Кому мешают дуалы? В чём же состоит их угроза? Ответов на эти вопросы я пока не нахожу, но знаю, что не поступлю с Эрией так, как предписывает закон. Ни клятва верности императору, ни присяга Магическому Совету не заставят меня поступиться принципами. Я не вижу в девушке действительной угрозы Империи или царствующей семье, значит, моя клятва не нарушена.
Вчера, глядя на стоящую передо мной на коленях целительницу, я с трудом сдерживал метку богини. Ничего не мог сказать или чем — то помочь. Мутная пелена застилала сознание, тело едва слушалось меня. Клеймо почти полностью захватило власть надо мной. Одной силой воли удерживал контроль. С неимоверным трудом заставил себя развернуться и уйти. На борьбу с собственной сутью ушёл весь резерв. Едва успел добраться до комнаты, как разум затянуло откатом от магического истощения.
Устало вздохнув, я прикрыл глаза и откинулся на подушку. Перед внутренним взором вновь предстала она — заплаканная, смирившаяся, но не сдавшаяся. Покорная судьбе и верная выбору. Слабая и сильная одновременно. С чистыми помыслами и крепким духом. Мужество этой хрупкой девушки восхищало. Я отчётливо осознал, что мне никто, кроме неё, не нужен. Только опасаюсь, что её отношение ко мне после вчерашнего, изменилось… Никогда не забуду тот ужас, что плескался во взоре прекрасных ярко — синих глаз, смотрящих в лицо собственной смерти. Я тоже испугался, когда понял, кто стоит передо мной на коленях и по какой причине.
С самого начала она знала, что спасает жизнь главному врагу. Всё время оставалась рядом, рисковала собственным благополучием и даже ответила на мои чувства… Или нет? Может, она пыталась выжить? Боялась разозлить?
Нет, не верю…
Впрочем, чтобы понять — достаточно спросить саму Эрию. Вот только…
Эта мысль отрезвила меня…
Как же это сделать? Дома ли она? Что — то подсказывало мне, что целительница не будет сидеть на лавочке, дожидаясь возвращения карателя для разговора по душам.
Поспешно вскочил с кровати и, пошатываясь, принялся собираться в дорогу.
— Грэг? — раздался настороженный голос за моей спиной. Верон стоял у двери в номер, небрежно привалившись к косяку и сложив руки на груди. Прошёлся по мне изучающим взглядом и спросил — Ты ничего не хочешь объяснить?
Я обернулся и вопросительно взглянул на него.
Друг поднял руку и развернул внутренней стороной ко мне. На правом предплечье, где находился отпечаток черепа, по коже расползся красный след от энергетического ожога. Я совсем забыл, что наши метки настроены друг на друга. Своеобразный магический тандем. Проще говоря, один ловит, другой опустошает. Значит, зов богини и откат после также ощутил и Верон.
Мы стояли и молча смотрели друг на друга. Я обдумывал, что и как объяснить напарнику. Реакцию предсказать сложно, как и решение, которое он примет. Верон — мой лучший друг и один из самых близких и родных людей, его мнение важно для меня. Наша дружба незыблема, а предательство Эрии невозможно. Патовая ситуация.
— Хочу услышать правду, Грэг, какой бы она ни была. — видя моё замешательство, опустошитель высказался первым. — Мы друзья. Ты знаешь, я всегда на твоей стороне.
Обычно насмешливый, игривый Верон демонстрировал нехарактерную серьёзность и собранность. Цепкий взгляд обсидиановых глаз прикован ко мне. В эту минуту он как никогда напоминал своего отца — Верховного судью Империи и главу рода магов — опустошителей.
— Знаю. Ситуация намного сложнее, чем ты думаешь. Я стал невольным хранителем чужой тайны, взял на себя обязательство сберечь её ценой собственной жизни. Но я не вправе требовать того же от тебя.
— Несколько лет назад я покинул род, отказался от привилегий, избрав собственный путь. Ты был единственным, кто поддержал меня и остался мне другом. Тебе известно, что клан отрёкся от меня. Теперь моя семья — это ты. Нет силы, способной это изменить. Я не предам и не отрекусь от тебя. Твоя тайна — станет моей, если позволишь.
Я согласно кивнул. Никогда не сомневался в напарнике. Мы больше, чем друзья. Я уверен в нём как в себе. С облегчением поделился событиями прошедшего дня. История знакомства с Эрией была известна Верону, а о чувствах к девушке я умолчал. Опустошитель всё понял без слов.
Новая информация о целительнице удивила друга. Ведь мы ещё ни разу не сталкивались с носителями двойного дара. Среди наших коллег давно не встречались неучтённые маги. Закон однозначен и не примирим к подобного рода нарушителям. Никто в здравом уме не желал обрекать собственных детей и любимых на верную смерть. Обычно при заключении смешанного брака супруги хоть и без желания, но добровольно проходили процедуру опустошения. По этой причине факт существования в Империи взрослого мага — дуала, который столько лет успешно скрывал свою суть, был крайне необычным и неожиданным открытием для нас обоих.
Выслушав мой рассказ, Верон, без сомнений и оговорок, поддержал решение скрыть тайну девушки.
— Ты куда — то собирался, когда я пришёл? — спросил он.
— Я хочу поговорить с Эрией, убедить, что не причиню вреда. Вчера из — за метки я был невменяем и опасен. С трудом справился с собственной магией, заставил себя уйти. Уверен, выглядел достаточно устрашающе, чтобы смертельно испугать. Но боюсь, что опоздал… Очень сомневаюсь, что она сидит дома, поджидая возвращения карателя…
— Ты прав. Будь я на её месте, давно смотался бы куда подальше… — согласился Верон, хмуро глядя в окно на светлеющее над макушками гор небо. — Выбора нет. Возьмём след от её дома.
Быстро собрали вещи и сумки с припасами, расплатились с хозяином гостиного двора, заседлали коней и отправились в дорогу. Выехали в отсвете первых робких лучей солнца. Независимо от результата поездки обратного пути нет. Необходимое для ритуала поиска следов некроманта и чернокнижника взяли с собой. Откладывать выполнение непосредственных обязанностей далее невозможно. Сроки поджимают. Глава отряда ждёт результатов нашей работы.
Надежда, что девушка не успела покинуть обжитого места, до последнего пребывала со мной. Клятва, запечатанная на крови мага, убедит целительницу в искренности и чистоте моих помыслов. Даже угроза смерти не заставит меня выдать тайну Эрии, которую я готов защищать до последнего вздоха. Пусть только поверит и дождётся моего возвращения с задания. Лишь бы застать её дома.
Всю дорогу ощущение дурного предчувствия не отпускало. Верон отвлекал посторонними разговорами, я отвечал либо односложно, либо невпопад. В конце концов напарник сдался, и оставшуюся часть пути мы проехали молча. Преодолев перелесок, вышли к подножию холма. Наверху виднелся бревенчатый дом Эрии. Сиротливо возвышался на вершине пригорка. Косые стелющиеся лучи восходящего солнца высветлили почерневшую от времени и осадков растрескавшуюся древесину старого домишки. Остроконечные рогатины сосен, что стражи на посту, окрасились в желто — багряный, угрожающе ощерившись ввысь.
Подъехав к сараю, спрыгнул с коня и бегом вбежал на крыльцо. Половицы надсадно хрупнули. Дверь поддалась легко. Сиротливо скрипнули несмазанные петли. Внутри сумрачно и пусто. Никого. Кирпичные стенки печи холодные — дом покинули давно. Кровать, на которой лежала Фанни, опустела — семья забрала девочку. На середине кухонного стола белым пятном выделялось письмо. На конверте твёрдым крупным почерком выведено имя хозяйки дома. Печать не тронута. Значит, она ушла раньше, чем писавший оставил записку.
Повертев в руках, вскрыл письмо в надежде найти сведения о местонахождении беглянки. Ознакомившись с содержанием послания, чуть не зарычал от ярости. Писал Люк. Этот щенок как — то посмел обидеть Эрию, за что приносил извинения. Одновременно продолжал настаивать на заключении помолвки после возвращения той от родственников и вступлении в брак в преддверии будущей зимы.
— Размечтался… — зло процедил я.
Остальная информация не несла никакой практической пользы. Смяв записку, бросил комок в печь.
Я чертовски зол. Не знаю, чего хочется больше: пойти врезать этому молокососу или броситься догонять Эрию.
