Солнце вставало все выше и выше, и Ворону пришлось отвернуться от океана, спасая глаза. Он только и успел заметить, как дракончик сложил крылья и вертикально вошел в толщу воды. Гадать, кем там станет Ви, было бесполезно, но в голову упрямо лезли русалки в венках и их звонкий смех. Пес задумчиво затемнил стекла машины еще сильнее, только дверь захлопывать не стал – Ворон не позволил.

Дул свежий ветер, пахший йодом и влагой. Начинался новый день – день, полный свободы. Уже настоящей свободы.

Ворон чуть приподнялся на локте, заглядывая в переноску – Доль шевелилась во сне. Приборы показывали, что она скоро проснется. По салону скользнула тень, которой не должно было быть, и Ворон среагировал быстро – резко развернулся, забывая о слабости и… Столкнулся нос к носу с Ви, мокрой и абсолютно счастливой Ви. Обнаженной, кожа сияла и растворялась в ярком солнечном свете, совсем как тогда – в счастливое осеннее утро Лекса и Ви, и его немножко, только об этом никто не должен знать.

Ворон стащил с себя плед и накинул его на плечи Ви.

– Алекс… – она прошептала где-то у его уха, заставляя мурашки ползти по коже вниз. – Алекс…

Ворон закрыл глаза, его руки так и лежали на плечах Ви, удерживая плед, но это было неправильно.

– Солнышко…

– Кто? – еле слышно переспросила Ви, а кожа горела только от одного её дыхания, как ни странно, прохладного. Только кожа горела, и… Сил отстраниться не было.

– Солнышко… – Ворон заставил себя перейти на рабочий лад: – Я связался с Росси. В Колыбели оживили Карсона, того самого Карсона – создателя и владельца проекта убежищ.

– И что это значит? – голос Ви отвлекал, мешая думать.

– Это значит, что власть в Убежищах сменилась окончательно. Тебя и твоих сестер больше никто не будет преследовать. Мы возвращаемся в Либорайо. Больше не надо бежать.

Ви чуть отстранилась, за что Ворон ей был благодарен:

– Значит, ты не готов бросить свою прежнюю жизнь ради меня? Ты не готов бежать со мной и дальше?

Он виновато улыбнулся:

– Я не готов лгать… Мне было достаточно промолчать, ведь интер есть только у меня, чтобы на всю жизнь стать тем, кто защищает тебя от несправедливого мира и спасает от ужасов преследования полиморфов, но лгать я не хочу. Пусть мне не светит вечность рядом с тобой, зато я честен – ты свободна. Мы можем хоть сейчас вернуться в Либорайо. Тебя больше никто и никогда не будет пытаться уничтожить, прикрываясь глупым законом, Ви.

– Значит…

– Это значит, ты свободна. В том числе и от необходимости проводить вечность со мной.

Ви уткнулась лбом в его лоб:

– Алекс, у тебя есть жилье в Либорайо?

– Мне должны были выделить общежитие. А что?

– Возьмешь нас с Доль к себе? У меня из своего только Доль и переноска…

Ворон рассмеялся:

– У меня сейчас своего вообще ничего нет, но мой дом – твой дом. Уже решила, чем хочешь заниматься в Либорайо?

Она твердо сказала:

– Хочу жить. Хочу учиться. Мика обещал меня обучать… Хочу изобрести гипердвигатель и рвануть к звездам. Хочу улететь прочь с Земли. Хочу… быть с тобой.

– Хороший план, – с легкой улыбкой на губах сказал Ворон.

– Алекс…

– Да, солнышко?

– Одно условие – больше никогда не давай мне свою кровь.

– Я никогда не обещаю то, что не могу выполнить.

Ви резко отодвинулась:

– Ладно, решим все в Либорайо.

– Решим, – подтвердил Алекс. – У нас вечность впереди…

– И спасибо тебе за чудо…

– Я тут ни при чем.

– Это твоя кровь, Алек… Именно она подарила чудо.

***

Их уже ждали на пороге администрации Второго округа, а ведь Джек только припарковался на пустой, пыльной стоянке. Ветер гнал по растрескавшемуся асфальту перекати-поле. Было пусто – жара, день перевалил за полдень, все вымерло, все пряталось в тени. А их ждали… На жаре. В сиесту. И ведь Сэм подозревала, что их ведут с самой границы Второго округа – уж слишком загадочны и докаписты были стражи на КПП.

Джек выгнул бровь, заглушая мотор:

– Матриархат? Или патриархат?

Сэм, угрюмо рассматривая троих улыбчивых гривастых оборотней в строгих деловых костюмах, ожидавших их на ступенях администрации, пробормотала:

– Кажется, все сразу!

Она вышла из машины – отсиживаться было глупо, бежать тем более. Её тут же обдало жаром и особым, пыльным, густым воздухом саванны. Тут, в местные плюс тридцать, как-то не верилось, что где-то есть осень, горят золотом деревья и одуряюще пахнет розами и первыми заморозками. А в зоне снег… И до одури захотелось домой, в снега и холод.

Джек вышел вперед, чуть заслоняя собой Сэм – видимо, волновался и опять перестраховывался. Он подобрался, потемнел лицом, явно готовясь превращаться в дракона. Сэм стащила с себя рубашку, оставаясь в коротком топе и шортах – Дайо до подкорки вбил правило о приличиях, а она еще не решила, в кого превращаться. Так что рубашка всяко пригодится. Не ей, так Джеку. Обгорит еще на местном солнце…

Самый деловой и самый старших из троицы лев заметил их приготовления и мягко сказал, быстро спускаясь по ступенькам к ним:

– Добрый день, сеньорита Рассел и сеньор Карбон… Амадо Эрреро к вашим услугам! Мы рады вас приветствовать во Втором округе и во владениях львов. Новый глава прайда Кайо Эрреро готов обсудить с вами вопросы компенсации для пострадавших гепардов и выделении земель для вашей стаи. Пройдемте… – он вежливо указал рукой на двери администрации, которые приветливо распахнули два других улыбчивых льва.

– Еть? – тихо уточнила Сэм.

– Он самый, – подтвердил Джек.

Амадо вежливо заметил:

– Никакого подвоха… Сеньор Эрреро надеется, что вы заодно передадите клану лигров Росси наше предложение, став переговорщиками… Слово чести, вам ничего не грозит – скорее нам надо бояться: страх огня до сих пор в крови многих львов…

– И все же еть… – резюмировал Джек.

Сэм заметила:

– Значит, скорее вернемся домой – хочу снег и холод… Ты же совершишь чудо и найдешь для нас дом?

***

Закат распахнул двери темницы. Сэм первой проскользнула в узкую щель – у неё было много вопросов к тому, кто когда-то назвал её смертью Холмов. Рыжий, и вовсе не старый, и даже нестрашный мужчина, приподнялся на локте на узкой койке, на которой лежал.

– Однако… Кто-то совершил чудо… Вместо обещанной защиты, Семечка, тебе же еще и спасать меня пришлось…

– Жизнь переменчива, – только и сказала Сэм – как ни готовься к встрече, а все равно все слова и вопросы вылетели из головы.

Вслед за Сэм в камеру зашел Зак.

– Добрый день, кузен. На выход с вещами…

Клэр хищно встал, явно примеряясь оказывать сопротивление.

Зак прищурился, оценивая угрозу и для профилактики сковал того нанами – всего на миг:

– Расслабься, все хорошо.

Клэр чуть наклонил голову, внимательно рассматривая кузена:

– Ты, наконец-то, включил голову и пошел против Королевы?

– Я не бунтую. Я выполняю свой служебный долг и навожу порядок в Убежищах, чтобы ты знал. – обиделся Зак. – И давай быстрее, у меня дел выше крыши. Небеса, когда же я отдохну…

Что нужно для счастья?

Море.

Крики чаек.

Чистый, бесконечно холодный воздух.

Скалы.

Байк, готовый унести куда угодно.

Верный друг рядом.

Возлюбленная? Таковой нет и не предвидится. Возможно, это и к лучшему.

Совесть. Главное – чистая совесть, когда знаешь, что стыдиться нечего.

Заку было чего стыдиться, но что поделать? Уже ничего не исправить, а то, что можно – он уже исправил.

Сэм, Ви, Ник, еще одна Сэм – они будут счастливы, и это главное.

Впереди показался небольшой рыбацкий поселок всего в одну улицу. Мика прислал по элтелу: «Остановимся?»

«Почему бы и нет?»

«Время обеденное» – напомнил Мика.

Он до сих пор не любил толпу – отвык в одиночке. Так что Зак возмутился только ради него: «Ну уж нет – сидеть в тесном зале местной кафешки, да и есть ли она тут? Купим свежей рыбы и зажарим на костре где-нибудь подальше, на пустынном берегу».