— Сегодня мы празднуем не только День Единения наших магических народов, но и день воссоединения семьи. — подхватывая волну всеобщего ликования, император продолжил свою речь. — Мы стали сильнее и мудрее. Теперь Империи не страшен любой враг: ни внутренний, ни внешний. Магический дар грэссы Арисии увеличил мощь Ирбиса в несколько раз. Но будем благоразумны. Чем больше сила, тем выше ответственность. В этот великий для жителей Империи день я с большой радостью объявляю о долгожданной помолвке моей наследницы и племянника кэра Тэмиана Крафта. Обряд бракосочетания и соединения магических источников молодых состоится через месяц в день зимнего солнцестояния. А сейчас прошу кэра и грэссу совместным танцем открыть этот праздничный бал.

Слова Ленарда Лофта Третьего смертоносной лавиной пронеслись по оставшимся крупицам моих надежд, стирая их с лица земли. Глаза некроманта затянуло чёрной пеленой, по щекам поползла тёмная сетка вен. Ненавидящим взглядом он уставился на Тэмиана, в секунде от решающего броска. Верон схватил друга сзади за руки, удерживая на месте и одновременно выпивая излишки бурлящей магии. Главное — не позволить карателю совершить самый безумный поступок в своей жизни, который никому не оставит шанса на счастливый исход.

Моё внимание полностью было поглощено Грэгом, борьбой чувств. Я не заметила, как ко мне приблизился Тэмиан. Вздрогнула, ощутив его горячую шершавую ладонь, обхватившую меня за запястье.

— Дорогая невеста, позволь пригласить тебя на танец. — обратился он ко мне низким трескучим голосом. — Неприлично заставлять подданных ждать.

Бросила на Грэга прощальный извиняющийся взгляд и развернулась навстречу своей судьбе.

Мой первый бал.

Королевский вальс.

Неторопливые ноты чарующей мелодии заполняют притихший зал. Вступление плавное, неспешное, ритмичное. Музыка зовёт, приглашая в полёт. Элегантная в простоте, виртуозная в исполнении. В блестящих водах сладкозвучной реки плещется обещание довольства, начала пути.

«Вправе ли я мечтать? Просить? Надеяться? Смею ли я рассчитывать хотя бы на крупицу счастья?» — спрашивала я себя, всматриваясь в лицо будущего супруга.

Ответом мне — требовательный, нетерпеливый взгляд, сжатая линия губ. Угрожающий вид мужчины не внушает чувства уверенности и защищённости. Нам нужен шанс. Один бросок костей. Возможен ли успех?

С надеждой кладу ладонь в ладонь, смотрю в глаза, ищу ответ. Ведём безмолвный диалог. Договоримся или нет?

Медленный наклон головы, широкий разворот плеч. Шаги в такт. Поворот. Назад.

Умеренный темп. Мужчина твёрдо ведёт.

Мелодия затягивает в водоворот, плетёт кружева, набирает высоту.

Три четверти па, я кружу.

Грустные мысли качаются в унисон пластичному ритму танца. Стараюсь абстрагироваться, забыться, не чувствовать жара мужских ладоней там, где полчаса назад касались в страстных объятиях руки любимого. Горячее дыхание у виска. Острый мускусный запах мужского сильного тела непозволительно близко от моего. Прикрываю глаза, стараясь скрыть отвращение, борюсь с желанием оттолкнуть, отстраниться. Но магия в очередной раз предаёт меня. Мелкое покалывание неспешно расползается от кончиков пальцев по руке вверх. Пока слабое, едва заметное. Контроль даётся с трудом.

— Как вам бал, Арисия? — низким рокочущим голосом поинтересовался Тэмиан.

— Потрясает. — коротко отвечаю я.

Разговаривать в перерывах между сменой фигур удобно. Фразы получаются ёмкими, обдуманными, рубленными. Вероятность сболтнуть лишнего снижается.

— Встретили кого — то близкого? — Мужчина внимательно всматривается мне в лицо. Ледяной пристальный взгляд угольных глаз пронзает холодом.

— Я одна в столице. — Не выдерживаю, отворачиваюсь.

— Мне показалось обратное. — недовольно возразил Тэмиан.

Молчу. Объяснять, оправдываться я не намерена. Пусть думает что хочет.

Мелодия переливается, волнуется, парит, переходит в финальную коду. Темп замедляется. Движения мужчины точные, выверенные, под счёт. Спина напряжена. Недовольство и злость просачиваются в зазорах напускной брони.

— Хочу сразу прояснить кое — что, дорогая невеста. Советую запомнить мои слова.

Вопросительно посмотрела на мужчину.

— Я жадный. Ни с кем и никогда не делюсь тем, что считаю своим. Ни страной, ни честью, ни женщиной.

— Я не ваша собственность. — возмутилась я.

— Вопрос времени и капли крови… Ты моя, Арисия.

Наконец звуки мелодии затихли. Мы стояли в центре зала, злые, запыхавшиеся, под прицелом сотен глаз.

— Ваше поведение… — Слова Тэмиана взбесили меня, попыталась возразить, но мужчина перебил на полуфразе.

— Если этот выродок притронется к тебе, я убью его. — невозмутимо прошипел он, склонившись к моей руке. — Советую быть послушной девочкой и покорно выполнять то, что от тебя требуется. Не вынуждай меня…

Слова Тэмиана не шутка, не бравада, не угроза — предупреждение. Я поняла, что он говорит совершенно осознанно. Всё в нём — голос, взгляд, поза — указывало на серьёзность и очевидность намерений. Он убьёт без сожаления, даже не вздрогнет. И будет в своём праве…

Меж тем мелкое острое покалывание добралось до груди, обвилось вокруг шеи, расползлось по лицу. Мириады блестящих песчинок слабо замерцали, создавая лёгкое едва заметное для окружающих людей свечение. Тэмиан же стоял слишком близко, чтобы не заметить странное проявление моей магии. Взгляд чёрных как ночь глаз потяжелел, напитался тьмой. По лицу побежали аспидные змейки вен. Попыталась отстраниться, но маг схватил меня за талию и притянул к себе.

— Тэмиан, отпусти меня. На нас все смотрят. — процедила я, толкая мужчину в грудь.

Бесполезно. Мои слова не доходят до затуманенного магией мозга.

— Тэмиан, пусти. Мне больно. — ещё раз попыталась достучаться до мага.

— Что это? — шепчет он, нежно поглаживая пальцами кожу щеки, проводя по линии губ.

«Проклятье! Похоже, это как раз тот побочный эффект моей магии, о котором говорил отец…» — мысленно застонала я.

— Ничего особенного. Не обращай внимания. — ответила я, не теряя надежды договориться. — Тэмиан, держи себя в руках!

Всё напрасно. В следующую секунду на глазах у всего двора глубоким требовательным поцелуем он впивается мне в губы. Властно вторгается в мой рот, терзает, кусает. Заявляет свои права. Клеймит. С силой прижимает к себе, не давая ни малейшей возможности оттолкнуться. Им движет одно желание — напиться, насытиться.

Волна ненависти, отвращения и злости поднимается внутри меня, закручивается в водоворот. Собираю волю в кулак и со всей силой незаметно вонзаю острый мысок туфли в малую берцовую кость Тэмиана.

Мужчина со свистом втягивает в лёгкие воздух и, наконец, выпускает меня, делая шаг назад. Злость, удивление, желание мелькают в затуманенных болью и магией глазах мужчины. Жадная до сплетен толпа придворных вокруг сдерживает ответный порыв мага. Онемевшая тишина зала взрывается ударами десятков, сотен ладоней. Возбуждённые рукоплескания вконец отрезвляют потерявшего голову мужчину.

Приседаю в лёгком книксене, дожидаюсь ответного кивка и ухожу к отцу.

[1] Рад — официальная денежная единица Объединённой Империи Тьмы и Света, эквивалента одной золотой монете.

Грэгори Стайн.

«До дня свадьбы Тэмиана и Арисии ты будешь выполнять обязанности личного телохранителя монаршей наследницы.» — слова отца дикими осами вертелись в голове, безжалостно жалили, впрыскивая в душу яд жгучей ненависти.

— Телохранителя, будь он проклят… — зло выругался я. — Жалкого телохранителя…

Я должен стоять и смотреть на свою девочку, пока этот мерзавец будет…

Не могу даже думать об этом… Вчера на балу я не прикончил этого подонка только благодаря вмешательству Верона и Талии.

— Тэмиан… Братишка… — едва не прорычал я.

Как же я ненавижу этого высокомерного самовлюблённого индюка… Он всю жизнь портил мне кровь, настраивал отца против меня, высмеивал и пакостил. Несмотря на все гадости, что вытворял этот честолюбивый ишак, отец всегда вставал на сторону будущего наследника рода. Прислуга терпела и боязливо помалкивала. Никто не хотел испытать на собственной шкуре гнев главы рода. Тэмиан всегда мастерски заметал следы, без труда избегая ответственности. Не подкопаться. С первого же дня, когда я переступил порог отчего дома, накал нашего противостояния только нарастал. Любое начинание: будь то верховая езда, фехтование, академические науки или магическое искусство превращалось в турнир.