Феникс грубо с упоением терзал рот и губы женщины, наслаждаясь сладостными стонами вожделения. Химера — послушная раба, готовая с радостью воплотить любую, даже самую извращённую фантазию, своего Господина. Мужчина с удовольствием пользовался ей при каждой возможности, которых, к сожалению, было не так много, как ему хотелось бы. Его самая любимая и преданная последовательница, лучшая вещь, что у него была за тридцать лет практики.

Свободной рукой Глава Ордена откинул полы плаща за спину женщины, расстегнул верхние пуговицы широкого лифа платья, высвобождая и обнажая тяжёлую, налитую грудь с тёмными ореолами упругих сосков. Костяшками среднего и указательного пальцев с силой сжал выступающий бугорок и провернул по часовой стрелке, вырывая из горла женщины болезненный стон.

— Я всё исправлю. — гулко пробасил Двуликий.

— Двадцать лет ты преданно служил нашему общему делу и проявил себя достойно. Эта девчонка — твой единственный промах. — Феникс оставил грудь женщины, приподнял подол рясы и заправил за пояс. Химера быстрым, ловким движением расстегнула молнию брюк, высвобождая твёрдую набухшую плоть. — У тебя есть время до обряда. Справишься — я решу твой вопрос досрочно.

— Слушаюсь, Господин.

Женщина совершенно не обращала внимания на присутствие в зале Двуликого, её не трогало окровавленное тело агонизирующего в трёх метрах от неё человека, чью жизнь полчаса назад принесли в жертву ненасытной Тьме присутствующие в зале мужчины. Не беспокоил порочный пошлый унизительный вид собственного полуобнажённого приклонённого тела. Женщина с упоением выполняла обязанности грязной шлюхи Главы Ордена. Истекала соком и поскуливала, мечтая только об одном — ощутить хозяина внутри себя.

— Заверши ритуал и оставь нас. — приказал Феникс. Левой рукой взял Химеру за горло, слегка придушив, правой откинул с головы женщины капюшон. Схватив за аккуратно убранные на затылке тёмные волосы, рывком вошёл глубоко в горло, вызывая спазм гортани. Резкими, быстрыми толчками вколачивался в широко открытый рот. Слюни, сопли, слёзы текли по лицу женщины, густыми, вязкими каплями падали на ритмично колыхающуюся грудь. Конвульсивные хрипы, рвотные сглатывания, захлёбывающийся от обилия слюны кашель подогревали животную страсть мужчины.

Двуликий вонзил кинжал в обескровленное сердце жертвы, завершая тёмный ритуал и окончательно обрывая жизнь приговорённого мужчины, наложил печать Тьмы, и молча, не оборачиваясь, вышел из зала жертвоприношений. Одновременно со стуком закрывающейся двери по коридорам подземелья словно извержение вулкана разнёсся продолжительный громкий рык удовольствия.

Извращённые игры Главы Ордена, свидетелем которых Двуликий становился много раз, давно не вызывали никаких чувств. Брезгливость и омерзение последними оставили чёрное бездушное сердце Главного жреца Ордена. Ходы, разыгрываемые тайным обществом на шахматной доске мироздания в борьбе за власть и ресурсы, не интересовали мага. Двадцать лет он с успехом ведёт свою скрытую игру, изображая надёжного слугу Феникса и ревностного служителя культа Тьмы, выполняет любую самую грязную работу, чтобы на один крошечный шаг приблизиться к воплощению собственной мечты. Сейчас, когда на пути к вожделенной цели встала глупая девчонка, по случайности избежавшая смерти восемнадцать лет назад, он «выскочит из кожи», чтобы получить желаемое. Скоро придёт его время собирать камни.

[1] Riposte (рипост) — фехтовальный термин, обозначающий ответный удар или укол после взятой защиты.

Арисия Эрия Лофт

— Грэсса Арисия, вы меня вообще слушаете? — прошелестел рядом старческим голосом Кэр Данатан Самерсет — Главный жрец Обители Ирбиса.

Кивнула, не отрывая взгляда от толстых колонн, что ровным строем уходили в туманную даль. В зеркальных поверхностях пола и каннелюр отражалось ночное звёздное небо с белоснежным диском луны и россыпью звёзд. Безмятежность и покой царствовали здесь. За плотной воздушной завесой из мелких частичек воды скрывалось главное сокровище Империи — Ирбис. Единственный в своём роде источник чистой энергии. Колыбель магии, силы и жизни людей. Мы прошли уже четыре огромных зала, которые кольцами обхватывали святилище со всех сторон, постепенно сужаясь к центру. Остался последний, где находился сам источник.

Настал момент, которого я так ждала и страшилась. Через пару — тройку десятков шагов я пройду главный обряд в жизни мага. До сих пор не верится, что нет нужды убегать, прятаться, скрывать свою сущность. Всё просто и совершенно законно.

— Вы всё запомнили, что я вам говорил? — спросил кэр Данатан. Одной рукой с тёмными старческими пятнами он поглаживал длинную до колен белоснежную бороду, а пальцами второй удерживал тяжёлый кристальный посох, внутри которого искрился белый эфир.

— Да… Отпустить… Связать… Объединить… — как заторможенная ответила я. Магия внутри меня бесновалась. Близость природного источника как магнитом манила меня. Посмотрела на свои руки. Белые, тёмные, красные нити нетерпеливо вырывались из кончиков пальцев и тянулись вперёд, зовя меня за собой. В голове мешанина из обрывочных мыслей и образов.

— Всё правильно. Обряд простой. От вас требуется только расслабиться, остальное Ирбис сделает сам. Не волнуйтесь, дорогуша. Четыре поколения императоров благополучно прошли ритуал. Переживать не о чем. Ленард уверял меня, что это весьма приятная процедура.

— Я не волнуюсь… Я хочу пойти туда… — Сопротивляться зову с каждой минутой становилось труднее.

— Конечно, милая, идите! Уже полночь — настал ваш час! Когда закончите, вас встретит мой заместитель лир Джаксон Рок и проводит в ваши покои.

— Я бы хотела вернуться к отцу.

— К Ирбису никто не может подойти, кроме императора, моего заместителя и вашего покорного слуги. Так как грас Сайлос отказался покидать Обитель без вас, он будет ждать в вашей комнате. — Сердце приятно кольнуло.

Решительно скинула туфли и плащ — накидку, оставшись в полупрозрачном платье на узких бретелях. Тонкая ткань сорочки не грела. Морозный воздух холодил обнажённую кожу, голые ступни ощутимо покалывало, изо рта вырывалось белое облачко пара. Откинула косу за спину, расправила озябшие плечи и смело переступила туманную дымку — границу между залом и входом в святилище.

Осмотрелась. Кэр Самерсет стоял за спиной на прежнем месте со взглядом, обращённым в пустоту. Контуры его фигуры расплывались как на поверхности воды. В остальном ничего не изменилось — никаких новых ощущений. Я — по — прежнему я.

Опустила взгляд.

Под озябшими подошвами по контуру ноги медленно растекалось белое свечение. Сделала ещё один шаг вперёд. След позади меня погас, проявившись на новом месте ярче прежнего.

Двинулась сквозь густой лес хрустальных колонн в сердце клубящегося тумана. Свечение под ступнями с каждым разом усиливалось. Через десять шагов почувствовала тепло. Тонкие святящиеся нити белого эфира заструились по телу от кончиков пальцев рук и ног, выписывая причудливые узоры, поднялись, ласково обхватили бёдра, талию, живот, грудь, оплели плечи, шею и лицо. Кожа, переливаясь, сверкала в ночи, отражаясь в зеркальной поверхности пола и колонн. От пальцев ног по льдистой глади во все стороны словно трещины по льду разбежались энергетические лучи, обвили колонны и расцвели пышными бутонами— капителями, выпуская столбы света во мрак ночи.

Туман сгущался. Ещё через десять шагов я не могла различить собственных пальцев рук. Магия не отвечала на зов. Чтобы не запнуться и не упасть, выставила ладони перед собой, пробираясь на ощупь к заветной цели.

Я потеряла счёт времени.

Не имею ни малейшего представления, сколько я блуждаю в густой молочной пелене. Час, пять минут, сутки? Кажется, что вечность. Похоже, я состарюсь быстрее, чем выберусь отсюда.

Вдруг кончики пальцев лизнуло холодом и в следующий миг я провалилась в кромешную тьму скальной пещеры. Встала, прикрыла глаза, которые не успели перестроиться от резкого перехода от света к тьме, и, не заметив острого каменистого выступа, зацепилась ногой и кубарем полетела вниз. Ударившись головой, потеряла сознание.