Я закрыла лицо обеими руками.

– Ты не шутила насчет сплетен!

– Ерунда! – Она убрала мои руки от лица. – Прошлым летом отец застукал меня с одним из наших стражников.

Я участливо поморщилась.

– Он… его убил?

– Положение было смертельно опасным, но в конце концов отец лишь перевел его в другое место. Однако об этом знало все поместье.

– Все-таки вы не так уж отличаетесь от Локланна.

– Я бы не стала заходить так далеко. – Она усмехнулась, показывая, что дразнит меня. – Теперь перейдем к вещам поважнее. Раз я уже видела, какого цвета твои волосы и разглядела твои, как бы это сказать, формы, я принесла тебе другие платья.

– Это слишком… – начала я, хотя, надо признаться, в душе была благодарна.

– У меня столько платьев, что я не знаю, что с ними делать, – пренебрежительно отмахнулась она. – Я только рада поделиться. Кроме того, моя камеристка уже взяла на себя труд одно из них перешить. Ты же не хочешь, чтобы ее работа оказалась напрасной?

Она бы, и правда, могла посоперничать с Давином. Я рассмеялась, сдаваясь.

– Разумеется, нет!

– Отлично. Теперь нам нужно переодеть тебя к вечеру.

– Что не так с платьем, которое на мне?

Мила пристально взглянула на меня.

– В этих юбках ты не сможешь танцевать.

В ее словах был смысл, но…

– Мне кажется, я вряд ли пойду на танцы, – сказала я, надеясь, что у меня есть даже отговорка. – Сегодня был трудный день.

– Ты должна, – заявила Мила. – Ты же не хочешь, чтобы все это чванливое старичье решило, что напугало тебя, правда?

Еще один веский аргумент.

– Ладно, – уступила я, и она велела одному из лакеев принести еще один сундук.

Наперекор себе, в глубине души я чувствовала закравшееся туда радостное возбуждение. Можно провести вечер и похуже, чем кружась в объятиях Тео.

Как все в Сокэре, да и вообще в моей жизни, бал обернулся абсолютной катастрофой. Перед тем, как мы туда отправились, в палатку пришел Иро – он хотел напомнить Тео, чтобы тот не проявлял ко мне какой-либо благосклонности. Таким образом, мало того, что я не кружилась в объятиях Тео, в них оказалась другая девушка. Высокая, хрупкая и как нельзя более скромная – типичная сокэрянка.

Я разрывалась между желанием ее убить и осознанием того, насколько это неразумно. Усугубляла дело безнадежно романтичная обстановка, развешанные на деревьях светильники, сиявшие, как звезды, и отбрасывавшие рассеянный свет на танцующих. Хотя мы были на улице, бал был не хуже любого их тех, что проводились у нас дома. Лакеи возили тележки с закусками и напитками. Все было просто, но одновременно роскошно.

Как только мы пришли, Мила тоже куда-то исчезла, так что я стояла в одиночестве на краю лужайки в, надо сказать, великолепном платье. Оно было из переливающейся золотистой ткани, с обтягивающим лифом и ниспадающим подолом, позволявшим свободно двигаться. Рукава были достаточно длинными, чтобы в них было тепло при понижении температуры, но довольно тонкими, чтобы было не слишком жарко при активном движении в танце.

Было не похоже, что мне это светит. Наверное, если станет совсем уж скучно, я могу достать кинжал с грудастой рукояткой и взбаламутить весь лагерь. Это слабо утешало, ведь половина из них не могла оторвать от меня глаз, а другая половина, похоже, из кожи вон лезла, делая вид, что меня нет, не забывая про свои не слишком завуалированные отводящие зло жесты.

Я тряхнула головой, направилась к чану с медовухой, как назвала ее Мила, и зачерпнула себе чашку, не обращая внимания на то, как все прыснули в разные стороны при моем приближении. Нерешительно поднесла чашку к губам, все еще осторожничая после случая с борщом. Но напиток пах, почти как медовое вино у нас дома. Отпив глоток, приятно удивилась, что и на вкус он такой же, только немного слаще. Отпила еще, на этот раз побольше, приготовившись так и провести весь вечер, как вдруг ко мне подошел вельможа в красно-белом наряде и пригласил на танец. Черты его лица и длинная седая борода казались знакомыми, но я не сразу вспомнила, что это герцог клана Барана, тот самый, что прежде вызвал Джухо. Я огляделась по сторонам в поисках подсказки, как поступить, и обнаружила, что Иро многозначительно смотрит на меня поверх головы Инессы, слегка кивая. Ну ладно.

Я подала герцогу руку, и он повел меня танцевать. Танец не слишком отличался от тех, что исполняли в Локланне, и я без труда уловила, что к чему. Как в тренировочном бою, в танце все дело в движении ног и понимании партнера, и то, и другое дается мне практически естественно. А действия этого герцога было совсем нетрудно предугадать. Ему было что-то от меня нужно. Единственный вопрос – что?

– Что ж, – заговорил он с сильным акцентом, – и часто вы путешествуете в одиночестве, с одним лишь стражником?

Я уставилась на него, хлопая глазами.

– Я не намеревалась путешествовать!

Он издал хриплый звук, который мог означать подтверждение или несогласие.

– Принцесса, конечно, не обручена со стражником.

– Конечно… – осеклась я, гадая, куда он клонит.

Ищет способ опорочить мою честь? Джухо уже вполне с этим справился. Но его рука стала опускаться ниже, минуя поясницу и притягивая меня ближе. Я задумалась: если сейчас задеру юбки и полезу за кинжалом, это сочтут за проявление дружелюбия или сговорчивости?

– Моя жена умерла в прошлом году. – Его дыхание оставляло тепло на моем лице.

– Какое несчастье! – Для него, а прямо сейчас – и для меня.

Я старалась, чтобы мое лицо не выражало отвращения от того, к чему он клонит. Мне нужно было иметь не меньше пяти кланов на своей стороне, чтобы вердикт вынесли в мою пользу, но я не была уверена, захочу ли остаться в живых, если это означало делить супружескую постель с этим человеком.

Разве что, если бы я стояла перед выбором быть заживо сожженной?

Он откашлялся, сплюнув на землю рядом с нами комок мокроты.

Нет, даже в этом случае – нет!

– Сожалею о вашей потере, – добавила я, когда молчание чересчур затянулось. По меньшей мере, могу попытаться не нанести ему явного оскорбления, чтобы он не голосовал против меня.

– Конечно, – согласился он. – Но, пожалуй, из этого может выйти кое-какая польза.

Впрочем, может, и плевать, как он проголосует!

– Неужели? – Это было все, что я смогла ответить, когда он развернул меня и притянул к себе еще крепче прежнего.

Я не могла не тосковать о локланнском дворе, где Мак или отец непременно вклинились бы, заметь они, что какой-нибудь лорд дает слишком много воли рукам. А еще лучше – Авани, которая славилась тем, что подсылала дворцовых питомцев цапнуть кого-нибудь в нужный момент. Я чуть не рассмеялась при этих воспоминаниях, но спохватилась, где я и кто ко мне прикасается.

К счастью, в танце нужно было поменяться партнерами, презренный лорд не успел больше ничего сказать, как меня бросило в объятия другого герцога. Клан Волка, судя по эмблеме на лацкане. У меня вырвался еле заметный вздох облегчения. Но оно было недолгим.

– Мой сын погиб на войне, защищая честь клана Медведя, – выпалил мой новый спутник. – С удовольствием погляжу, как вы будете стоять на эшафоте.

Этот хотя бы не хочет на мне жениться. Было ли это лучше? Или хуже? Я никак не могла определиться.

– Спасибо за вашу честность. – Что еще я могла ему на это ответить? Однако, герцог, похоже, был недоволен моим ответом.

Несколько следующих танцев прошли в том же духе, я переходила от одного враждебного сокэрянина к другому. Одни, включая отца Милы, были галантны, а другие отказывались со мной танцевать, шарахаясь при виде моих волос, будто это были пауки, а не безобидные рябиновые локоны.

Отец Инессы, герцог клана Гадюки, был холодно любезен. Вспоминая ее туманные упоминания о войне, я догадалась, что и у него есть причины ненавидеть мой народ. А значит, и меня.

Тем временем девушки в объятиях Тео смеялись и жеманничали, а Иро сверлил меня повелительным взглядом, чтобы я не вздумала сказать «нет» кому-то из приглашавших меня на танец. К тому времени, когда передо мной появилась рука лорда Эвандера, я была вымотана сверх меры, и это единственное оправдание словам, которые вслед за этим сорвались у меня с языка.