Голова Теодора чуть заметно склонилась к плечу, ярко-карие глаза широко раскрылись в недоумении. Венла что-то пробормотала себе под нос и повернулась к нему. Они перебросились парой слов на сокэрском, она присела в реверансе и ушла, не забыв при этом оставить дверь широко открытой. Я посмотрела ей вслед, печально покачав головой.

– Мне кажется, ты что-то говорил про завтрак?

На этот раз мы не пошли в большой обеденный зал. Вместо этого лорд Теодор повел меня по коридору, который мы осматривали вчера, в светлую и просторную комнату. Возле эркерного окна с видом на парк внизу стоял небольшой круглый стол. Осенние деревья вновь предстали во всей красе, переливаясь под лучами утреннего солнца. Даже без моего дара предсказания погоды было ясно, что денек будет отличным. Вспомнив об осеннем фестивале дома, я ощутила острую боль. Это мой самый любимый праздник в году, когда повсюду влажные, сочных цветов яблоки и тыквенный хлеб, который мы с матерью много дней пекли на всю деревню. Каждый год фермеры устраивали соревнование на лучший лабиринт на своем кукурузном поле. Как бы тут все ни обернулось, нам не попасть на празднество в этом году.

Слуга отодвинул для меня стул. Услышав, как тяжелое дерево скребет по каменному полу, я неохотно оторвала взгляд от окна и села за стол. Вскоре после того, как мы уселись, к нам присоединился Давин, а за ним Иро с Инессой. Несмотря на более узкий круг, наша трапеза снова оказалась унылым мероприятием. Особенно потому, что не было таких вкусных печений, как накануне. Однако Теодор сумел удержаться и не заявить, что безвкусную кашу неизвестно из чего нужно есть только ложкой, так что я решила, что это прогресс.

Во время завтрака к Теодору подошел слуга и, наклонившись, что-то тихо сказал ему по-сокэрски. Лорд небрежно кивал, но при последних сказанных слугой словах его губы неприязненно скривились.

– Все птицы вернулись с согласием, – передал он брату, когда слуга ушел. – Только клан Медведя лишь поблагодарил за приглашение.

Герцог потер висок и вздохнул.

– Неужели обязательно всегда упрямиться? – Он раздраженно махнул, чтобы подавали следующее блюдо. – В любом случае, главное, что они его получили. От приглашения на Высший Совет не могут отказаться даже они.

– Уверен, это их бесит, – сказал Теодор. – Ты же знаешь герцога!

– А Эвандер – еще хуже! – пробормотал Иро.

Теодор кивнул и стиснул зубы. Мы с Давином переглянулись, но никто нам ничего не пояснил. Завтрак продолжился в том же напряженном молчании, в котором и начался.

Когда посуду унесли со стола, лорд Иро обратился к брату.

– Теодор, присмотри сегодня за нашими гостями, а я позабочусь о конвое.

– Теодор? – переспросила я прежде, чем лорд успел ответить.

Его плечи напряглись, а на щеках появился едва заметный румянец.

– Лорд Теодор! – отрезал он.

– Тогда лорд Тео! – Я широко улыбнулась ему, отчего у него заходили желваки.

Иро сделал вид, что скребет бороду, но он явно прятал за ладонью улыбку.

– Так что? – настаивал он.

– Разумеется, ваша светлость. С… удовольствием.

Выражение лица Тео говорило об обратном, но его брат никак это не прокомментировал.

– Отлично! – объявил Иро.

– Отлично! – эхом отозвался Давин, широко улыбаясь, его настроение несколько улучшилось со вчерашнего дня.

Инесса, ясное дело, промолчала. И правда, отлично!

– Итак, лорд Тео, что же подразумевается под «присмотром за нами»? – спросила я, когда завтрак наконец завершился, а Иро с Инессой ушли.

Он поджал полные губы, но оставил попытки заставить меня не называть его так после того, как я в седьмой раз отказалась.

– Я думал, мы могли бы развлечься, но кажется, ты и так вовсю веселишься.

– Развлечься? Не знала, что сокэрянам известно значение этого слова! – сухо ответила я.

– Пожалуй, это не так весело, как досаждать мне или заниматься контрабандой водки, впрочем, что же может быть веселее?

У меня вырвался смешок. Пожалуй, чувство юмора у него все-таки есть.

– Совершенно верно, милорд, – вклинился Давин самым что ни на есть напыщенным тоном.

Если лорд Тео и догадался, что мой кузен насмехается над ним, то ничего не сказал. Он неохотно повел нас из зала, где мы завтракали, во внутренний двор. Какой бы неудобной и сковывающей движения ни была здешняя одежда, она, по крайней мере, защищала от ветра! Температура была умеренной, но с гор то и дело налетал ледяной ветер. Мое платье не шелохнулось, непоколебимое, как каменная стена, отсекая даже самые решительные порывы. В одном конце просторного двора были сложены разные фигуры из небольших цилиндров. Необычное украшение, но, с другой стороны, мало что у сокэрян казалось привычным. Теодор проследил за моим взглядом и заметил недоуменное выражение, уголки его губ приподнялись.

– Это для игры, «городки». – Он подобрал деревянную палку, указывая на цилиндры. – Вон те столбики – города, а цель – уничтожить их. Вот так.

Он бросил палку, выбив две конструкции так, что столбики разлетелись в разные стороны. Несколько слуг подбежали, чтобы заново установить их. Теодор дал Давину другую биту, и кузен вышел вперед, чтобы сделать бросок.

– Почему меня не удивляет, что в вашем представлении развлечение подразумевает разрушение городка? – заметила я.

Тео по-настоящему рассмеялся – низкий, глубокий звук, от которого у меня в груди разлилось тепло – но потом остановился и резко замолчал.

– Вы с кузеном обручены? – Казалось, он захотел взять свои слова обратно, как только произнес их, и я гадала, расстроился ли он только из-за того, что поймал себя на излишней разговорчивости?

Однако вслух я чуть не расхохоталась над его вопросом. Давин остепенится, только когда у него не останется другого выхода, а я… уловив выражение лица Давина, поняла, что превратно истолковала, о чем он спрашивает.

– Друг с другом? – В моем тоне прозвучало отвращение.

Такое предположение не должно было меня удивить. Во многих королевствах браки между кузенами – обычное дело. Несколько лет назад так было и в Локланне, но мы отказались от этой традиции. К счастью! Давин даже слишком красив – себе во вред, у него черные волосы и ярко-голубые глаза, но это все равно что выйти замуж за родного брата!

Тео кивнул еще церемоннее, чем обычно. Может, кузены и здесь не женятся, и поэтому ему так неловко.

– Нет, – не замедлила ответить я. – Нет, не… Нет, просто нет.

Его плечи, казалось, немного расслабились.

– Никто из нас ни с кем не обручен.

Не знаю, зачем я сообщила эту информацию.

– Кажется, у вашей семьи не самый удачный опыт помолвок.

Его дрогнувшие губы – единственное, что указывало на то, что это скорее шутка, чем явное оскорбление. Звонкий удар брошенной Давином биты о стену городка отвлек внимание Тео от меня и, к счастью, от этого разговора. Качая головой, он пошел помочь кузену, оставив меня наедине с мыслями.

Он не ошибся. В нашей семье опыт помолвок был неудачным. И именно об этом у меня с матерью в последний раз шел спор.

– Неужели ты не знаешь, сколько бы я отдала за возможность выбора в твоем возрасте?! Скольких душевных мук и пролитой крови можно было избежать, если бы нам с твоим отцом дали выбор?!

Когда я не ответила, мать громко выдохнула.

– Если ты не выберешь кого-нибудь, за тебя выберет Совет.

– И пусть. Правда, мам, какая разница? Лишь бы он не был слишком старым!

Она разочарованно провела рукой по своим темно-каштановым волнистым волосам, ее цвета весенней зелени глаза недоверчиво расширились.

– Какая разница? – повторила она. – Нам хотелось дать тебе шанс на любовь или, по крайней мере, возможность полюбить.

– Чтобы все кончилось, как у Авани? – Я неделями почти не отходила от сестры, а когда отлучалась, звук ее рыданий доносился до меня по коридору, эхом отражаясь от стен.