто бы только что узнавший о существовании «Трех китов», вдруг валом повалил в этот диско-бар. Катастрофически не хватало мест, в зал вынесли все имевшиеся стулья из подсобных помещений.
Как когда-то в день открытия бара, Айра всю ночь бегала в соседний магазинчик за недостающими товарами, в перерывах помогая мыть посуду, и убирая использованные пепельницы со столов.
Девушке с трудом удавалось подавлять приступы тошноты от окружавших ее пьяных физиономий и невыносимо-тяжелого воздуха, плотно-пропитанного смешанным запахом табака и алкоголя, мечтая о том дне, когда она расплатится с долгами и навсегда избавится от этого жуткого, совершенно чуждого ей по своему духу бизнеса.
Переговорить с девочками по поводу поиска ими другой квартиры Айра не успела.
После двух суматошных дней они затеяли генеральную уборку в баре, чтоб подготовиться к ожидаемому в наступающем сентябре наплыву студентов. Айре крупно не повезло.
Она упала со стремянки, на которую встала, чтобы помыть окна, высоко расположенные в полуподвальном помещении. Эмирову увезли в больницу с диагнозом «растяжение связок второй степени». Сначала ей было очень больно, потом — просто до одури скучно.
Правда, первые две недели ее часто навещали Гульнур с Даной. Девушки рассказывали Айре, что дела в баре заметно наладились, поток посетителей с тех памятных августовских дней уже не убывал, позволяя надеяться, что при сохранении такого положения дел, к концу следующего месяца им удастся расплатиться со всеми накопившимися долгами.
Также они сообщили, что в связи с переходом на цифровую АТС в квартире поменялся номер телефона, а качество связи теперь ощутимо улучшилось, как, наверное, день ото дня улучшалось настроение выздоравливающей и повеселевшей Айры, стремившейся поскорее выйти из опостылевших больничных стен.
Потом подружки перестали навещать ее, но Айра ничуть не обижалась, представляя, как тяжело девочкам работать в ее отсутствие, и сочувствуя им от всей души.
Наконец, настал долгожданный день выписки. Айра Эмирова провела в больнице чуть больше трех недель. Счастливая Айра поспешила домой.
В квартире никого не оказалось. Всё выглядело как будто по-прежнему, но после унылого однообразия больничной палаты окружающая обстановка казалась ей особенно милой и очень уютной.
Соскучившаяся по вкусному домашнему чаю, Айра прошла на кухню, включила старенький электрочайник и с наслаждением затянулась сигаретой, рассеянно оглядываясь по сторонам.
Неожиданно заныло сердце при взгляде на приткнувшуюся в углу, крашенную деревянную тумбочку. Спустя еще несколько секунд Айра поняла, что на ней отсутствует подаренный ей Андреем японский телевизор.
Дрожащими руками она затушила сигарету и медленно прошла в комнату девочек. Вещи Гульнур и Даны исчезли, словно их никогда там и не было. Правда, в ее комнате ничего не было тронуто.
Потрясенная Айра направилась к входной двери, чай пить ей уже абсолютно не хотелось.
Айра подходила к диско-бару, когда ее окликнули. Чуть ли не вприпрыжку за ней бежал арендодатель Танат Татенов. Даже не поздоровавшись, он с ходу бросился в бой:
— Ну, вот вы и появились, милая! Ну, вот теперь мы с вами и поговорим, как следует, мадам! Так-то вы оценили мое доброе отношение к вам? Ну, ничего, разберемся. Вы еще не знаете, с кем имеете дело. Да я лучше удавлюсь, чем отдам кому-то свою копейку, я еще выведу вас на чистую воду!
Айра нахмурила брови:
— Я не понимаю, о чем вы говорите, и, вообще, что за тон вы себе позволяете?
Татенов от злости чуть не поперхнулся:
— Да какое значение может иметь мой тон в сравнении с тем, как поступили со мной вы, втихушку смывшись отсюда, не только не заплатив арендной платы, но и прихватив вместе с вашей китайской аппаратурой мой российский холодильник?!
У Айры потемнело в глазах.
Чуть позднее поостывший Танат Татенов, пригласив Эмирову в свой рабочий кабинет, рассказал ей последние новости, о которых она не ведала ни сном, ни духом. Новости были ужасными.
По словам Татенова, примерно неделю тому назад его сотрудники сообщили ему, что диско-бар два дня подряд не работает, при этом никто их ни о чем не предупреждал и даже какого-либо объявления на входную дверь не вывешивал, из-за чего страждущие выпивки и развлечений молодые парни и девушки среди ночи ломились к ним в гостиницу, требуя объяснений.
Обеспокоенный владелец здания тотчас же приехал на место, открыв запасным ключом дверь развлекательного заведения. Конечно, он сразу обнаружил, что все более-менее ценные предметы исчезли, включая принадлежавший ему холодильник.
Возмущенный до глубины души столь подлым обманом, Татенов подал заявление в суд, требуя привлечь к уголовной ответственности арендатора Айру Эмирову, которая невесть куда запропала несколько недель тому назад.
Сам же, в одностороннем порядке расторгнув договор аренды, не теряя даром времени, возобновил работу уже довольно раскрученного диско-бара «Три кита», сохранив за ним его название, режим работы и даже меню, чтобы удержать завсегдатаев заведения.
Выслушав краткое объяснение Айры, Татенов выразил сочувствие, но заметил, что отзывать свое заявление не станет, поскольку деньги для него – самое святое в жизни.
Не выдержав очередного жестокого потрясения, Айра слегла.
Целыми днями, не в силах сделать лишнее движение, она лежала в постели, пытаясь понять, за что ее наказывает Бог, без передышки посылая ей один удар за другим, и как ей дальше жить? Однако, внутренне опустошенная и разочаровавшаяся в людях, она не могла найти ответы на эти, пожалуй, самые важные для нее сейчас вопросы. Так, в одиночестве, в прострации и в полнейшем физическом бездействии, прошла целая неделя.
И вдруг Айра начала получать странные телефонные звонки. Ей звонили часто, в любое время суток, звонили и молчали.
Она долго не могла понять, кто и зачем это делает, а потом вспомнила, что, кроме Гульнур и Даны, никто ее нового телефонного номера не знает.
Айра догадалась, что бессовестные юные воровки, поиском которых ей абсолютно не хотелось заниматься, чтобы поскорее вычеркнуть их из своей памяти, нашли себе новое развлечение, бездумно названивая своей нечаянной жертве.
К очередному звонку новоявленных телефонных террористов Айра подготовилась. Как только зазвонил телефон, Айра по возможности бодрым голосом ответила:
— Похоронное бюро слушает!
Спустя несколько секунд раздался одновременно задыхающийся и заикающийся шепот, половую принадлежность которого определить было весьма сложно, но Айра совершенно не сомневалась в том, кому он принадлежит:
— Ч-ч-т-то вы сказали?!
— Я говорю, катафалк по указанному вами адресу мы отправили. Можете не переживать, подобрали самый что ни на есть лучший!
На том конце провода раздался грохот: то ли трубка из рук выпала, то ли тело вместе с трубкой упало на пол. Больше Айре Эмировой никто не досаждал.
Как ни странно, после этого трагикомического случая она пошла на поправку, а вскоре состоялся суд по факту уклонения от договорных обязательств гражданкой Эмировой.
С тяжелым сердцем Айра переступила порог казенного учреждения, призванного вершить справедливость в цивилизованном человеческом сообществе, но на деле далеко не всегда выполнявшим это свое святое предназначение.
Сотни людей ежедневно оказывались в этих холодных, ко всему равнодушных стенах, где опять-таки ежедневно происходили большие и малые трагедии, которые почти всякий раз затрагивали не только судьбу одного, представавшего перед карающим мечом Фемиды конкретного человека, но и множества лиц, в той или иной степени сопричастных с ним.
