Но не эти противники столь сильно меня напугали, вовсе нет. Кто-то ещё двигался в нашу сторону. Их было немного, но они страшили своей аурой, острыми когтями, полосующие саму душу.

Гаури. К месту схватки в нашу сторону шло небольшое стадо огромных монстров, почуявших кровь и опасность своему существованию. Единственные, кого гаури боялись и ненавидели – это люди. Двуногие, приходящие к ним и безжалостно их истребляющие.

Я кубарем вывалилась из своей корзины, погасив удар о правое плечо и сделав два переворота по мягкому песку. В хаосе схватки, на меня мало кто обратил внимания, я быстро огляделась. Корзина Рона висела на боку верблюда и я рванула к ней.

– Рондгул, – повысила голос, чтобы среди хаоса вокруг царящего, он меня услышал, – ты тут?

– Угу, – глухо ответили мне. – Элька, я тут побуду, ладно? Я чувствую гаури. Они близко.

– Сиди, только не бойся, я твоего бактриана отведу за соседний бархан, вместе с Колючкой. Там и стреножу, а потом мне надо… – а что надо? Как быть?

Подхватив двух верблюдов под уздцы, повела их в сторону, обходя песчаную насыпь. При этом всё время оглядывалась и была настороже. Битва между незнакомцами и моими соклановцами шла жаркая и сосредоточена в одном месте. На первый взгляд количество бойцов в обеих противоборствующих группах было равным. Вот только нападавшим помогали динозавры: юркие, острозубые и безжалостные. Но среди наннури большая часть людей являлась Заклинателями. Я даже на миг сбилась с шага, чтобы полюбоваться на их виртуозное владение оружием. Просто прекрасно обученные ребята! Вот он, самый настоящий танец смерти.

– Шаризка, что стоим? – глухо донеслось до меня, – что-то не так?

– Всё не так, – пробормотала я, – не нервничай, – громче, – и не лезь на рожон.

– Ага, ок-ок, – я, даже не видя брата, знала, что он несколько раз быстро кивнул.

Уведя животных и Рондгула за бархан, стреножила верблюдов и подошла к корзине.

– Рон, – откинула крышку в сторону, заглянула внутрь, – сиди тут, не выходи. К тебе гаури не подойдут. Атакующих особей там всего около десятка, правда, они большие, но заклинатели должны с ними справиться.

– Так было бы, кабы не те люди, – парень высунул голову наружу и испуганно осмотрелся.

– Ты не знаешь, кто они?

– Впервые вижу. И даже не понял, кто это у них под сёдлами?!

– Очень похожи на хищных ящеров.

– Я через свою прореху мало что смог рассмотреть, но даже мне было видно, как кому-то из наших одна из этих тварей откусила руку, – поёжился Рондгул.

– Так, некогда болтать, сиди тут, и никуда не ходи.

– Я хочу с тобой.

– Нет, – резче, чем намеревалась, ответила я. – Рон, там опасно. Сама ещё не до конца понимаю, каким образом смогу помочь нашим наннури. Поэтому просто не мешай мне, иначе я не сосредоточусь, каждую секунду буду отвлекаться на тебя.

– Понял, – кивнул мальчик и нырнул обратно.

Я же взяла свою фляжку и откупорила крышку. Как хорошо, что вчера перед сном не забыла её наполнить.

– Попей, – протянула Рону, тот снова высунулся наружу и с благодарностью припал к горлышку.

А потом я пошла. С каждым шагом в ушах стучало всё громче.

Эти динозавры мешали моему народу победить, а гаури были уже так близко. Десять крупных особей, оставив самок с детёнышами подальше отсюда, на всех парах мчались к месту сражения двуногих.

Я взобралась на самую вершину бархана. Почему не знаю, просто так было нужно. И, вглядевшись вдаль, первым делом выцепила из толпы папу. Мужчина сражался сразу с тремя врагами. Они нападали на него скопом с разных сторон. А он умело уворачивался, нанося страшной силы удары острым изогнутым клинком – шамширом. Серебристая сталь так и сверкала в лучах полуденного солнца. Скупые движения, практичные удары именно туда, где будет нанесён наибольший урон, никакой пощады, никакой игры и "рисования" на публику.

И тут я увидела ещё одного врага. Он стоял на возвышенности поодаль от основного сражения. Его ящер отличался от других цветом чешуи – чёрной, как ночь, с загадочным антрацитовым блеском. И размерами тварь была больше. Но что напугало меня до холодного пота по позвоночнику – огромный лук с натянутой до звона тетивой. И целился лучник точнехонько в моего папу.

Мой предупреждающий крик Горн не услышит, в горячке боя не до внешних раздражителей.

А ещё ощутимо затряслась земля.

Боковым зрением увидела первого гаури. Я не знала, как они выглядят – рассказчики всегда описывали их по-разному. Но этот вид был странен до безумия, будто воспалённое воображение художника смешало носорога с крокодилом. Огромное тело, а к нему невообразимым образом прилепили тяжёлую, вытянутую морду аллигатора. Из раззявленной пасти вывалился длинный язык, а ещё я смогла рассмотреть ряд острейших зубов. Этот живой танк дополнительно был защищён каменной твёрдости пластинами. Машина для убийства.

Оценка ситуации заняла у меня всего несколько секунд.

Тем временем враг дождался для себя удачного момента и… выстрелил.

Горн, словно почувствовав смертельную опасность, резко присел и перекатом ушёл в сторону, под брюхо одного из динозавров, сумев пропороть тому живот, из которого на окроплённый кровью песок вывалились внутренности ящера.

Но на этом лучник не успокоился. Зло оскалившись, он, как заведённый, стал выпускать одну стрелу за другой. Я же, понимая, что удача не может быть всегда на стороне отца, потянула воду из своей фляжки.

– Посмотрим, кто кого, – зло бросила я и начала рисовать водой в воздухе.

***

Рон хотел сидеть на месте и никуда не выходить. Впервые в жизни он боялся по-настоящему. Это не привычные игры с заведомо известным концом. Тут могут погибнуть отец и сестра, и он вместе с ними. Но в итоге всё же вывалился наружу, на горячий песок.

Оба бактриана уже успокоились и смирно стояли на месте. Поэтому, не обращая на них более никакого внимания, Рондгул тщательно осмотрелся, сестры видно не было. Но когда мальчик поднял голову, то заметил маленькую хрупкую фигурку на вершине бархана, за которым он прятался.

Тихо, чтобы не привлекать внимание Эльхам, начал взбираться вверх, но чуть в стороне, чтобы она его не сразу заметила. Добравшись до вершины, Рон посмотрел вперёд. Сердце его ёкнуло в тот самый момент, когда вражеская стрела чиркнула недалеко от головы отца. Хотелось закричать, что-то сделать, но мальчик не посмел ослушаться наказа Шариз и, прикусив ладонь, продолжил молча наблюдать за сражением.

Стрела, ещё одна, и все в Горна.

– Папа! Он же погибнет… – прошептал Рондгул, и в отчаянии посмотрел на сестру.

И так и замер с открытым ртом: Шариз-Эльхам стояла, не шевелясь, а перед ней практически из воздуха соткалось серебристо-голубое копьё с её руку толщиной. Оно гудело и переливалось небесными всполохами. На лбу Эль показались мелкие бисеринки пота, черты лица заострились, каждое движение принцессы выдавало нешуточное напряжение её физических и душевных сил. Глядя на неё, Рондгул вдруг подумал, что быть магом он уже не особо и жаждет.

Девочка прикрыла веки на долю секунды, а потом протянула раскрытую ладонь к вибрирующему копью и слегка толкнула его вперёд.

– Ах! – выдохнул Рондгул, не в силах сдержать восторга. И даже вскочил на ноги, чтобы всё рассмотреть. Тонкое смертоносное копьё летело так быстро, что его глаза не успевали уследить за направлением. Но Рон прекрасно рассмотрел результат ворожбы: копьё врезалось в грудь всадника-лучника на чёрном ящере, пробило его тело насквозь и помчалось дальше, сверкая кровавыми всполохами в лучах солнца.

А полетело оно в крокодила-носорога, выбежавшего из-за большого соседнего бархана. Первого самого крупного пробило насквозь.

Играючи.

Вот только размер копья стал меньше, и теперь от него осталась всего лишь треть.

– Фляжка опустела, – вымолвила Шариз и обессиленно рухнула на колени, – Рондгул, ты меня ослушался. Наказание назначишь себе сам.