— Слышал, слышал, — Неждан отвернулся.

Лизавета гадала, о чём он думал. Готов ли был признать, что прямо сейчас напротив него сидит не совсем человек? Или уже мысленно отрицал то, что промелькнуло на грани сознания, и лишь пытался отделаться от не понравившегося ему незнакомца?

— Голоса были. Что говорили, не знаю: я как понял, что не один, убрался подобру-поздорову. Знаю только, что голоса были женские.

Слова Неждана не давали Лизавете покоя. Она не хотела признавать, что ошиблась, а потому, стоило им с Ярославом оставить единственного подозреваемого, тут же повернулась к княжичу:

— Вы ему поверили?

Ярослав пожал плечами. Он выглядел задумчивым: казалось, он серьёзно обдумывает россказни Неждана. Внутри Лизавета аж закипела — уж она-то была уверена, что нельзя доверять человеку, который…

— Почему вы вообще подумали, что это Неждан?

— Я не говорила, что он это сделал, — она понимала, что пошла на попятную, но ничего не могла с собой поделать: под внимательным взглядом Ярослава уверенность, владевшая её мыслями минуту назад, вдруг пошатнулась.

— Да, я помню, — Ярослав кивнул, спустился по ступенькам с крыльца постоялого двора, подождал Лизавету. — Вы сказали, что никто из местных не мог желать Сбыславе вреда, но подчеркнули — именно что из местных. Почему?

Она покраснела. Описывать то самое происшествие, случившееся в день её знакомства с Нежданом, отчаянно не хотелось. И даже не потому, что было стыдно. Просто задним умом Лизавета уже начала понимать, как была предвзята.

— Он был со мной груб, — отвернувшись от княжича, пробормотала она.

— Да, я заметил. И только?

Надо же ему было ковырять эту рану!

— Да, — скрепя сердце, выдавила Лизавета. — Но он единственный вёл себя так из всей деревни! Я вообще никогда в жизни не встречала такого… такого… мужлана!

Ярослав хмыкнул, и одного этого звука оказалось достаточно, чтобы Лизавета залилась краской. Ей хотелось провалиться под землю: какой же глупой она, наверное, казалась морскому княжичу!

— А позвольте спросить, Лиза… — медленно протянул он. — Со многими ли жителями деревни вы завели тесное знакомство? Скажем, вон та женщина у дома напротив — скажете ли вы её имя?

Молчание было ему красноречивым ответом.

— А тот мужчина на дальнем краю улицы? Можем подойти к нему поближе, если нужно, чтобы разглядеть черты его лица…

— Ладно, — всё ещё не глядя на Ярослава, Лизавета скрестила руки на груди. — Я погорячилась. Мне не понравился Неждан, и я сразу решила, что если он… плохо себя ведёт, то способен и на что-то похуже. Но он ведь правда что-то скрывает!

— Правда, — Ярослав согласился на удивление легко. — И мы выясним, что.

— Мы? — от удивления Лизавета забыла, что старалась на него не смотреть, и вскинула голову.

Вопреки её ожиданием, Ярослав не выглядел насмешливо или высокомерно — скорее задумчиво. Он глядел куда-то далеко, поверх низеньких домов и редевших за ними деревьев. Лишь спустя мгновение Ярослав всё же посмотрел на Лизавету.

— Мы. Вы же сами вызвались мне помогать?

— Да, но…

Она не договорила: не признаваться же, что решила, будто он погонит её взашей из-за дурацкой ошибки. Достаточно того, что Лизавета сама поняла, где попала впросак.

— Но? — вскинул Ярослав бровь.

— Ничего.

К чести княжича, он не стал допытываться, а лишь молча протянул ей руку. Лизавета про себя заметила, что этот его жест уже становится для неё привычным. Но всё же прежде чем прикоснуться к его ладони, она не могла не спросить:

— И куда мы теперь?

— К реке. Нужно же выяснить, чьи голоса в то утро услышал наш сомнительный друг. Да и с русалками поговорить не помешает.

С русалками… Перед мысленным взором Лизаветы встали их непроницаемые лица. Из всех духов Гордея, Рогнеда и Ингрид острее всего переживали утрату — возможно, потому, что только для них это и была утрата. Ни Лад, ни Ольга не встречались со Сбыславой, Инга и сама Лизавета видели девочку всего раз и не успели проникнуться к ней какими-то тёплыми чувствами. Но для русалок Сбыслава успела стать всё равно, что семьёй. Готова ли была Лизавета вновь ощутить их горе?

— Ну? — голос Ярослава вырвал её из сети раздумий.

Взгляд Лизаветы сосредоточился на его руке, недвижимой, даже не дрогнувшей за время этой затянувшейся паузы. Что этот уверенный, подозрительный княжич подумает о Лизавете, если она сдастся сейчас, после первого же провала? Она не могла позволить себе это узнать.

В тени соснового бора было на удивление спокойно. Мерно текла река, шумели ветви в вышине, пожухшая трава шуршала под ногами с каждым шагом. Природа будто и не заметила жестокого, несправедливого преступления, совершённого в самом её сердце. А может, ей было попросту всё равно.

Ярослав шагнул к воде, не дрогнув, погрузил руку в прозрачную стужу. Она откликнулась тут же: забурлила, вспенилась, вспучилась — и разлетелась брызгами, когда наружу вышли величавые, суровые русалки. Княжич взмахнул рукой, отгоняя летящие в его сторону капли, и уважительно женщинам кивнул.

— И тебе доброго дня, княжич, — заговорила, конечно, Гордея.

Короткое знакомство с русалками дало Лизавете понять, что она считалась среди них старшей и главной. Может, так было и при жизни: Гордею легко было представить во главе огромного воинства, Рогнеду с Ингрид — в его первых рядах.

— С чем же вы пожаловали? — Ингрид скрестила на груди руки, не боясь показаться негостеприимной.

Внимательный взгляд её стрельнул в сторону Лизаветы, предусмотрительно спрятавшейся за плечом княжича. Между ним и расстроенными русалками она однозначно выбирала Ярослава — тот пускай и невзлюбил девушку с первого взгляда, но хотя бы не выглядел так, словно был способен единым порывом снести голову с плеч.

— Мне нужно задать вам ещё несколько вопросов…

— Так спрашивали уже.

— Ингрид! — не выдержав, шикнула на названную сестру Рогнеда. Переглянулась с Гордеей — мол, продолжай, мы больше не помешаем.

Та, на удивление, поддержала запальчивую русалку:

— Она права: мне казалось, вы спросили уже всё, что хотели.

— Мне тоже так казалось, — признал Ярослав. — Но это мнение было ошибочным, как я сегодня же понял. Мы с моей спутницей не далее как несколько минут назад беседовали с одним мужчиной из деревенских…

В двух словах он пересказал разговор с Нежданом. На словах о женских голосах Гордея с Рогнедой повернулись друг к другу, однако их удивлённые взгляды не позволили заподозрить злой умысел. Русалки, как и Лизавета, не ожидали, что убийцей мог быть не только мужчина.

— Он слышал, о чём говорили эти женщины?

— Нет. И мы не можем быть уверены в том, что это были именно женщины. Он мог также слышать, как с кем-то говорила Сбыслава.

— Вы хотите сказать, она знала своего убийцу?

Ярослав медленно, будто сомневаясь, кивнул.

— В этом есть резон, — заметила Гордея, потерев пальцами подбородок. — Учитывая то, как именно её убили.

По спине Лизаветы пробежали мурашки. Она вспомнила страшный образ, нарисованный её же фантазией: белую кожу, алое зарево окровавленной раны. Но как перерезанное горло было связано с тем, что Сбыславе был известен убийца?

Вопрос, похоже, читался на Лизаветином лице. По крайней мере, Ингрид, бросив на неё быстрый взгляд, тут же ткнула Рогнеду локтем — смотри, мол. Когда к Лизавете повернулась нахмурившаяся Рогнеда, той захотелось втянуть голову в плечи.

— Зачем она здесь? — спросила русалка, но голос её, вопреки ожиданиям, звучал не строго и не неприязненно.

Ярослав обернулся так, словно забыл о существовании Лизаветы.

— Она? Лизавета мой партнёр в этом расследовании. Как она верно подсказала мне, было бы несправедливо, если бы в деле разбирался лишь кто-то из нас — велико было бы желание повесить всё на кого-то из деревенских. Вместе мы будем менее… — он пожевал губы, подбирая слово, —…предвзятыми.