Всё, стоп. Нет данных – нет анализа. А то я сейчас такой заговор напридумываю, что сам в него и поверю.

Так и не придя тогда ни к каким выводам, я слегка обескураженно отправился спать.

Следующие три дня, оставшиеся до приёма, промелькнули скальным котом, несущимся за добычей, и не оставили значимых воспоминаний.

Да и само утро в день этого самого приёма не сильно баловало разнообразием, разве что приглашение было малость подлиннее.

«Ну, я и не сомневался, – думал я, в очередной – чаю, последний в ближайшее время – раз неся бремя проверяющего сквозь переходы Дворца Владыки. – Всех отличий, что разумных будет побольше, потому и Зал будет Большой. А так снова – собрались, выслушали Владыку, ещё ритуал посмотрели. Ох, дай Тьма терпения, а то что-то я прям ой!»

Минул обед, слегка меня примирившей с грядущей действительностью, но свободное время после вновь навевало скуку на самые границы моего сознания.

«Э? – изумился я прочно подзабытому чувству. – Посередь магического мира, в центре могущественного государства, на самом острие зарождающихся великих изменений и глобальных событий мне стало скучно? Ну знаете ли! Неделю на работу походил и заскучал. Каково, а? Отставить! Надеть протокольные мундир и лицо! На Большой Приём – ать-два!»

И пришлось выполнять – сам у себя не забалуешь. Да и Таор не понимает всей этой рефлексии.

За десяток минут до начала я, весь при полном параде и строгом лице, прошёл в пещеру внушительных размеров, чьи высокие своды озаряло мягкое мерцание сотен волшебных камней, точно воспроизводящих картину звёздного неба над этой частью Великих Гор в эту самую минуту. Овальный в своей естественной форме Большой Зал нёс с одной стороны высокие двустворчатые двери, буквально ворота, сегодня закрытые, а с другой же возвышался на привычно трёхступенчатом подиуме Трон Подземья. Боковых же проходов было значительно больше.

Занимая положенное место, я отметил, что позади Престола с потолка спускается не только огромный личный штандарт Владыки из исчерна-фиолетовой неподвижной ткани с печатью Эрра Первого, но и два знамени поменьше: лазурно голубое с золотым узором – всё легчайшее движение и колыхание – слева, и солнечно-жёлтое, почти белое на густо-зелёном, явственно шелестящее юной листвой – справа.

Прибывали разумные, тёмные постепенно заполняли зал, Дети Светлого леса во главе с Её Высочеством Алуринель замерли чуть поодаль и справа от помоста, Хуух-Дууд Салхины – симметрично слева.

В зарождающейся тишине прибыли Эн и Эна, синхронно встав по бокам от трона.

И три десятка вдохов спустя перед Престолом Подземья в полном безмолвии воздвигся Владыка, вновь появившись совершенно незаметно.

Все собравшиеся склонились, и Эрр Первый взял слово:

– Рад видеть вас, Дети Тьмы, – монарх милостиво наклонил голову. – Рад видеть вас, Дети Света. – мягкий и уважительный кивок направо. – Рад видеть вас, Дети Ветра, – почтительное наклонение налево. – Рад видеть вас, о Дети Мира! – возвысил свой глас венценосный тёмный в приветствии, звучавшем под сводами Большого Зала лишь считанные разы за все прошедшие тысячелетия.

– Рады видеть тебя, о Владыка Подземья и Тени Великих Гор! – в едином порыве взвилось под звёздный потолок многоголосое ответное приветствие.

– О Дети Мира, – намеренно повторился тёмный монарх. – В сей час пред лицом всех народов я возвещаю о начале новой эпохи – Эпохи Великого Союза! Столетиями разумные в мире и понимании свершали шаги навстречу друг другу и крепили связи. Со дня же сегодняшнего для связей сих станут ничтожными не только разность душ и помыслов, но и любые расстояния, – чуть помолчав в несколько ошарашенной тишине, вмиг окутавшей высокое собрание, Владыка продолжил: – Гений Эна, принца Подземья и Тени Великих Гор, явил Миру невиданное ранее: связь-камни, что мгновенно доносят написанное сквозь любые преграды и на любую дальность.

Грациозным жестом правой руки Эрр Первый указал на Его Высочество, сделавшего небольшой шаг вперёд, и торжественно провозгласил:

– О мастера и Главы Домов, я вопрошаю вас: достоин ли Эн?

– Достоин! – тут же грянуло согласное многоголосие.

– Отныне и впредь ты – Энн, Мастер среди мастеров. – со спокойной гордостью обратился Владыка к сыну и с кивком заключил: – Да будет так!

– Да будет! – вновь согласно грянуло под сводами Большого Зала.

«А вот и они – перемены: и большие, и малые. Лишь бы древнекитайское проклятье не начало себя оправдывать и в этом Мире, – думал я, исподтишка косясь на Энна, лучащегося сдержанной и чуть усталой гордостью, и радуясь вместе с ним. – Не забывать бы теперь к нему правильно обращаться».

– Новая Эпоха начинается не одним великим событием, – продолжил свои речи Владыка Подземья, – но чередой их. Новых. Небывалых. Невиданных, – чеканил он, шаг за шагом спускаясь с тронного возвышения. – В сей знаменательный день, о Дети Мира, я счастлив внести свой вклад в новую Эпоху и назвать сиятельную Алуринель, принцессу Светлого Леса, невестой, открывая сим новую традицию союзов разумных!

Завершив свою речь, тёмный монарх изысканно и с великим достоинством поклонился в сторону светлой делегации. Единым, изящным шагом Её Высочество Алуринель приблизилась и зеркально поклонилась Владыке Подземья. Выпрямившись, августейшие особы замерли друг на против друга.

Из-за грани доносится тихий, несколько раз повторяющийся перестук и ворчливое бормотание мастера: «Ну как так-то, а?»

Словно бы из ниоткуда возник Отт, воплощение строгости и чопорности. В руках он держал небольшую пластину белого камня, на которой мягко и матово поблёскивали парные створчатые браслеты.

«Готов спорить – сейчас в головах многих проноситься вопрос: а что, так можно было? – размышлял я, глядя на церемонию обручения и слушая звучащие малые клятвы. – Да, можно. Если много-прадед взял в жёны высшую демонессу, то почему бы сегодня его потомку не взять в жёны светлую эльфийку? Разумность соблюдена и законность несомненна!»

В завершении церемонии монаршие жених и невеста, не разрывая взгляда глаза в глаза и не размыкая правых рук, охваченных пока ещё малыми браслетами, совершили полный круг посолонь, одновременно обходя друг друга.

«Интересно, кто первым подхватит знамя международных браков после отца и сестры? – задался я вопросом. – Дом Купцов или Дома Границ – Восходной и Закатной?»

А меж тем Эрр Первый и сиятельная Алуринель вновь обратились лицами к собравшимся, и тёмный Владыка молвил:

– О Дети Мира, через три полных луны, в осенний день равенства Тьмы и Света, мы совершим свадебный обряд!

– И соберём Великое Торжество, – вступила светлая принцесса, – на коем мы будем рады видеть и слышать всех присутствующих!

«Ох и оптимизм – за три считанных месяца подготовить ТАКОЕ мероприятие, совмещающее традиции тёмные и светлые, собирающее все народы и должное являть собой нечто уж вовсе невообразимое и невиданное! Потому что – ну как иначе-то после слов о Новой Эпохе Великого Союза? – размышлял я, пока звучали слова традиционных прощаний августейших особ с подданными и гостями. – Что-то мне уже хочется в командировку на это время, куда-нибудь в Вольную Степь. Или, вон, к деду Ярру на Озеро – судя по воспоминаниям, там как в деревне: сложно, порой тяжело, но очень спокойно и размеренно».

Дождавшись привычно неуловимого исчезновения отца, я подошёл к брату и уважительно поклонился, сказав:

– Поздравляю, о Энн, третий своего имени! Поздравляю, о мастер!

– Благодарю, брат! – сияя ответил тёмный принц. – Это только начало!

– Не сомневаюсь ни секунды, – столь же радостно ответил я. – Но прошу, не пренебрегай сном, а то вон – уши обвисать начинают.

– Что? – руки Энна сами собой слегка дёрнулись проверить, и он широко улыбнулся. – Да нет же, Таор! От усталости не обвисают уши!.. Как я мог снова поверить в эту придумку? – будто бы сам себе тихо закончил брат.

– Мне со стороны виднее, – глубокомысленно и важно заявил я и продолжил уже нормальным тоном: – Просто от тебя пахнет ко буквально на весь Большой Зал.