Оглядываясь вокруг, я видела, как в каждом лагере родственники и друзья собираются вокруг костров. Тоска иглой пронзила меня. Я ни разу не оказывалась вдали от своей семьи. Мои родители, сестра, один из кузенов или многочисленных тетушек и дядюшек – кто-нибудь всегда находился рядом со мной. Обычно мы с Давином держались вместе. С сестрой мы были близки, но Давин – мой лучший друг.

И вот я здесь, так близко к одиночеству, как никогда. Если бы не Тео с Милой, погрузилась бы я с головой в отчаяние, как Авани?

Отбросив эти мысли, я глубоко вздохнула. Нет смысла тревожиться о том, чего не могу изменить, и провалиться мне, если проведу свои последние дни, думая о смерти!

Я наклонила голову, глядя на сидевшего рядом Тео и любуясь движениями его губ. Трудно поверить, что мы познакомились всего неделю назад. В его темнице!

Тео вопросительно выгнул бровь, и я тихо рассмеялась.

– Я просто вспомнила нашу первую встречу.

– Первую встречу, которую ты помнишь? Или настоящую первую встречу, когда тебя вырвало прямо на мои сапоги?

Я расхохоталась, но замолкла при виде серьезного выражения его лица.

– Ты шутишь! – начала я. – Не было такого. – Я вдруг сильно засомневалась.

Тео пожал плечами, а потом покачал головой.

– К сожалению, не шучу.

Я ахнула и закрыла рот рукой.

– Прежде, чем солдаты тебя уволокли, ты ругалась последними словами, а потом тебя вырвало прямо на меня.

Я покачала головой, но не смогла удержаться от смеха.

– Врешь! Ты просто пытаешься меня развеселить.

Тео вскинул руку в знак искренности и покачал головой.

– Это в самом деле было довольно впечатляюще. Ты как будто в меня целилась. Словно уже знала, кто я, – добавил он с насмешливой ухмылкой.

– Ну, это уже на меня похоже! – признала я. – Неудивительно, что ты потерял от меня голову. Как можно было устоять против такого обаяния?

– О, да! Это было чрезвычайно трудно! – сказал он, потом замолчал и, склонив голову, вопросительно посмотрел на меня. – Что за человек чувствует облегчение, узнав, что его на кого-то вырвало?

– Человек, которому кажется, что ты получил по заслугам! Ты ведь как раз пытался отравить и арестовать меня!

Тео рассмеялся, от его голоса у меня внутри стало тепло от макушки до пяток.

– Зачем надо было нас одурманивать? Неужели тебя с твоими солдатами и впрямь затрясло от страха при виде такой явной демонстрации силы, какую мы с Давином представляли? Вы испугались, что мои волосы проклянут вас? – спросила я.

Тео закатил глаза.

– Если бы вы оказались шпионами, не могли же мы показать вам кратчайший путь к чертогу. Это было бы слишком просто.

– Справедливо! – пожала плечами я.

Мы вошли в палатку и застали там перешептывающихся Иро с Инессой. Они сидели за столом посреди центральной общей комнаты, как только мы вошли, тут же обратили на нас взгляды. Наш смех стих, Тео замер рядом со мной и мрачное настроение погасило охватившее нас веселье. Я смущенно переводила глаза с одного брата на другого, когда Иро кивнул в сторону выхода, давая понять, что хочет, чтобы Тео пошел за ним.

– Я вернусь, – пообещал Тео. – Мне кажется, я должен тебе сегодня еще один танец.

Сказав это, он слегка пожал мне руку и вышел из палатки вслед за Иро. Я смотрела, как он выходит, и у меня засосало под ложечкой. Я вздохнула. Когда он был рядом, было легче не давать мыслям расстраивать меня.

Я обернулась, собираясь заговорить с Инессой, но наткнулась взглядом на великолепное платье, которое прежде не замечала. Оно висело на ширме и напоминало жидкие сапфиры. По всей длине платья была пропущена серебряная нить, оттеняя глубокий синий цвет ткани и придавая наряду блеск. Рядом стояли туфли, и лежал головной убор под цвет платья, только это была не шляпа с вуалью, скрывающей мои волосы, а сверкающий ободок, такой же высокий, как тиары, которые я носила дома.

Скользнув взглядом по наряду, я обернулась к Инессе.

– Леди Мила прислала его, чтобы ты переоделась к балу сегодня вечером, – пояснила она, вставая и показывая свое изумрудно-золотое платье.

Хотя цвета и парчовая ткань притягивали взгляд, я мысленно поблагодарила Милу за любезность, ведь благодаря ей у меня есть что-то кроме многослойных оборок с высоким воротом, которые Инессе отправила ее мать.

– Очень красиво, – сказала я, а Инесса подтолкнула меня к ширме, чтобы я переоделась. – Только не смешно ли, что мы должны танцевать после того, как целый день обсуждали мою дальнейшую судьбу?

Пальцы Инессы застыли над шнуровкой моего платья, которую она распускала, и я скорее почувствовала, чем услышала, как она глубоко вздохнула.

Отлично! Ты снова ее задела!

Я разрывалась между яростью, что приходится играть роль пляшущей марионетки перед всеми этими мужчинами, которые сегодня обсуждали, как меня в буквальном смысле расчленить, и досадой, что у меня, похоже, никогда не выходит долго протянуть без того, чтобы не сказать кому-нибудь что-то обидное. Но не успела я остановиться на каком-то одном чувстве, как пальцы Инессы задвигались снова, и она заговорила.

– Наш народ любит танцевать, – начала она, голос ее был тише обычного. – Когда правили монархи, то каждый сезон устраивали большой бал, и не прийти туда считалось позором.

Я переступила через упавшее платье, и Инесса, отложив его в сторону, подала таз и полотенце, чтобы я умылась.

– Эти балы очень много значат для нашего народа, – ее голос был спокойным, но в нем слышались стальные нотки.

Я кивнула, и она продолжила помогать мне.

Когда мы вышли в общую комнату, куда уже вернулись Тео с Иро, я наконец задала вопрос, над которым давно раздумывала.

– Люди, кажется, так намучались без монархии. Почему же они не хотят восстановить ее?

– Помимо того, что Обсидиановый трон считается проклятым? – Иро приподнял бровь. – Потому что они не могут решить, кого хотят поставить во главе. Клан Лося состоит в наиболее близком кровном родстве с монаршей семьей. Наша мать была двоюродной сестрой покойной королевы, но клан Медведя полагает, что их размер и грубая сила также дают им право претендовать на престол.

– Вот почему так важно заключать союзы, – закончила я.

Привезя меня сюда и соблюдая полную прозрачность, они рисковали не только потерей союзников, клану Медведя хватило бы жестокости отомстить за любое мнимое неуважение – познакомившись с лордом Эвандером, я не сомневалась в этом. Однажды они уже затеяли войну из-за своей гордыни.

У меня по-прежнему не было никакого желания становиться жертвенным агнцем ради мира между их кланами, но нельзя отрицать, что теперь я немного лучше понимала, в каком затруднительном положении они оказались из-за меня. Мое появление, появление королевской особы, нарушившей их законы, поставило их перед риском войны с другими кланами, если они сохранят мое присутствие в тайне, или войны для всего Сокэра, если на Высшем Совете решат меня убить. В любом случае, прольется кровь! Из-за меня!

Как я ни страшилась еще одного вечера, когда мне придется переносить грубости и наблюдать, как Тео танцует с другими девушками, благодаря Миле и ее непрерывным комментариям обо всех присутствующих герцогах, бал оказался почти сносным.

– О, они определенно ненастоящие! – Она хихикнула, прячась за чашкой медовухи. – В прошлом году господин Данила был лысый, как яйцо, а в этом – щеголяет сплошной шевелюрой, уверена, из свиной щетины!

Она указала на герцога клана Журавля.

– Как жаль, что он несвободен! – сказала я, смеясь и тоже прикрываясь бокалом.

– А ты? Ты свободна? – Мила поиграла бровями, глядя на меня.

Я притворилась, что краснею.

– Ну, да! Пока мы с тобой разговариваем, за меня и мое будущее соперничает целый Совет сокэрских герцогов. Вот бы они еще не замышляли мою безвременную гибель!

Мила отмахнулась.

– Они тебя не убьют. Наш народ бывает жесток, но никогда еще не было случая, чтобы к смертной казни приговаривали женщину.