Первой ласточкой политизации библейской археологии явилось отношение к находкам на раскопках в Иерусалиме такого, казалось бы, известного ученого-археолога, как баронесса Кэтлин Кеньон. Буквально с пеной у рта она отрицала, что евреи могли — к концу VIII века до н.э селиться вне Офеля в Иерусалиме. Дальнейшие археологические изыскания полностью опровергли ее голословные утверждения.
Далее явление «отрицания» библейских текстов со стороны археологов начало приобретать характер эпидемии. Несмотря на огромное количество материала, найденного при раскопках уже после Олбрайта, археологи, а за ними историки современности вернулись ко временам скептицизма эпохи Велльгаузена, периодически намного превосходя его в отрицании историчности библейского текста и существования еврейского народа как такового. Основная масса этих ученых придерживается вполне ясной идеологии, утверждая, что «нарратив Писания был взят на вооружение сионистами, дабы оправдать вытеснение арабов с их земель» (здесь любопытно спросить арабов, каким нарративом руководствовались они, захватив в VII — VIII веке огромные территории, насадив там ислам, и удерживая их ценой крови). Одним из наиболее известных ученых современности стал Кит Уайтлэм, автор книги «Изобретение древнего Израиля» (кавычки тут действительно уместны), изданной в 1996 году. Этот декан факультета библеистики Шеффилдского университета в Великобритании заявляет буквально следующее:
«Западная наука изобрела древний Израиль путем замалчивания палестинской истории… Давнее историческое прошлое считается принадлежащим Израилю, поскольку именно так утверждала с самого начала современная библеистика. Сегодня израильская наука увлечена написанием истории древнего Израиля с западных, ориенталистских позиций, полагая его (библейский Израиль — прим. перев.) ранним выражением современного еврейского государства».
Уайтлэм не един и не уникален в своем подходе. Он лишь один из немногочисленных, но весьма влиятельных историков, исповедующих концепцию «библейского минимализма». Данная концепция зиждется на двух тезисах:
1. Библию нельзя считать надежными доказательствами того, что произошло в древнем Израиле;
2. «Израиль» сам — проблематичный предмет для исторического исследования (курсив мой — Л.В).
Помимо Уайтлэма, последователями данной, несомненно политически ангажированной, концепции являются копенгагенские профессора Нильс Петер Лемхе и Томас Томпсон, а также английский профессор Филип Р. Дэвис. И если изначально концепция минималистов вызывала неприятие, согласно теории «Окна Овертона», она начала становиться достаточно приемлемой в течение 90-ых годов прошлого века, набирая силу и приобретая легитимность в научных кругах.
Нелишним будет упомянуть, что профессор Уайтлэм во многом подвергся влиянию Эдварда Саида — весьма одиозной фигуры, арабского националиста, который всю жизнь посвятил созданию альтернативного, так называемого «палестинского» нарратива библейской истории. Данный нарратив, помимо умозрительных попыток альтернативных историков арабского происхождения середины ХХ — начала XXI столетий, не имеет никаких доказательств в виде археологических находок или летописных упоминаний некоего «палестинского» народа. Попытки арабов Земли Израиля связать свою родословную с филистимлянами («плиштим») или хананеями («кнааним») библейских текстов разбиваются, словно мутные волны, о скалу генетических исследований. Антропогенетика очень четко относит арабское население Израиля, «палестинской автономии» и Сирии к великому и обширно раскинувшемуся по всему Ближнему Востоку арабскому народу, народу южносемитской группы, родственной, но весьма отличной от западных семитов евреев и хананеян и абсолютно индоевропейских по своему происхождению филистимлян.
В самом Израиле мнения историков по поводу библейской археологии также не были однородными. Исраэль Финкельштейн, профессор Тель-Авивского универистета, декан института археологии, начал развивать и всячески проталкивать свою теорию о том, что царство Давида и Соломона никогда не существовало, является исторически-политическим вымыслом времен царя Иошиягу (Иосии, VI век до н.э), и что вся хронология библейской археологии должна быть смещена на сто лет вперед. Для лучшего понимания вопроса поговорим о хронологии и периодизации библейской археологии.
Бронзовый век для Ханаана (Леванта) делится на следующие периоды:
Ранний Бронзовый век — 3300—2100 гг. до н.э
Средний Бронзовый век — 2100—1550 гг. до н.э
Поздний Бронзовый век — 1550—1200 гг. до. н.э
Затем в Ханаане наступает Железный век:
Железный век I — 1200—1000 гг. до н.э
Железный век II — 1000—586 гг. до н.э.
Поздний Бронзовый век в Израиле относят к культуре аморейско-сутийского народа ханаанеев (ближайших родственников евреев). Археологический период, который археологи называют Железным веком I, в Иудее и Израиле являлся периодом еврейских аграрных общин, собранных в социально-племенные организации (библейский период Судей). Следующий за ним Железный век II, был периодом урбанизации и централизованной государственной организации (период правления царей в Библии). В этом отношении у большинства историков и археологов есть общее, можно сказать, почти универсальное согласие. Давид и Соломон правили с примерно 1000 до около 925 г. до н. э. Вопрос состоит в том, где находились эти 75 лет правления — в Железном веке I или II. Таким образом, вопрос состоит в том, были ли во времена Давида и Соломона Иудея и Израиль аграрными общинами (Железный век I) или городским сообществом с централизованным государством (Железный век II)?
Библейские археологи, начиная с Олбрайта, придерживались (обоснованно) «высокой» хронологии, согласно которой переход от Железного века I (аграрное общество) в Железный век II (урбанизированное централизованное государство) произошло около 1000 до н. э. Это означает, что Давид и Соломон жили в Железном веке II и правили централизованным, организованным в города государством. Финкельштейн и его коллеги сдвинули эту дату — на 900 год до н. э. Весь великолепный археологический материал, включая монументальную архитектуру, которую раньше датировали временем Давида и Соломона, теперь стали датировать веком позже. А небогатый материал, который раньше приписывали предгосударственному периоду Судей теперь стал свидетельством жизни во времена Давида и Соломона.
Таким образом, все результаты предыдущих раскопок в городах Гезере, Хацоре, Мегиддо, представляющие собой массивные каменные стены и ворота времени Соломона (о них есть четкие упоминания в Библии) следует отнести к строительной политике правителей Изральского царства, но никак не к Израильско-Иудейскому царству и его царям Давиду и Соломону. По Финкельштейну, первым еврейским царством был именно полуязыческий Израиль, Иудея того периода являлась, согласно «короткой хронологии» Финкельштейна, бедной отсталой полудеревенской провинцией, относительно развившейся лишь после падения своего северного соседа Израиля в VII веке до н. э. Именно тогда — по мнению Финкельштейна, деревушка Иерусалим становится заметным еврейским центром. Цари Давид и Соломон и их блестящее мощное государство, таким образом, превращаются в идеологическую фикцию, созданную горе-историками при дворе иерусалимских царей для оправдания их величия. И тут, конечно же, проскальзывает противопоставление «закоснелой религиозной мракобесной» Иудеи и «развитого современного светского» Израиля… Это, на самом деле, отражение нынешнего противостояния светского и религиозного населения страны Израиля, искусно подогреваемое и лоббируемое леволиберальными кругами и истэблишментом… Что ж, каждый историк, достаточно ангажированный политикой, будет события трехтысячелетней давности рассматривать сквозь призму современности, да еще и в своем ключе. Но это не будет историей. Это будет политическим агитпропом.
