В чьих жилах кровь твоя текла тогда?

Чьи песни пели от зари до ночи?

Всё это сможешь ты узнать всегда.

Раскрой пошире голубые очи,

Пройди слепую даль немых дорог,

Услышь глухих рогов и бубнов пенье.

Ты только выйди, выйди за порог,

Не запирайся в затемнённой келье.

Когда-то было всё не как сейчас,

И мир горел беспечною звездою,

И много-много-много тысяч раз

Встречались и прощались мы с тобою.

Не забывай, что мир уже не тот,

Звук лютни стал другой, пчелы гуденье.

Ты только выйди, выйди за порог,

Иди на запад за звездой весенней.

Утром Вранка едва разлепила глаза, так поздно она легла вчера. Вечером она даже не стала умываться, потому что пока заползла наверх по бесконечным лестницам, сил осталось только на то, чтобы раздеться и упасть в кровать. Зато какой вышел насыщенный день: прогулка с Ярникой, секретный амбар Медены, неожиданная встреча в лесу с Хави и, наконец, приезд удивительных ямолезцев!

Девочка встала с кровати и, потянувшись, подошла к окну. Влчек лишь поднял голову и покрутил ушами, он тоже вчера утомился. Лагерь ямолезцев так и стоял на месте, яркое пятно посреди двора. Жители его уже проснулись — в нескольких местах вились дымки, а собаки, толпясь, лакомились кашей из большого котла. Вранка поняла, что тоже проголодалась, и стала собираться на завтрак, приглаживая рукой вчерашнее мятое платье. Спускаясь по бесчисленным лестницам, она раздумывала, какими историями удивить Витроша, ведь он столько всего повидал сам, однако в зале был только Хави, который кромсал хлеб, катал из него шарики и закидывал их себе в рот.

— А Племя? — разочарованно спросила Вранка. Хави не успел ответить, потому что в залу вошёл Кркав.

— Они завтракают своим, — сказал тот, потирая лоб, — и собираются двигаться.

— А ведь у нас такой вкусный завтрак! — сказала девочка, цокнув языком.

— Они не хотят злоупотреблять нашим гостеприимством, — развёл руками Кркав.

— Наверняка у них завтрак не хуже, — сказал Хави.

— Вот бы его попробовать, — согласилась Вранка, принимаясь за еду. — Отец, можно мне отправиться с ними до города? Я так хотела бы познакомить с ними мою подругу из леса!

— У вас занятия после завтрака, — напомнил Кркав, — а после них — пожалуйста, если вовремя вернёшься.

— А я? — спросил Хави, и отец с дочкой посмотрели на него. — Я тоже хотел бы пойти.

Кркав задумчиво разглядывал сына, словно прикидывая его степень разумности.

— Я разрешу тебе пойти, если не будешь отставать от сестры, — наконец сказал он.

Хавран посмотрел на Вранку, и та кивнула, подтверждая договорённость.

— Когда я был таким, как вы, — сказал Кркав, барабаня по тарелке пальцами, — к нам часто заезжал бродячий цирк, и я всегда бегал смотреть.

— Ты не рассказывал об этом раньше! — воскликнула Вранка с упрёком.

— Вспомнил сейчас. Только бегал без разрешения, поэтому однажды меня поймали и выпороли. После этого всегда ходил со стражниками.

— Спасибо, что отпускаешь нас без стражников, — сказал Хави.

— Уповаю на ваш разум, — просто сказал Кркав и криво усмехнулся.

— Жаль, в твоём детстве не было ямолезцев, — сказала Вранка.

— Племя и тогда существовало конечно же, — сказал Кркав, — но встретиться с ними до вчерашнего дня мне не доводилось, в дом к нам их бы не пустили. Хотя я знал маму Витроша и Азуры, она в том цирке была гимнасткой.

— А что с ней случилось? — спросила Вранка. — Про папу их нам рассказали, а про маму нет.

— Захотела спокойной жизни и осела в одном из городков, — пожал плечами Кркав, — дети её навещают. Хотя, готов поспорить, у неё уже другая семья и новые дети.

— Как можно хотеть спокойной жизни, когда рядом путешествия и всякие тайны⁈ — возмутилась Вранка.

— Наверное они ей надоели, — предположил Хави.

— Точно, — добавил отец, улыбнувшись.

— А почему ты ничего не ешь? — вдруг спросила Вранка.

— Что-то аппетита нет, наверное вчера объелся, — сказал Кркав, отодвигая тарелку, — а вы бегите заниматься, раз поели.

— Хорошо, — кивнула дочь и, запихнув оставшийся кусок в рот, понеслась наверх.

Пан Смрк сегодня казался уж слишком медленным. Он рассказывал ученице про виды предложений заунывным голосом и писал на дощечке скучные примеры про какого-то фермера. Девочка чуть не сломала перо, торопясь всё это записать, ведь чем быстрее закончится урок, тем быстрее сможет она отправиться в город с ямолезцами. Наконец, закончив с предложениями, пан Смрк, кхекая и подкручивая обвисшие усы, задал ей несколько задачек для самостоятельной работы, а сам отправился к Хави. Задачки опять описывали жизнь некоего излишне активного фермера, который постоянно покупал и продавал мешки с зерном, то просыпая часть по дороге, то досыпая к зерну кукурузу, то меняя мешки на двух овец и козу. Под конец Вранка настолько запуталась в мешках и скоте, что ответы написала от балды, какие придётся. В этот день цифры никак не хотели выстраиваться ровными рядочками, а содержимое мешков отказывалось представать в виде уравнений. Когда она наконец дождалась пана Смрка, её перо уже превратилось в какую-то лохматую палочку, так она вертела и крутила его от нетерпения. Учитель качал головой, проверяя работу Вранки.

— Да что с вами сегодня такое, — цокнув языком, сказал он, — вы совсем не поняли задач.

— Простите, пан учитель, — сказала Вранка, — сегодня я сама не своя. Попробую переделать эти задачи завтра.

— Хорошо, придётся их отложить. К следующему уроку я попрошу ещё сочинить текст с предложениями всех видов, которые мы сегодня изучили, — почесав голову пером, строго сказал учитель.

— Конечно, пан Смрк! — вскакивая со стула, выкрикнула Вранка.

— На этом всё, бегите, куда хотите, — вздохнул пан Смрк.

— Спасибо, пан учитель, — кивнула ему ученица и пронеслась мимо него, едва не сбив с ног. Опасаясь встретить где-нибудь Кветушку, которая непременно заставит умываться, переодеваться, собирать с собой еду или ещё чего-нибудь, Вранка мигом проскочила коридоры, свистнув Влчека из зала, где он лежал, вытянувшись вдоль прохладной каменной стены. Пёс сразу же вскочил и побежал к хозяйке.

На улице царила суета. Многочисленное и разнообразное Племя складывало свои палатки и собирало вещи. Плакали малыши, лаяли собаки, тренькали и бренькали скидываемые в рюкзаки кастрюли с ложками. Виляя в стороны среди этого хаоса, Вранка добралась до палатки Витроша. Он уже почти всё сложил в тележку на колёсиках, сделанную из металлических прутьев. Тут же крутился и взволнованный Хави, который раньше сестры разделался с учителем.

— Будь рад, Витрош! А где твоя сестра? — спросила Вранка лучезарно улыбавшегося юношу.

— Она живёт в другой палатке, с девочками, — ответил тот, стягивая верёвками какой-то тюк, — всегда возятся слишком долго. Зато у них уютно. Как поселимся, приходи посмотреть.

— Обязательно! — воскликнула Вранка. — Нам с братом разрешили проводить вас до новой стоянки. Так что будем знать, где вы обитаете.

Суматоха постепенно обретала чёткие формы, в то время как обитатели лагеря складывали свои пожитки и выстраивались в длинную очередь, готовые к передвижению. Собаки ямолезцев рвались в путь, некоторые от волнения пытались задирать Влчека, но быстро отстали, получив мощный отпор. Дети были посажены в тележки вместе со скарбом, ребятишки, которые могли ходить на долгие расстояния, держали родителей за полы одежды. Наконец Ясан дал сигнал к отправлению, постучав своей палкой по тележке, и весь караван медленно двинулся со двора. Их провожало почти всё население замка: дети прыгали и махали руками, взрослые наблюдали, сложив руки на груди или опершись об изгородь. Приезд Племени стал знаменательным событием в тихой жизни замка.

Толкать тележку по грунтовой дороге было сложно: попадались камни, слои глубокого песка, корни деревьев, но ямолезцы привычно катили свои пожитки, напевая песни, переговариваясь и срывая попутно то травинку, то листик. Витрош расспрашивал Вранку про обучение наукам. Сам он научился читать благодаря отцу, а вот Азура ни читать, ни писать так и не умела.