– Что?

Он выгнул бровь, мимо нас на улицу прошел его брат с Инессой.

– Ты очень эмоциональна, – решительно заявил он, снова подавая мне руку.

– Разве это страшно?

Я взяла его под руку, а его лицо стало задумчивым.

– Наверное, нет, – допустил он. – При подходящих обстоятельствах, по крайней мере.

– Да? И что же это за обстоятельства такие?

И лицо, и голос у меня были чересчур невинными, и Тео это заметил. Румянец снова залил его щеки. Мне это доставило не меньше удовольствия, чем в первый раз, и я подавила желание торжествующе хихикнуть. Мне понадобилось всего-то три дня, чтобы сорвать с него личину стоицизма. Однако почему меня это так волнует, оставалось для меня загадкой. В любом случае, через неделю это будет неважно, хотя думать об этом, по-моему, приятнее, чем о Высшем Совете.

Тео откашлялся, на идеально очерченной челюсти сначала напрягся, а потом дрогнул мускул.

– Ты не должна вести себя так, если хочешь снискать расположение Высшего Совета.

– О чем ты? Правда, Тео, мысли заводят тебя в безумные дали!

На этот раз он явно попытался побороть румянец, и у меня вырвался ехидный смешок. После этого мы продолжили прогулку в приятной тишине. По крайней мере, меня ничего не беспокоило. Тео казался еще более скованным, чем обычно, как будто ему приходилось вести себя как можно приличнее, чтобы восполнить недостатки моего поведения. Мы использовали остаток угасающего светового дня, обходя следом за Иро лавчонки. Тео объяснил, что так заведено: всякий раз, когда они по пути останавливаются в какой-то деревне, то что-нибудь покупают в каждом магазине для поддержки торговли.

Жители, похоже, это ценили. Каждый раз они низко кланялись в благодарность, бормоча одну и ту же фразу на сокэрском, которая, как я наконец поняла, означала «спасибо», и тут же замолкали при виде моих волос. Было бы, пожалуй, гораздо больше вреда, чем пользы, если бы я погналась за ними, кидаясь в них клоками своих рыжих волос, как мне того хотелось. Так что я, закатив глаза, убеждала себя, что мне плевать. Тео перевел взгляд с меня на селян, а потом отвел за угол, подойдя вплотную.

– Вот, – проговорил он и потянулся заправить выбившиеся прядки под шляпу. Когда его проворные пальцы коснулись моей кожи, проводя от лба по щеке и за ухо, я замерла. Когда наконец посмотрела в его глаза, поняла, что не могу оторваться от того, что скрывалось в его взгляде.

– Лучше? – Мой голос вышел сдавленнее, чем я думала.

Тео откашлялся и попятился.

– Сносно, – ответил он, и я отметила, что его голос звучал не тверже моего.

– Мы нашли, где разместиться на ночь, милорд. – Подошел стражник и, заговорив на всеобщем языке с сильным акцентом, испортил разыгравшуюся в моем воображении сцену. Я слегка тряхнула головой, изо всех сил стараясь думать о чем угодно, только не о том, как убийственно притягательны губы Тео.

Он – мой враг. Человек, сопровождающий меня на смертный суд. Даже если помнить об этом непросто.

В тени за спиной у Тео и стражника что-то шевельнулось, и я отвела от них взгляд. Высокий мужчина в темном изношенном плаще стоял у стены обветшалой таверны и смотрел прямо на меня. В его взгляде не было отвращения, как у других селян. Там было что-то другое. Что-то более зловещее. Яркий свет фонарей подчеркивал тени на его лице, и лишь когда он был уже близко, я заметила выжженное клеймо у него на лбу.

Я ахнула, увидев кровоточащую поврежденную кожу в форме, напоминающей строчную букву б или цифру 6. При виде нас его лицо исказила гримаса, рот широко открылся, в нем виднелись ряды поломанных гнилых зубов. Потом он повернул за угол и скрылся.

– Бесклановый, – Тео произнес это слово, словно ругательство, и я бросила на него вопросительный взгляд. Он посмотрел на меня с мрачным выражением лица. – Изгой. Нам нужно уходить.

Мы последовали за стражником по темной дороге, путь освещал лишь свет фонарей. На этот раз я не стала цепляться за руку Тео. Может, и к лучшему, что явился изгой. Дразнить лорда Тео было весело, только когда это приводило в замешательство одного его. Теперь же мне было неловко от осознания нашей близости. То, что он не настаивал, чтобы я снова взяла его за руку, навело на мысль, что он чувствовал то же самое, и это немного утешало.

Стражники остановились у небольшого домишки через несколько улиц от пекарни и открыли нам дверь. Мы вошли и обнаружили, что там уже удобно устроились на диване Иро с Инессой.

Дом был самым обыкновенным. В нем была самобытная комната и кровать над кухней. В очаге гудел огонь, и Инесса сидела рядом с мужем, молча пришивая еще один лоскут ткани к очередной расшитой шляпе.

– У вас резиденции во всех деревнях ваших владений? – спросила я.

Инесса взглянула сначала на меня, а потом повернулась к Иро с молчаливым вопросом. В ответ он поджал губы и нахмурил брови, но я не поняла, а она вернулась к шитью.

– Нет, – его тон был резким. – Наша единственная резиденция – чертог.

Выражение моего лица смягчилось.

– Значит, вы поддерживаете жителей, выплачивая им деньги за пользование их домами. Мы поступаем так же.

В Локланне когда какой-то случай заносил нас в отдаленную деревушку и нам приходилось пережидать бурю, мы либо гостили у местных жителей, либо те перебирались к соседям, но, в любом случае, они получали щедрую плату. Это помогало финансово поддержать деревню, а также гарантировало, чтобы мы никогда не теряли связи с подданными и знали об их нуждах.

Учитывая, что папа добрую часть своего детства прожил в одной из подобных деревушек, вполне логично, что это имело для него большое значение. Я просто не ожидала такого от Иро и подумала, что недооценила его.

Напротив меня откашлялся Тео, неуклюже пытаясь замаскировать мою бестактность. Иро раздраженно моргнул, а потом выразительно посмотрел на брата.

– Для народа честь – принять у себя герцога, – объяснил Тео преувеличенно вежливым тоном. – Они предлагают свое жилье бесплатно.

Я сдержалась и ничего не ответила. Все-таки я оценила Иро правильно. Он был таким же своевольным и напыщенным, каким казался.

– Вы с Тео переночуете в соседнем доме, – сказал Иро, не собираясь продолжать обсуждение. – Стражники покажут дорогу. – Он небрежно махнул рукой.

Что?

– Только мы с лордом Тео?

Я не могла в это поверить. Такая ситуация считалась неподобающей даже в более свободном Локланне. А еще, само собой, то, что стряслось на дороге, – искра, проскочившая между нами, когда он заправлял мне волосы за ухо.

Конечно! Никакой неловкости!

Тео застыл рядом со мной, свирепо глядя на брата, но спорить не стал.

– Вы сумеете поладить! – сказал Иро, и от меня не ускользнуло, что уголки его губ дрогнули, когда он обернулся ко мне. – В самом деле, принцесса Роуэн! Вы здесь, потому что вы преступница! Вряд ли мы можем доверять вам и оставлять одну.

Тео снова вмешался.

– Кроме того, это ради вашей защиты. Мы у самой границы наших владений. Здесь небезопасно.

Казалось, будто он убеждал себя не меньше, чем меня. Однако этот довод меня не убедил.

Показать им свою реакцию, значит, дать им власть!

Будь дружелюбной и сговорчивой.

Собрав остатки гордости, я обернулась к Иро с Инессой.

– Спокойной ночи, герцог, герцогиня!

Я кивнула в направлении каждого из них и развернулась к двери, не дожидаясь ответа. Стоявшие снаружи стражники сопроводили нас к соседнему дому, очень похожему на тот, где остановились Иро с Инессой. Я глубоко вздохнула. Остаться в комнате наедине с мужчиной, который не является членом семьи, без дуэньи под боком. Мне оставалось лишь добавить это в длинный список того, за что мой отец убил бы Тео.

Оставаться в крохотном домишке наедине с Тео оказалось мучительно неловко, как я и предполагала. В свою очередь, я отправилась в уборную, пытаясь забыть о том, что он за дверью. Когда я вышла, мой взгляд тут же упал на единственную кровать.