— Неужели научилась понимать меня? — не удержался и съязвил Денис, но как-то по-доброму.

— Потому что ты мне позволяешь.

— Просто я устал! — ответил он и отстранился.

Волна его эмоций стала немного меньше, но никуда не делась. Даже прочувствовав на себе все его чувства, Виолетта не знала как поддержать.

— Хочешь поговорить об этом? — неуверенно спросила она.

— Зачем? Разве ты опять не влезла в мою голову?

Девушка не могла понять, злится патрульный, или нет. Из-за рухнувшего барьера, который он так старательно выстраивал на протяжении всего пути, она теперь не слышала собственные мысли.

— Я же не специально! — огрызнулась Виолетта. — На этой земле я с трудом себя контролирую.

— У тебя и до этого не очень получалось! Ты справлялась только благодаря мне, а когда я дал слабину, то всё начало лететь к чертям! — холодно прокомментировал Денис.

— Так жаждешь поссориться? — Виолетта вскочила на ноги и только сейчас поняла, что это будет неизбежно. Они оба приумножают собственную злость, продолжая собачиться. Нужно либо завязывать, либо расходиться по разным сторонам. Пока не стало слишком поздно.

— Ладно, извини! — произнёс Денис, когда она уже собиралась уходить. — Мне сложно сдерживать свою злость.

— Мне тоже! — сухо согласилась девушка.

— Тогда что будем делать?

— Может, сам предложишь? Ты же у нас голова!

Молодой шаонец медленно выдохнул, подавляя порыв огрызнуться. Теперь оба понимали, что из этого ничего не выйдет.

— Пойдём обратно, — сдержанно предложил парень. — Нужно раздобыть воду, иначе не протянем до вечера.

— Хорошо.

Они покинули берег реки Грёз в таком же молчании, как и пришли сюда. Вроде помирились, но напряжение никуда не делось. А впереди оставалось ещё много времени до вечера.

Приблизительно в это же время, Гамильдтон, Академия шаонцев.

Запах сырости… Это было первым, что почувствовал Влад, когда начал понемногу приходить в себя. Он не помнил, когда отключился. Не понимал, где находится. В первые мгновения решил, что его вновь заперли в комнате. Но холодный каменный пол под ладонями скоро развеял подозрения.

Тяжело дыша, он приподнял голову и практически ничего не увидел, кроме ржавой решётки. Ни одного источника света, ни одного крошечного факела. Влад даже не удивился. Верховный наставник давно искал повод упечь его за решётку. А тут, как нельзя кстати… Но что именно произошло?

Влад с трудом поднялся, испытывая боль во всём теле. Кто-то забинтовал рану на руке. Болеть меньше не стало, но к пальцам вернулась способность двигаться. Юноша медленно доковылял до решётки. Сквозь отверстия между прутьев спокойно пролезали ладони. Напоминание о вкусе свободы: недоступной и призрачной. Он попытался выглянуть в коридор подземелья насколько позволял угол зрения, но в темноте мало что удалось рассмотреть. Лишь очертания других камер.

«Интересно, пустые? Или Верховный наставник упрятал сюда всех, кто ему не нравится?».

Шутка быстро растаяла, сменяясь мрачными мыслями. Влад попытался восстановить хронологию последних событий. Картинки, подобно яркому калейдоскопу, вспыхнули перед глазами одна за другой. Тугие верёвки, острый нож, драка… нападение… много крови… Крик Лили…

«Я убил человека! Я… убил… человека…».

Влад безвольно осел на землю, с ужасом вспоминая стеклянные глаза Эдриана. Он умолял всех возможных Покровителей, чтобы это оказалось неправдой. Но раны на теле подтверждали реальность происходящего. Эдриан действительно мёртв, и он ничего не мог с этим сделать. Слёзы стали горьким спутником, подкрепляющим чувство отчаяния. Нарастало всепоглощающее отвращение к самому себе.

Танар посмотрел на свои руки. Они казались теперь совершенно чужими. Этими руками он совершил непоправимое. Не намеренно, но это случилось. Никто больше не увидит в коридоре долговязого студента с копной кудрявых волос и янтарные глаза, наполненные загадочной мнительностью.

«Был ли он плохим человеком? Вряд ли. Просто одержим идеями, которые казались правильными. А даже если и был плохим, это ничего не меняет. Он мёртв! Мёртв, мёртв, мёртв!».

Привкус солёных слёз на губах усилил горечь. Влад заметил запёкшуюся кровь на ладонях и не мог понять — его эта кровь, или Эдриана. Он толком ничего не помнил. Подробности стёрлись из памяти, словно разум пытается защитить.

«Убийца! Ненавижу! Лучше бы ты сам сдох вместо него!».

Влад ударил кулаками о землю. По камере распространился глухой звук. Боль врезалась в кожу. На мгновение повисла тишина. Затем он ударил ещё и ещё. Сила ударов нарастала в геометрической прогрессии. Вместе с этим Влад выпускал все дурные чувства: страх, злость и боль. И так происходило до тех пор, пока не осталось сил.

— «Ты не убийца, Замир. Он получил по заслугам…».

Тихий голос прошелестел совсем осторожно, словно сухие листья по осени. Юноша замер. Медленно поднял заплаканное лицо и устремил взор вглубь камеры. Из темноты на него смотрели сияющие призрачные глаза.

Пальцы невольно сжались в кулаки, похрустывая от злости. Весь груз вины, свалившийся на спину, незаметно ослаб, уступая место другим чувствам — более тёмным и желанным.

Адора молчала, изучая его. Прекрасный лик спокоен — никаких явных эмоций. Она изменилась с момента их последней встречи: будто стала немного выше, уверенней, сильнее. Эта сила ощущалась на расстоянии.

— Пошла прочь, мерзкая тварь! — прошипел Влад, когда вернулась способность говорить.

Скулы буквально сводило от злости. Он едва сдерживался от желания напасть. И Адора, почувствовав это, едва заметно улыбнулась.

— «Я нужна тебе, чтобы вернуть контроль. Разве сам не чувствуешь? Ты собственноручно открыл ящик Пандоры!».

Удовольствие в её голосе провоцировало ещё сильнее. Перед глазами замелькали яркие вспышки, складывающиеся в воспоминания: нарастающая внутри сила и тёмная материя, которая убила Эдриана.

— Из-за тебя он мёртв… — простонал юноша, не стесняясь собственных слёз.

Ему было плевать на её мнение. Убиваясь от боли, он запустил пальцы в спутанные волосы и крепко сжал их, рискуя выдрать. Адора, презирающая слабость, тем не менее, наблюдала за ним с явной снисходительностью.

— «Ты приложил к этому руку! — безразлично напомнила она. — Здесь нет моей вины».

— Я не хотел… — прошептал Влад. — Это вышло случайно…

— «Тебе незачем убиваться, Замир, он это заслужил! Мальчишка оказался слишком глуп и наивен, если посмел предположить, что вправе присвоить чужое. Он сам повлиял на свою судьбу. Ты лишь указал ему истинное место. И дал понять, что будет со смертными, которые посмеют перейти нам дорогу!».

Влад резко вскочил и бросил на неё презрительный взгляд:

— Заткнись! Он не заслуживал смерти! Ты не в праве об этом судить! Я ничем не лучше него!

— «Ты высшая ступень эволюции! — невозмутимо возразила Адора. — Ты возвысишь себя над этим миром. В твоей власти погасить огонь сопротивления и достичь такого мира, каким хочешь видеть его сам!».

— Никогда! Слышишь, никогда!

Потребовалось немало усилий, чтобы сдержаться. Влад знал, что не в силах навредить ей: она засела глубоко в голове, просматривала мысли, влияла на подсознание. «Конченная садистка!».

— Я никогда не стану таким, как ты… — одними губами прошептал танар.

— «Тебе не избавиться от чувства вины, Замир! Тебя постоянно будут преследовать эти образы. И я буду напоминать о твоём предназначении. Ты уже теряешь контроль. В один прекрасный момент ты навредишь и своей сестре!».

— Ты лжёшь…

— «Разве? Оглядись вокруг!».

Влад посмотрел на покрытые от сырости плесенью каменные стены. От них ощущалась лёгкая вибрация. Пыль и обломки минералов слетали вниз, словно где-то наверху случилось землетрясение. За спиной едва ощутимо гудела решётка. В воздухе ощущалось статическое электричество. Волоски на руках встали дыбом.