Часть израильтян ушла на юг — к своим братьям в Иудею, и, таким образом, избежала изгнания в Ассирийскую империю и полного исчезновения в многообразии народов, населявших ее.
Да, десять «потерянных колен Израиля», на самом деле, потерялись намного раньше. Они сделали это тогда, когда вместо поклонения Единому Богу предпочли устроить себе статуи тельцов в Бейт-Эле и Дане, когда поклонялись Баалу, когда ставили идолов и воздвигали алтари Ашеры. Многобожие несло за собой легкую ассимиляцию в среде сходных народов. Поэтому тщетно пытаются найти сегодняшние энтузиасты след десяти потерянных колен… Они исчезли в «плавильном котле» Ассирийской империи. Их кровь течет во множестве народов, населяющих Ближний Восток. И весьма сходной с их судьбой становится судьба любого ассимилированного еврея, где бы он не проживал — в США, России, Австралии или Германии. Уже начиная со второго ассимилированного поколения смешение с неевреями приобретает массовый характер. Четыре-пять поколений — и от еврейской общины остается лишь горсть ортодоксальных евреев. Но это тема других книг…
А пока перенесемся — вместе с израильскими переселенцами, бежавшими от ассирийских меча и ярма — в столицу Иудеи, священный великий город Иерусалим.
Призма и барельефы Синаххериба
В Иерусалиме, удобно расположившемся на холме Офель и защищенном глубокими долинами, правил тогда Иудеей царь Хизкиягу (Езекия в синодальном переводе Библии). Он взошел на престол в последние годы царствования в Израиле царя Осии, в 727 году до н.э.
(1) И было, в третий год (царствования) Ошэи, сына Эйлы, царя Исраэйльского, стал царем Хизкийа, сын Ахаза, царя Йеудейского. (2) Двадцать пять лет было ему, когда он стал царем; и царствовал он в Йерушалаиме двадцать девять лет. Имя же матери его Ави, дочь Зехарйа. (3) И делал он то, что праведно в очах Г-сподних, (поступая) во всем так, как Давид, отец его. (4) Он упразднил (жертвенные) возвышения, разбил столбы, срубил Ашэйру и изломал в куски медного змея, которого сделал Мошe; потому что до тех самых дней сыны Исраэйлевы приносили ему воскурения, и назван он был Нехуштан. (5) На Г-спода, Б-га Исраэйлева, полагался он; и такого, как он, не было среди всех царей Йеудейских ни после него, ни до него. (6) И прилепился он к Г-споду, не отступал от Него, и соблюдал заповеди Его, какие заповедал Г-сподь Мошэ. (7) И Г-сподь был с ним: куда бы он ни ходил, он во всем. преуспевал. И восстал он против царя Ашшурского, и не стал служить ему. (8) Он поразил Пелиштимлян до Азы и ее пределов, от сторожевой башни до укрепленного города.
Хизкия или Хизкиягу прочно вошел в историю еврейского народа как один из наиболее славных и известных царей. Царь-праведник, царь-воин, царь-строитель. В еврейской традиции ему приписывается — помимо зафиксированных в Библии деяниях — написание нескольких собственно библейских книг16. Мы еще не раз вернемся ко времени его царствия и к нему лично в последующих главах нашей книги.
В 704 году до н.э на другом конце «плодородного полумесяца» на престол Ассирийской империи вступил сын Саргона II, разрушителя Шомрона (Самарии). Звали его по-ассирийски Син-аххе-эриба («бог Син компенсировал смерть братьев»), по всей видимости, он родился у своего царственного отца после смерти собственных старших братьев — неизвестно, от болезни ли или от меча. В историю еврейского народа этот ассирийский правитель войдет как Санхэйрив, в русском варианте — Синаххериб.
Когда он принял власть над Ассирией, империя находилась в зените своего могущества и лишь наращивала его, прирастая территориями. Главный и самый сильный враг Ассирии последних 100 лет — государство Урарту — было окончательно сломлено и де-факто уничтожено походами Саргона II. 17 лет своего славного правления отец Синаххериба провел в беспрерывных военных кампаниях, устрашавших соседей. Соседние цари предпочитали «обнять ноги Саргона». Однако внутри империи зрел заговор. Узурпировавший власть, Саргон сам пал в результате убийства во время своего последнего похода на Табал в 705 году до н. э. Несмотря на его гибель, 17 лет военных кампаний на север, восток, запад и юг — в Вавилонию — возглавленные этим славным наследником традиции Тиглатпаласара III, сделали Ассирийскую империю самым большим по территории среди государств Ближнего Востока; не было ни одного правителя, который мог бы один на один помериться силой с военной машиной Ассирии. Тем не менее, даже после сокрушения могущественного Урарту оставались смелые до безрассудности правители, бросавшие вызов гегемону Ближнего Востока.
Ассирийские цари, начиная с Тиглатпаласара III, проводили в отношении покоренных государств одну и ту же, весьма действенную, политику замирения и порабощения. Местные жители после покорения их территорий массово переселялись в удаленные области империи, а на их место завоеватели переселяли таких же несчастных из других регионов побежденных ими стран. В Библии об этом сказано (применительно к израильтянам):
И ушел Исраэйль в изгнание из земли своей в Ашшур до сего дня. (24) И привел царь Ашшурский (людей) из Бавэла, и из Куты, и из Аввы, и из Хамата, и из Сефарвайима, и поселил (их) в городах (близ) Шомерона вместо сынов Исраэйлевых. И они овладели Шомероном, и поселились в городах его.
(Мелахим II (Царств IV) 17, 23—24)
В результате ассирийские цари достигали нескольких поставленных перед ними задач. Они уменьшали количество населения на завоеванных территориях, многие вынужденные переселенцы умирали во время переходов по далеко не самым удобным и гостеприимным дорогам. Новые поселенцы не имели никакой культурной и кровной связи со своей, навязанной им силою, территорией, поэтому вероятность их бунта или образования квазигосударств на новой основе равнялась нулю. Во время переселения проводилась сортировка пленных, позволявшая отобрать и пестрой толпы пленников наиболее крепких мужчин и женщин в огромную армию рабов. Именно рабы из покоренных стран составляли ту силу, которая строила могучие ассирийские крепости, города, рыла каналы и работала на орошаемых полях. Именно в эпоху правления последних царей Ассирии, увеличивая имперскую мощь в такт с растущей площадью завоеванных стран, монархи приказали возвести величественные зиккураты и дворцы Калаха и Ниневии, тогдашних мегаполисов и центров цивилизации всего «плодородного полумесяца», превзошедших богатством древний Вавилон и все остальные города Шумера и Аккада.
Во времена Синаххериба единственным независимым государством на границе между Египтом и Ассирией оставалась Иудея. Еще недавно бедная сестра могущественного Израиля, эта маленькая горная страна с мощными крепостями стала центром антиассирийского восстания. Вокруг Иудеи сплотились финикийские и филистимские полунезависимые города-государства средиземноморского побережья, а также маленькие пустынные княжества Моав и Аммон в Заиорданье. Египетский фараон, с возраставшей тревогой наблюдавший за ростом ассирийской мощи, поддержал восставших.
Город Экрон — населенный филистимлянами город-государство — стал первым, испытавшим на себе силу иудейской армии. Правитель города по имени Пади придерживался проассирийской линии поведения, послушно посылал дань в Ниневию и старался никоим образом не раздражать своего суверена. За что и поплатился. Закованного в цепи, Пади победоносные иудеи отправили в Иерусалим, к царю Хизкиягу. Этот сигнал к началу восстания не остался незамеченным. Синаххериб не мог простить иудеям подобной наглой выходки. Ассирийская армия перешла Евфрат, двинувшись в карательный поход на непокорных. Шутка ли, пленить царька подвластного Ассирии города? Разве может царь Шумера и Аккада, повелитель всего цивилизованного мира, любимец Ашшура стерпеть подобную пощечину от иудея Хизкиягу? Это должно караться гибелью наглеца.
Если попытаться сравнить ситуацию тех давних времен с современными реалиями, можно представить себе, как армия США или России вторгается, например, в небольшие государства Европы. Сверхдержава наносит свой смертельный удар, скрыться от которого и защититься от которого невозможно — силы слишком неравны. Вспомним, к примеру, войну НАТО с Сербией в 1999 году? Аналогия весьма красноречива… Могла ли слабая коалиция во главе с Иудеей бороться с могущественным Синаххерибом? Если за 150 лет до этого при Каркаре Ассирия еще не достигла своей всесокрушающей силы, и против нее стояли плечом к плечу большие армии Израиля, Дамаска и Хамата с многочисленными союзниками, то нынешний антиассирийский союз мог лишь отсиживаться за стенами укрепленных городов, уповая на крепость последних. Как говорит древняя среднеазиатская пословица: «Смерч, захватывая много песка, быстро стихает». Авось, захватчики снимут осаду ранее, чем истощатся силы защитников. Давать битву «в чистом поле» ассирийским войскам виделось царям коалиции безумием — и в этом они были правы.
