– А сейчас тогда она нас почему разделила?! – повысил голос Капон. – Сейчас что исправила?!

– Чего ты на меня орешь? – насупился взломщик. – Я-то тут при чем? Может, она как смеситель работает… Ну, тройник такой из трубок… Если в две из них воду лить, она из третьей единой струей выльется. А если назад в ту трубку вливать, снова разделится на две струйки.

– Сам ты струйка! – проворчал Капон. – Хотя объяснил доходчиво. Я сам примерно то же самое представил. В информатике есть такой логический элемент – конъюнктор. В нем на выходе получается единица, только когда на входе две единицы. А если два нуля или ноль с единицей, получится все равно ноль. Значит, мы с тобой две единицы, а не нули, что радует.

– Откуда ты это знаешь? Такая логика и в электронике встречается.

– Так я же программист, не понял еще? Когда в «Сталкера» рубился, увлекся компами, стало интересно, как такие игрушки делают, вот и занялся самообразованием. Можно сказать, тоже взломщиком стал, только виртуальным… Да ты не бойся, я не хакер, закон почти не нарушаю. Веришь?

– Я и не боюсь. Я даже не все слова в твоем признании понял.

– А я вот другого не понял, – тревожно выдавил Капон. – Этот «конъюнктор», – кивнул он почему-то на унитаз, – как-то и в обратную сторону сработал. Значит, у него все-таки другая логика, не особо логичная. Но следуя ей, если мы сейчас вернемся, снова станем… одной единицей?

– Думаю, да, – кивнул Лом. – Впрочем, есть вариант, как ею не стать…

– Вернуться на комбинат не через аномалию, а пешочком, ножками? – криво усмехнулся «братец».

– Именно. Только все равно придется сначала воспользоваться порталом – надо взять оружие, нам ведь хрен знает с чем и с кем придется столкнуться, когда пойдем ножками. Путь-то, сам знаешь, не особо близкий и уж точно не простой.

– И займет хрен знает сколько времени… – с досадой поморщился двойник Лома. – А в это время Медок… – Тут он пристально глянул на «брата». – Слушай, а может, пусть пока? Может, потерпим, пока в Кандалакшу ездим? Мы ведь нормально себя чувствовали, когда это… ну… воссоединились? Ну да, стремно поначалу, вспоминается то, чего не было, но я все равно чувствовал, что я – это я, никто мной не управляет, в мозги не лезет и все такое. А ты?

– Да я тоже… – пробормотал взломщик. – А вспоминалось не то, чего не было, а чего с кем-то одним из нас не было – ну, для другого, в смысле… Тьфу! Как и объяснить?..

– Зачем объяснять самому себе? – натянуто улыбнулся Капон. – Да и я тоже глупость спросил: как ты себя чувствовал… Ведь это я сам и был. Лучше скажи: согласен потерпеть меня, пока съездим за Медком? А вернемся – тогда и разъединимся. И на комбинат уже будет не нужно возвращаться – ребята за нами к лицею на вездеходе подъедут, и все дела.

– Согласен, – почти не думая, кивнул Лом. Точнее, его мысли насчет всего этого уже были примерно такими же. Только он еще добавил: – В этом даже есть плюс: нам понадобится меньше еды.

– И оружия! – обрадованно закивал Капон. – И в вездеходе не так тесно будет.

– Значит, возвращаемся? – внимательно посмотрел на него взломщик.

– Так не торчать же теперь в тулике? Два мужика в одной кабинке – даже неприлично как-то, – попытался пошутить «братец», хотя на душе у обоих было не особенно весело.

– Нам теперь в одной «кабинке» долго придется торчать, – сказал Лом и подумал вдруг еще вот о чем: – Слушай, а как к нам теперь будут обращаться? Кто Лом, кто Капон? Как-то не очень…

– Может, пусть по имени – Андрюха? – предложил Капон.

– По имени меня последний раз мама называла, – очень тихо проговорил взломщик и резко мотнул головой: – Нет, я по имени не хочу. Я от него уже почти отвык.

– Тогда давай как-нибудь скомбинируем… – задумался двойник. – Каплом… Ломкап… Че-то не звучит…

– Ломон, – предложил взломщик.

– О! Зачетно! – поднял «брат» большой палец.

– Тогда возвращаемся?

– Ага, – выдохнул Капон. А потом опустил вдруг глаза и очень тихо сказал: – Только вот еще что… Ты когда вспомнишь обо мне что-нибудь… ну… такое… всякое-разное… сугубо личное… ты особо не угорай, ладно?

– Так это же в обе стороны будет работать. У меня ведь тоже всякое-разное личное имеется. Тем более это уже будут не твои или мои воспоминания, а его… Ломона. Он же не идиот, я надеюсь, сам над собой угорать.

– Короче, привыкнем, – подытожил Капон. И сосредоточенно произнес: – Давай, поехали уже. На счет «три». Раз… два… три!..

На сей раз одежда объединенного взломщика уже не казалась лоскутной, просто будто стала рябоватой, зеленовато-желто-коричневой. И фасон ее сделался чем-то средним между походным костюмом Лома и камуфляжной экипировкой Капона – во всяком случае, карманов осталось много, а это ее владельцу казалось едва ли не главным. Помимо, разумеется, прочности и общей практичности, что тоже ничуть не пострадало.

– Эх, опять… – прокомментировал возвращение Васюта.

– Почему так долго? – недовольным тоном вопросил Зан. – Я уже собирался идти на выручку.

– Кое-что обсуждали, – ответил Лом-Капон. – О том, как будем жить дальше. В смысле, буду.

– Судя по интонации, ты смирился со своей участью? – поинтересовался кибер. – Разъединиться не получилось?

– Разъединиться как раз получилось. При переходе в ту сторону. Обратный переход объединил нас снова. Можно переместиться в лицей еще раз и вернуться сюда естественным образом, но это слишком опасно и долго. Мы решили сделать это, когда вернемся из Канта… Канда… В общем, вы поняли. А пока зовите меня Ломоном.

– Ух ты! – радостно воскликнул Васюта. – Ломон! Круто. Приятно познакомиться.

– А вот острить по этому поводу не надо, – нахмурился объединенный взломщик. – И стихов сочинять – тоже.

– Да о таком сочинять – никакой фантазии не хватит! Правда, у меня в голове, с тех пор как тебя такого увидел, кое-что из старого вертится…

– Я сказал: не надо! – процедил, стиснув зубы, Ломон.

– Да это даже не про тебя! И даже не четверостишие! Короче, вот… – И, не дожидаясь новых возражений, Васюта быстро оттарабанил:

Вездеход, сыто и громко урча мотором, покачивался на ухабах прекрасного когда-то шоссе Романов-на-Мурмане – Санкт-Петербург. Теперь от этой дороги осталось одно направление – примерно в этом духе высказался когда-то Наполеон Бонапарт касательно российских дорог в принципе. Но для мощной гусеничной машины ни разбитый в хлам, заросший травой и кустарником асфальт, ни ямы и трещины, ни упавшие поперек пути деревья были не страшны. Ломовская часть памяти объединенного взломщика не могла помнить лучших времен этой трассы, а вот капоновская помнила великолепно – сколько раз по ней было езжено-переезжено! И неудивительно, что в обоих мирах это шоссе пролегало почти идентично, по крайней мере его часть на Кольском полуострове, – как по-другому можно уложить дорогу, если вокруг сплошные озера, болота и сопки?

Выяснилось, что управлять вездеходом умеет – да и то больше теоретически – только Васюта, его учил когда-то по молодости ездить на тракторе живший в деревне двоюродный брат. Разумеется, прекрасно бы справился с управлением Зан, но тому было уготовано судьбой проваляться какое-то время бессознательной тушкой. Ничего не оставалось, как устроить Васюте краткосрочный ликбез, что кибер и сделал. Искренне заинтересовался этим уроком и Подуха. Причем у парня определенно выявилась техническая жилка, он быстро все понял и очень теперь хотел «порулить». В итоге его назначили вторым пилотом, и он не без удовольствия занял правое, штурманское место в кабине. Впрочем, непосредственно штурманом он быть никак не мог, поскольку за всю свою двадцатитрехлетнюю жизнь по понятным причинам ни разу не выбирался из Мончетундровска. Зато сам Васюта, как и Капон, множество раз ездил по петербургской трассе – которую в их реальности по старой памяти частенько еще называли «ленинградкой», – да и в самой Кандалакше пару раз бывал, так что с верного пути сбиться не боялся. Да и как тут собьешься, если, как уже сказано, особо никуда и не свернуть? Держи курс на юг, благо в геологоразведочном вездеходе компас имелся, да в болоте не застрянь – вот и все тебе ориентирование.