– Пойдём, – кивнула женщина, рассматривая мальчишеские шаровары, рубаху и жилетку на любимой дочери. – И не скажешь, что девочка. Прехорошенький мальчуган.

– Этого мы и добивались, – довольно кивнул Горн. – Пойдём, пока Эль будет есть, мы попьём горячего взвара и послушаем её рассказ про путешествие и как ты встретила это животное. Их кличут бархасы, ночные кошки пустыни. О них есть упоминания в старых свитках, но из ныне живущих никто не видел.

– А в этих свитках говорилось, что они обладают некими магическими способностями?

– Нет, – покачал головой Горн. – О них вообще очень мало, что известно.

– Может, видели, но совсем в другой форме, – таинственно прищурилась Эль, подходя к умывальнику.

Будить слуг никто не стал, даже несмотря на то, что они все были в курсе махинации с отъездом. Слуги и телохранители прошли через ритуал, который провела юная магиня, и теперь на некоторое время все они не были способны открыть рот на вопрос о старшей дочери правителя Зэлеса. И даже написать не смогут.

– Папа, завтра я пойду в Лечебницу, надо кое-что сделать для некоторых людей. И ещё загляну в одно место, там назрела проблема, надо её разрешить.

– Не поделишься? – нахмурился Горн. Тем временем девочка споро помогла матери накрыть на стол, разлила по кружкам горячий взвар и села за стол. – А это кому? – кивнул на плоскую тарелку с горкой тушёного мяса хозяин дома. – Для бархаса?

– Угу, – ответила Эль, уплетая рагу. – Мм, как фкуфно! – пробормотала она, споро работая ложкой. – В общем, смысл такой: помочь заблудшим душам, затуманенному разуму найти путь к свету. Вернуться к нам из мира снов и видений, в реальность.

– Ты хочешь сказать?..

– Да, недавно изучали с Хранителем тему лабиринтов сознания, когда человек заболел душевно, мне понравились несколько практик. Обе очень перспективные.

– Что требуется от тебя? – подозрительно уточнил вождь, даже наклонился вперёд, как зверь, почуявший угрозу.

– Войти туда и вывести человека наружу.

– Игры с душами людей крайне опасны, девочка моя. Даже прежние ведуньи, что носили хатэ до тебя, не осмеливались на эдакое, обходя стороной припадочных, – на подобном определении я поморщилась. – Поскольку опасались остаться в чужом сознании навсегда, заблудиться, не смочь помочь больному, и потерять себя, – с каждым словом Горн становился всё мрачнее, кустистые брови хмурились, губы превратились в бледную, тонкую линию.

– У меня есть надёжный якорь, – нисколько не смутившись, ответила шаманка.

– Какой же?

– Вы, – улыбнулась Шариз.

***

Перед сном я отправилась в свою виртуальную библиотеку. Это стало неотъемлемой частью моего распорядка. Время в хатэ длилось не так, как в реальности. Я могла провести там несколько часов безо всякой опаски куда-то опоздать или не выспаться.

– Хранитель, – лёжа в удобном мягчайшем, как облако, диване, я смотрела на звёздный потолок и задавала вопросы, накопившиеся после прочитанного, – почему эти люди сошли с ума?

– Ты сама знаешь ответ, – хмыкнул дух, зависая где-то сбоку.

– Наследственные или приобретённые болезни, глубокие душевные раны. И если первое неизлечимо, то второе поддаётся коррекции, так ведь?

– Да.

– Я хочу попробовать и с теми и с другими, – поделилась мыслями с ним.

– Но почему ты решила взяться именно за таких людей? Неужели иные, вполне здоровые умственно, не нуждаются в твоей помощи? Те же калеки? Ты же можешь создать протезы, облегчить им жизнь. Захворавшие дети?

– До всех доберусь, дайте только время… А ответ на твой вопрос прост до невозможности: потому что до душевнобольных чаще всего никому нет дела. Они как растения живут, пока кормят, ухаживают. Даже родные стараются позабыть о таком члене семьи, словно это что-то постыдное. Не знаю, почему я решила начать именно с них, но это правильно. Чувствую, нет, даже уверена, что на верном пути.

– Не мне спорить с магиней такого уровня силы, как у тебя, – вздохнуло вполне по-человечески тысячелетнее приведение.

– Наверное, – пожала плечами я и встала с дивана, – ещё кое-что почитаю и спать.

До самого вечера я гуляла по городу в виде мальчика, с глубоко надвинутой на глаза куфиёй и слушала, запоминала и размышляла. Дети тут болели, но их было очень мало, и волнушка всецело справлялась с поддержанием в них жизни. Со стороны вполне здоровые, а внутри есть проблемы. Но если деток вывезти за пределы Ньеры, они и дня не протянут без настойки, созданной на основе магических водорослей. Я не врач, но с помощью магического зрения точно видела, где именно и в чём заключалась проблема. Если она генетическая, то тут я бессильна, поскольку влиять на такие тонкие материи, как клетки было мне не под силу. Если приобретённая, то с таким справятся целители уровня Маглии.

Зок и остальные мои телохранители растворились в толпе, но я чувствовала их присутствие и была спокойна за свои тылы. Ближе к вечеру, я таки дошла до дома сестры Зока. Девушка, по описанию похожая на Гульхаим, развешивала чистое бельё на заднем дворе двухэтажного обшарпанного дома. Загоревшее до черноты лицо было прекрасно несмотря на морщины в уголках глаз – они появлялись от частого прищура, когда солнце бьёт в лицо. Усталые, даже мученические складки в уголках рта были не по возрасту глубоки и многочисленны. Вот вроде юная девушка, а чуть повернёт голову – и перед тобой забитая, измученная непростой жизнью старуха.

– Доброго дня! – поздоровалась я. Забор был достаточно высок, поэтому пришлось встать на булыжник, чтобы заглянуть во двор.

Услышав мой голос, молодая женщина вздрогнула и резко ко мне обернулась. В глазах какая-то страшная пустота.

– Пить хочу, угостите? Прошу вас.

В ответ молчание.

– А ещё, – я вытянула руку, сжимая ладонь в кулак, – тут нашёл какое-то украшение, кажется, золотое, оно, случайно, не ваше? – мне требовалось, чтобы Гульхаим подошла ко мне как можно ближе.

– Что? – тихо переспросила она, делая неуверенный шаг ко мне. В глубине тёмных глаз мелькнул страх.

– Вот, кольцо. Посмотрите, – спокойно повторила я, – ваше?

Гуля резко, затравленно оглянулась, а потом быстро подошла к забору и протянула руку, коснувшись моей.

Я тут же схватила девушку за тонкую кисть и сжала.

– Смотри мне в глаза, – прошептала я и Гуля последовала чёткому приказу. – Гульхаим, сейчас ты пойдёшь со мной. Иди на шаг позади. Ничего не бойся, рядом с нами будет твой брат, Зок. Мы поможем тебе.

Медленный, чуть заторможенный, кивок. И вот Гуля идёт следом за мной, петляя по узким улочкам Зэлеса. Мы шагали к определённому пункту – Ньере. Я уже облюбовала на озере местечко, куда редко кто заглядывал. Вот и сегодня там никого не было.

Усадив женщину на мягкий, ещё тёплый песок, поймала её блуждающий взор, и заговорила вновь:

– Расскажи, что происходит в твоей новой семье?

– Я-я… – не ответ, а сип какой-то.

Мой взгляд скользнул по тонкой фигурке. Никакого беременного живота. Странно.

– Ты в положении? – и тут же поняла, что это был неправильный вопрос. Девушку буквально током пронзило, затрясло, она взвыла раненым зверем, упала набок и заскребла обломанными ногтями по песку.

Я смотрела на приступ в полной растерянности. Никогда бы не подумала, что стану свидетельницей чего-то подобного. А ещё в глубине души поднялась волна гнева на того, кто сделал это с юной красавицей. Не дав Гуле причинить себе боль, я села ближе и накрыла её руки своими и сжала. Из самого моего нутра по венам потекла магия. Тёплая и ласковая, щедрым потоком пролившаяся на трясущееся тело Гульхаим.

Минута, вторая… судороги стали тише, а из горла лежащей вырывалось лишь прерывистое загнанное дыхание.

– Он забрал его у меня, – мне на мгновение показалось, что ослышалась – настолько тихо она это сказала, буквально одними губами.

– Не мучь себя, просто позволь мне посмотреть самой?