— Не желаете обсудить свои руки? — голос Меган звучал приятно, если вы слышали его впервые, — но только потому, что тонкое гнусавое подвывание удавалось заметить не сразу.

— Нет, абсолютно не желаю.

Бриджит засунула руки поглубже в карманы худи и желала только, чтобы они там и оставались.

— Я действительно думаю, что стоит попробовать.

— Ну а я — нет.

— По какой причине вы не хотите обсуждать свои руки?

Бриджит оглянулась с дивана на доктора Райт, сидевшую позади нее в задумчивой позе со сцепленными пальцами. Бриджит готова была поспорить, что Меган долго тренировала эту позу перед зеркалом, чтобы выглядеть как можно более «психиатрически».

— Ничего не выйдет. Если мы обсуждаем, почему я это не обсуждаю, значит, на самом деле мы обсуждаем то, что я не хочу обсуждать.

Доктор Райт вздохнула в своей обычной бесящей манере — будто давая понять Бриджит, что она ею очень разочарована.

— Вам когда-нибудь говорили, что у вас очень злая энергетическая аура, Бриджит?

— Прямо такими словами? Нет, конечно. Но, в конце концов, я не знакома ни с кем, кто был бы настолько американцем, чтобы нести подобный лютый бред.

— Вообще-то я канадка.

Бриджит это знала. А еще она знала, что неправильное упоминание родной страны доктора Райт ужасно раздражает. Поэтому Бриджит сказала именно так.

Бриджит считала себя во многих отношениях общительной девушкой. Ей нравилось ладить с людьми. В каждом человеке она старалась найти хоть что-то приятное. Доктор Райт стала выдающимся исключением. Понравиться ей Бриджит даже не пыталась. Собственно, в этом заключалась основная ценность доктора Райт: она была тем, кого Бриджит могла по-настоящему не любить, не испытывая по этому поводу никаких угрызений совести.

— Хочу быть честной, Бриджит. Я беспокоюсь, что наши сеансы не приносят вам пользы.

— Даже не начинайте. У меня двадцать сеансов — таковы условия. Каждый вторник в три часа дня — хоть ты тресни, а я буду здесь.

— Но зачем вы сюда ходите?

— Я хожу потому, что в рамках вашего бракоразводного процесса вы согласились провести со мной двадцать сеансов терапии в счет погашения той суммы, которую ваш теперь уже бывший муж задолжал «Агентству МКМ».

— Это понятно. Я имела в виду…

— Так как, — продолжила Бриджит, — мы поймали вас за интрижкой с последним детективом, которого он нанял за вами следить.

— Не вижу необходимости…

— Не говоря уже о личном тренере, с которым вы тоже трахались, или о том телепродюсере…

— Да! Окей.

— Или о вашем старом бывшем муже — я имею в виду того, кто был до нынешнего бывшего, — с которым вы тоже, скажем так, успели пошпёхаться.

— «Пошпёхаться»? Вы серьезно?

— Я стараюсь пореже употреблять слово на букву «е». Мне кажется, оно обедняет мой словарный запас. Хотя имела в виду именно это — половые сношения с бывшим мужем.

— Не судите, да не судимы будете! — теперь голос доктора Райт звучал по-настоящему раздраженно.

— Речь не об осуждении. Если честно, у вас так много романов, что это впечатляет скорее с точки зрения тайм-менеджмента. Как вам удается столько всего вмещать? Извините за каламбур.

— Йех!

Планшет доктора Райт врезался в противоположную стену, задев портрет кота в рамке. Довольно странно, что медицинский специалист питает такую веру в целительную силу картинок с котиками.

— Ладно. Хер с вами. Не рассказывайте про руки. Мне, в общем-то, насрать.

Бриджит повернулась, чтобы внимательнее глянуть на доктора Меган Райт — серийную прелюбодейку, ранее работавшую телевизионным консультантом. Теперь она сидела со скрещенными руками, подперев ими то, что канадцы называют «холмы».

— Как-то это не очень профессионально.

Доктор Райт перекинула ногу через подлокотник кресла и взяла электронную сигарету.

— В жопу всё, я хочу вейп. Меня достало делать вид, будто у нас нормальное общение между врачом и пациентом. Это самые дисфункциональные отношения, в которых я участвую.

— От дважды неверной двукратной разведенки услышать такое бесценно.

— Аминь, сестра.

Засунув руку в сумку, Бриджит достала оттуда собственную электронную сигарету. Подразумевалось, что она станет промежуточной ступенькой к полному отказу от курения, но на деле этот план оказался утопичным. Когда Бриджит поднесла вейп к губам, она ощутила на себе взгляд доктора Райт — и преимущественно на руках. Честно говоря, они не могли не притягивать взгляды, поскольку были почти полностью покрыты желтой краской.

— Да ладно, расскажите уже! — произнесла Меган отчетливо плаксивым тоном, какому, как догадалась Бриджит, не учат ни в одной психиатрической медицинской школе.

— Ну хорошо.

Если честно, Бриджит и сама была не прочь поговорить о последнем утреннем инциденте, просто не хотела, чтобы доктор Райт думала, будто повестку дня задает она.

— Короче, Пол…

— Это который?

— Вы серьезно? Не знаете, кто Пол? Я рассказываю о нем на каждом сеансе.

— Простите, но ко мне ходит много людей, а заметки о вас валяются теперь в другом конце комнаты, поскольку вы жутко бесите.

— А вы правда психолог?

— Я пробую новые методы. В общем, Пол — это тот, с кем вы были помолвлены и кто вам изменил?

— Нет, он тот, кто появился в моей жизни после.

— А, поняла! — воскликнула доктор Райт, хлопнув в ладоши. — Он тот, о ком вы думали, что он ходит от вас на сторону и что на самом деле оказалось не так. Ваш бывший — тот первый парень — его подставил. Он накачал его наркотиками и сделал кучу компрометирующих фотографий с проституткой. Вот видите, я кое-что помню.

— Как будто такое легко забыть… — Бриджит выпустила долгую струю искусственного ароматизированного дыма. — Как вы вообще попали в телик с такими способностями?

Доктор Райт пожала плечами:

— Зубы и сиси, милая. К тому же послеродовая депрессия на телевидении всегда популярна.

— Я в жизни не видела женщины ужаснее, чем вы.

— Ну да, вполне возможно. Однако хорошие люди — плохие советчики. Итак, Пол — тот парень, с которым вы по-прежнему работаете в бизнесе по разрушению браков?

Бриджит рассмеялась:

— Да перестаньте, мы оказали вам услугу. Вы так стремительно меняли мужчин, что рано или поздно по ошибке трахнулись бы с собственным мужем.

— Гараж, набитый мебелью, которую я не могу разместить в своей крохотной съемной квартире, говорит об обратном, — ответила доктор Райт не особенно сердито, а, скорее, констатировав факт. — Итак, парень, которого вы ошибочно подозревали и с которым еще работаете, — это Пол?

— Да.

— И теперь между вами отношения вроде как у этих… у Росса с Рэйчел[8], верно?

— После огромных событий прошлого года все стало… еще сложнее.

— Каких «огромных событий»?

Бриджит оглянулась на доктора Райт с искренним удивлением.

— Серьезно? Вы ничего не слышали о «Деле Жаворонка»?

Райт ответила непонимающим взглядом.

— Кто-то принялся убивать застройщиков, утверждая, что делает это в качестве мести от лица ирландского народа. Но оказалось, убивал один из застройщиков — самый психанутый. Он пытался замести следы аферы и повесить вину на моего друга Банни Макгэрри. А мы это дело распутали. Разве вы не читали в газетах?

Тот случай действительно попал в газеты по всему миру, подарив им полные пятнадцать минут славы. Это произошло шестнадцать месяцев назад, и именно по этой причине только что созданное «Сыскное агентство МКМ» испытало такой большой наплыв клиентов. Однако из-за этого же Банни теперь хромал, а также испытывал бог знает какие еще проблемы со здоровьем.

Доктор Райт пожала плечами:

— Я не очень люблю читать. Ну и как связано «Дело Жаворонка» с тем фактом, что ваш бывший все-таки не бегал от вас налево?

— Ну… все сложно.

Доктор Райт выпустила еще немного искусственного дыма, в этот раз закрутив его впечатляющим колечком.