Египетские скарабеи-каменные жучки, обугленные в огне, брошенные, казалось, рукой еврея вышедшего из Египта в огонь жертвенника. Находка, которая, по словам Зерталя, как-то особенно сильно повлияла на него.

И все та же простая, грубая керамика, следы которой он наблюдал от самого западного берега реки Иордан до сего места, где «из камней цельных устрой жертвенник Господу, Б-гу твоему, и возноси на нем всесожжения Г-споду, Б-гу твоему. И режь жертвы мирные, и ешь там, и веселись пред Г-сподом, Б-гом твоим».

Жертвенник на горе Эйваль, фото автора

Находка Адама Зерталя вызвала в научном мире Израиля весьма неоднозначную реакцию, так как даже самые консервативные археологи не верили в существование Исхода из Египта. И когда Зерталь заявил: «Я вернул моему народу Исход», на него накинулись всем скопом израильские археологи. Уже упомянутый Финкельштейн назвал находку Зерталя «сторожевой башней». Но главный аргумент был из разряда «этого не может быть потому, что этого не может быть!» Ведь данная находка в корне противоречит критическому подходу к библейскому тексту за авторством Велльгаузена со товарищи, которому — в общем-то — негласно следует сегодня основная масса историков и археологов всего мира. И, хотя Зерталя трудно обвинить в подтасовке фактов и в религиозности, его начали шельмовать, приписывая ученому политические мотивы, а именно — сочувствие поселенцам евреям «за зеленой чертой». Воистину, «видящие малую соломицу в оке ближнего своего в своем бревна не видят»! Более консервативные историки и археологи предпочли… промолчать. За ними неистово молчат — до сих пор — СМИ. Ведь находка жертвенника Иеошуа Бин-Нуна — нож острый для антисемитов, антиизраильских кругов, арабских националистов, левых либералов и любого представителя «прогрессивного человечества». Это победа здравого смысла над выдумкой.

Нелишне будет напомнить о том, что Адам Зерталь был тем археологом, который открыл (пройдя со своими учениками и археологическими командами 3000 квадратных километров в Самарии и Иудее) 6 каменных структур иудейского происхождения, которые описаны в Библии под названием Гильгаль и имели культовое значение. Их открытие и его значимость выходят за рамки моего повествования.

Мне довелось познакомиться с Адамом Зерталем лично в 2013 году. Старый, крепкий, обожженный солнцем Земли Израиля, он сидел у подножия горы Эйваль, рассказывая приехавшим на экскурсию к жертвеннику израильтянам историю его открытия. Ему задавали вопросы, разные вопросы, иной раз, довольно колкие. Я спросил его единственное, на что не дали мне ответ прочитанные книги Адама Зерталя — верит ли старый кибуцник в Бога? Адам усмехнулся и слабо улыбнулся мне: «Не верю, молодой человек… не верю!» Я до сих пор вспоминаю его стальное рукопожатие на прощание… Через два года после нашего знакомства старый профессор отправился в путь к тому, в чье существование он так и не поверил, и к познания которого — как это не парадоксально — исподволь повернул вектор израильской археологии.

Отдав дань памяти Адаму Зерталю, я хочу отметить факт, многими нашими историками и археологами отметаемый. Талмуд, гигантский массив еврейских знаний, содержит — помимо законов, указаний и настоящих сказок-мидрашей много полезной исторической информации. Но историк и археолог, как правило, Талмуд не читают. А если бы талмудическая информация о размере и внешнем виде жертвенника была известна Адаму Зерталю заранее, то он не стал бы сомневаться в его истинном происхождении.

Остраконы из Хирбет-Кеяфа — это один из наиболее древних еврейских текстов, написанных протоханаанским письмом. Данная, сравнительно недавняя находка, во многом расширяет наши знания об эпохе Объединенного Израильско-Иудейского царства.

Остракон из Хирбет-Кеяфа. Музей Израиля, Иерусалим, фото автора

Хирбет-Кеяфа — холм (телль), склоны которого скрывали до недавнего времени руины древнего еврейского города. Собственно холм, возвышающийся к югу от Бейт-Шемеша над долиной Эла на высоту более трехсот метров заметили внимательные путешественники из Европы еще в XIX веке. Виктор Герен, французский исследователь и интеллектуал, был первым из современных европейских путешественников, обративших внимание на Хирбет-Кеяфу. После него холм посещали еще несколько исследователей, последний из которых — Иегуда Даган — в 1996 установил, что холм скрывает иудейское поселение, по мнению Дагана, датируемое IX — VI веками до н.э.

Раскопки Хирбет-Кеяфы начались только в нынешнем веке. Руководителем работ стали профессор Иерусалимского университета Йосеф Гарфинкель и Саар Ганор из Израильского управления Древностей. Длительность раскопок и их масштаб весьма велики — 2007—2013 годы, 7 лет. За это время археологи приоткрыли окно в один из самых малоизученных периодов нашей истории, время Объединенного Израильско-Иудейского царства. Город, лежащий под холмом в долине Эла просуществовал сравнительно недолго, с 1020 по 980 годы до н.э, то есть прекратил свое существование к началу правления Соломона (972—932 до н. э). По всем признакам, город был населен иудеями — в отвалах костей полностью отсутствуют кости некошерных животных (свиные и собачьи), цитадель окружает типичная исключительно для еврейского крепостного строительства казематная стена, к которой пристроены дома, в процессе раскопок найдены многочисленные обломки типичной иудейской керамики при почти полном отсутствии хананейской и филистимской керамики как таковой. Помимо всего, сказанного выше, любопытной особенностью крепости стали двое ворот — единственный из раскопанных до сего времени иудейский городов с двумя воротами, что позволило археологам сделать вывод, что перед ними библейский город Шеараим (в переводе с иврита — «двое ворот»).

Шеараим упоминается в библейских текстах трижды:

Первый раз о нем говорится в книге Иешуа Бин-Нуна (глава 15, стих 36), где Шеараим упоминается в списке городов Иудеи рядом с городами Сохо и Азейка в долине Эла. Второй раз данный город упомянут в истории сражения Давида с филистимским героем Гольятом (Голиафом), имевшим место в долине Эла, после которого филистимляне бежали к себе на равнину через Шеараим в сторону Экрона и Гата. Данный факт подтверждает местонахождение города в западном конце долины Эла, рядом с Сохо и Азейкой. Третий раз Шеараим упоминается в книге Хроник (Паралипоменон) в главе 4, в списке городов Иудеи, при этом рядом стоят следующие загадочные слова

«До времени царствования Давида».

Трактовка этой строки становится понятной в свете раскопок на Хирбет-Кеяфы. Город — сильный, укрепленный, населенный — существовал до конца правления царя Давида. Потом он исчез. И причины «закрытия проекта» Шеараим нам неизвестны. Возможно, замирение филистимских городов сделало бессмысленным существование мощной крепости в данном месте. Возможно и обратное — филистимляне в ходе войн против царства Давида и Соломона разрушили Шеараим. Во всяком случае, на данный момент археологи не обнаружили никаких фактов, объясняющих исчезновение укрепленного города.

Следующие слои в холме Хирбет-Кеяфа можно соотнести с эллинистическим периодом (III — II вв. до н.э), таким образом, за все время существования Первого Храма (IX — VI вв до н.э) еврейское присутствие в этом месте не возобновлялось.

Двое ворот города, погребенного под Хирбет-Кеяфой, представляют собой образец иудейского крепостного зодчества высокого класса. Мегалитические блоки-косяки южных ворот весят около 10 тонн каждый. Внутри околовратных сооружений расположены комнаты для стражи. Дорога от южных (главных) ворот крепости вела в древности в сторону Иерусалима и Хеврона, главных городов Израильско-Иудейского царства.