Меня лихорадило… Тело сотрясала мелкая дрожь, а зубы выбивали барабанную дробь. Я лежала на полу, сжавшись в комок и обхватив себя за колени. Не ощущая ни холода, ни боли. Чувства оставили меня, иссякнув со слезами. За два часа, что прошли после ухода Грэга, я выплакала их все — на всю оставшуюся жизнь.

Душа замерла в неподвижности, погрузившись в пустоту. Ища спасения, алкая исцеления.

Холодный, горящий ненавистью взгляд.

Голодная, жаждущая смерти тьма, клубящаяся вокруг фигуры карателя.

Глухой стук сапог о половицы и неестественно прямая спина в чёрном кожаном плаще, удаляющаяся в сторону выхода…

Образы, которые я не забуду никогда.

После. За отчаянием пришла Боль. Острая словно лезвие ритуального клинка. Боль потери, ужаса и безысходности сковала в ледяные тиски разум и сердце, вытравила всё живое. Теперь я знаю, как агонизирует душа…

Он ничего не сказал и не сделал. Молча стоял и смотрел на меня, прожигая чёрным бесстрастным взглядом.

Мучительно долго.

Холодно.

Зло.

Равнодушно.

Я знала, что меня ждёт, но всё же должна была попытаться. Из последних сил заставила себя сползти с кровати и встать перед «разящим клинком» на колени.

— Пощади… — прошептала непослушными губами, глядя в бездушные глаза карателя.

Ни один мускул не дрогнул на его лице. Бездонный пустой взгляд замер.

Чёрная коса — оружие возмездия и символ власти карателя — безжалостно мерцала в правой руке некроманта. Тело напряжённое, неподвижное. В глубине чёрных как ночь глазах сверкали золотистые всполохи.

Сколько длился наш немой диалог, я не знаю. Несколько секунд или целую вечность. Но вот он медленно прикрыл глаза, развернулся и, чеканя шаг, вышел в распахнутую дверь. Не обернулся и не произнёс ни единого звука.

Вернётся ли он сегодня или завтра? Мне неведомо.

Но в одном не сомневаюсь — не отпустит.

Найдёт, чтобы завершить начатое…

В таком состоянии и положении меня обнаружил дядя, возвратясь домой из деревни. Невменяемую, дрожащую словно лист на ветру, лежащую на голом полу у кровати с дремавшей Фанни. Подхватил на руки и переложил на постель в спальне, укутав в тёплое одеяло.

— Эрия, девочка моя… — шептал он, осторожно ощупывая меня. — Что с тобой? Кто это сделал? … Ты вся замёрзла… Сейчас принесу здравника.

Он суетился вокруг меня, разогревал и растирал мои закоченевшие конечности, по ложечке вливал в сведённое судорогой горло горячий бодрящий отвар. Во рту горело от добавленной в напиток клюквенной настойки. Жар вспыхнул внутри, лавой растёкся по телу. Сжатые болью мышцы расслабились и на глазах вновь выступили слёзы.

Напоив горячим, дядя усадил меня к себе на колени и молча гладил по голове, не требуя объяснений. В поисках защиты и успокоения я прижалась к тёплой мужской груди, прикрыла глаза. Ласковое безмолвие тишины утешало, дарило поддержку, целебным бальзамом растеклось по израненному сердцу.

Вскоре согрелась, успокоилась и расслабилась в крепких надёжных объятиях. Сознание прояснилось, и я с благодарностью посмотрела на дядю Томаса, — единственного кто по — настоящему любит и искренне переживает за меня. Боль утраты не ушла, притупилась, отступив перед исцеляющей силой любви. Я понимала, что это временно. Теперь сжигающее чувство потери навсегда останется со мной, тяжёлым грузом опустится на дно памяти.

— Эрия… — выждав ещё немного, обратился ко мне дядя. — Объясни, что здесь произошло. Что с Фанни? Почему, когда я пришёл, ты была в ужасном состоянии? Я так перепугался… Девочка моя, объясни старику, что случилось…

Нехотя начала рассказ с того дня, как нашла в лесу раненого мужчину и привезла в наш дом, как обнаружила метку богини. Поведала об истории с оборотнями. Наконец перешла к утренней прогулке в лесу. Дядя понял, что для спасения девочки я применила дар дуала, на чём и была поймана. Единственное, что оставалось непонятным — почему Грэгори ушёл, не исполнив долг. Пересказав основные вехи нашего с Грэгом знакомства, я утаила главное и болезненное для себя — свои чувства к карателю, в которых я уже не сомневалась.

Вникать в мотивы поступков мага не было ни времени, ни желания. Проверять на практике никто не стремился. Выслушав мой сбивчивый рассказ до конца, дядя отчитал меня за наивность и доверчивость, за то, что не рассказала о встрече с карателем сразу. Тогда, возможно, не случилось бы того, что произошло этим утром. Никто не пострадал бы, и нам не пришлось бы убегать впопыхах. Как говорится «сделанного — не воротишь».

Собрались быстро. Дядя помог переодеться в тёплый, чистый дорожный костюм и влезть в седло, предварительно привязав сумки с поклажей. Силы ещё не до конца восстановились, но времени ждать не было. Пока я устраивалась поудобнее, настраиваясь на длительную изнуряющую поездку верхом, дядя отправил почтового клиренса семье Морис и запечатал дом заклинанием самоуничтожения.

Жалко и страшно расставаться с местом, ставшим родным, но принятые дядей меры необходимы. Моя беспечность послужила катализатором случившегося. Никаких сомнений, что обратно я не вернусь, независимо от результата нашего путешествие в столицу. Мне грустно, что всё так вышло, но мысль о спасённой Фанни согревает сердце. Сожалений нет. Наоборот, я больше не боюсь предстоящего ритуала, хочу пройти его как можно скорее и завершить слияние с источниками.

Я — маг — дуал и горжусь этим. Никто не убедит меня, что мой дар опасен для окружающих. Чем займусь после ритуала и куда направлюсь, я пока не решила, но знаю одно — не откажусь от своей сути и предназначения — помогать всем людям без исключений. Я выбрала путь.

Грэгори Стайн.

Не помню, как дотащился до номера… Сил хватило, только чтобы дойти до постели и рухнуть на покрывало не раздеваясь. Мгновенно провалился в беспамятство. Магическое истощение — штука неприятная и неумолимая. Ни отложить, ни договориться не получится, сносит как торнадо. Сколько проспал, не знаю, очнулся, когда за окном уже было темно, а на небе сверкали звёзды. Сапоги и плащ валялись на полу, значит, Верон заходил ко мне. Только друг прошёл бы через мои запирающие заклинания. Я приподнялся на постели и хмуро уставился на метку. Кожа на руке опухла и покраснела. Рисунок налился ярко — чёрным и слегка дымился излишками энергии. Кожа зудела и саднила.

Магическое клеймо в виде остроносой косы возмездия — символ богини Смерти и Правосудия наносилось каждому некроманту при вступлении в императорский отряд Щит и Меч. Принося клятву верности монарху, маг одновременно давал присягу Магическому Совету служить интересам Империи, защищать государственные границы и оберегать народ от внешних и внутренних угроз, чтить и соблюдать закон.

Отличие дара некроманта — способность по энергетическому слепку крови находить людей, делать привязки, исследовать уровень и направленность источника. Метка богини усиливает свойства магии крови, выполняет роль компаса. Независимо от воли мага она самопроизвольно активируется в случае выброса запрещённого эфира в пределах ста метров от карателя. Направляет энергию внутреннего источника на поиск и захват вероятной угрозы. Переводит инстинкты и магические каналы носителя в усиленный режим работы. Своеобразная гарантия на случай, если каратель самостоятельно не обнаружит преступника. Импульсы, исходящие от метки, словно зов ведут к цели — сопротивляться невозможно. В этот момент палач не чувствует к жертве ничего — ни жалости, ни сомнений.

Раньше я не задумывался о необходимости и целях нанесения на имперских воинов магических артефактов. Теперь же меня не покидает чувство неправильности происходящего. Идеальные ищейки превращаются в бездушных марионеток власти — в верных беспрекословных исполнителей чужой воли. Ведь никто из нас даже в мыслях не усомнился в праведности нашего пути… А так ли всё однозначно на самом деле?

После встречи с Эрией у меня зародились сомнения… Какую угрозу Империи несёт в себе юная девушка с даром мага — дуала, спасшая жизнь ребёнка, пожертвовав собой? Разве в этом её вина? Она играючи справилась со смертельным проклятием. В то время как магу целителю с уровнем дара «пламя», для решения подобной задачи в полевых условиях понадобился бы природный источник тёмной энергии или мощный накопитель эфира. Если бы в стране было больше магов — дуалов, то многих ненужных и бессмысленных смертей можно было бы избежать. Во времена исчезновения магических источников и вырождения дара среди людей так бессмысленно растрачивать ресурсы… Я не могу этого понять.