– Делай что хочешь, – побормотала я, и перевернулась, пытаясь вновь натянуть одеяло себе на уши.

– Даже и не думай! – угрожающе прошипел Эрик сквозь сон. Я послушно бросила сражаться с непослушным одеялом, и лишь затем поняла, что он это не мне.

– Викар, дай ему хоть что нибудь, чтобы он наконец успокоился и заткнулся! – это уже Уна. Тоже проснулась, и решила присоединиться к веселью.

Гэл, спящий слева от меня, едва слышно застонал и пробормотал что-то вроде "лучше бы я к диким зверям спать пошел". Лишь Викар и Грим не присоединялись к нашему веселью, хотя последний сопел как-то напряженно, недобро так. Не думаю, что он спал. Наверное, просто пытался сдержаться и не убить Анхельма, который переполошил весь лагерь в поисках своего спального места.

Проснулась я одна из первых, и что удивительно, сама. Кроме меня на ногах был только Изенгрим и Уна, которая должна была дежурить в предрассветные часы. Я зевнула и потянулась, разминая затёкшие мышцы. И почти сразу же услышала треск ткани – рубашка на мне расползалась в прямом смысле по швам, и теперь мой внешний вид, и до этого не блиставший чистотой и элегантностью, был и вовсе неприличен, так как рубашка не предусматривала наличия еще одного выреза в районе подмышки.

Одежда, триста лет лежавшая в целости и сохранности в заколдованном городе, при выезде из него достаточно быстро превратилась в то, чем и должна быть – трухлявые тряпки. Я скрепила ладонью края ткани и кинула отчаянный взгляд по сторонам. Если кто-нибудь не поделится со мной одеждой, то я не отвечаю за моральное падение нашего отряда! Взгляд мой упал на Уну, разговаривающий о чём-то с Изенгримом с весьма таинственным видом. Судя по её хмурому виду, разговор был не из самых приятных, а вот по командиру как всегда нельзя было ничего понять.

Наконец Грим отошел, а Уна пошла к своим вещам, раздраженно в них копошась. Опасаясь не самого доброго приёма, я подходила к ней с опаской.

– Уна, доброе утро.

– Доброе, – произнесла она, поворачиваясь ко мне и... улыбнулась. – А я всё ждала, когда ты всё таки решишь снять эти обноски. Даже начала думать, что тебе нравится так ходить. Ты же за одеждой пришла?

– Да, – несмело улыбаясь в ответ, произнесла я. – Я просто не хотела чистые вещи на грязное тело одевать, а на озеро вчера времени сходить не было, мы ведь уже затемно остановились.

– Я сейчас туда как раз собиралась, пока Грим будит отряд и готовится к ритуалу, – сообщила она, энергично выискивая вещи. – Вот это подойдет?

– Вполне, – равнодушно кивнула я, принимая из её рук одежду и полотенце.

– Ну тогда пошли.

Пусть Уна мне и не очень нравилась, но всё же в компании было интереснее, да и Уна сегодня была более приветлива, чем вчера. Я не обольщалась, принимая её дружелюбие за чистую монету – скорее всего, Изенгрим попросил магичку держаться ко мне поближе и втереться в доверие, но по крайней мере с такой Уной, как сейчас, я не мямлила и не тушевалась.

– Пришли, – Уна кинула вещи на траву, и начала раздеваться, обнажая бледную, не загоревшую под одеждой кожу, покрытую сеточкой шрамов. Интересно – при нашей ускоренной регенерации и помощи целителей шрамов на теле оставаться не должно. Она заметила мой заинтересованный взгляд и пояснила: – Салдорцы.

Вода в озере была чудовищно холодной, подходящей скорее для закаливающего обливания, чем для мытья, но вот выбора особого не было. Зайдя по бёдра в озеро, я несколько секунд так постояла, а затем с тихим вскриком, позорно напоминающим визг, окунулась с головой в холодную воду. Через несколько секунд я уже вовсю плескалась, изображая из себя одичавшую русалку, наслаждаясь ощущением водных потоков, обнимавших и поддерживающий мое тело.

– Мыло возьми! – крикнула мне Уна, кидая обмылок.

Я намылила тело, а затем расплетенные на берегу волосы – их, слипшихся от пыли, пота и дорожной грязи, пришлось промывать несколько раз, так что через полчаса я уже перестала получать удовольствие от водных процедур, и начала клацать зубами.

– Вылезай, простудишься, – Уна с некоторым превосходством глядела на меня с берега. Её короткие, по-мальчишески постриженные волосы уже начали подсыхать на весеннем солнце. – И как ты эту паклю будешь расчесывать?

Прозвучало грубо, но по сути верно. Густые и тонкие волосы, давно уже не знавшие расчески, сейчас были безнадежно запутаны. Я запустила во влажные пряди волос пальцы, и раздосадованно застонала – попытка расчесаться вполне может стоить мне половины шевелюры.

Уна пошарилась в свертке рядом с собой, и вытащила из него ножницы. Запасливая какая...

– Нам еще несколько недель быть в пути, притом скорее всего по пыльным степям, где нормальных источников и вовсе нет. Так что лучше обрежь. Я могу тебе помочь.

И я согласилась. А что мне еще оставалось? Она была права – удобство было важнее красоты, а красота здесь точно пострадает – в отличии от Уны, мне короткие волос не шли совсем, проверенно опытом.

– Только не очень коротко, – попросила я. – Можно до плеч?

– А это уж как получится, – зловеще произнесла Уна,щелкая лезвиями ножниц.

Еще через какое-то время я пыталась пригладить влажные пряди, едва прикрывающие спереди уши, а сзади обнажающие шею, и сдерживала грязные ругательства. Ну так и знала – стоило только волосам стать короче, как они начали совершенно беспардонно виться, притом в разные стороны, создавая хаос на голове.

– А что, мило, – с сомнением в голосе произнесла Уна. – Моложе даже выглядишь. Лет, э-э-э-э...

– На двенадцать?

– Ну особенно когда ты так обиженно дуешь губы, то да, – Уна рассмеялась, довольная своей шуткой, а я пыталась скрыть свою досаду. Она что, нарочно проигнорировала мою просьбу, обкорнав меня под мальчишку-голодранца?

Возвращаясь к нашей стоянке, я всем своим видом показывала, что ничего такого не произошло, игнорируя удивленные, а кое где даже насмешливые взгляды. Вот только не учла Хеля, подкравшегося ко мне из-за спины и тут же запустившего свою пятёрню в мою шевелюру.

– Ты чего? – возмутилась я, пытаясь избежать унизительных поглаживаний по голове. Я же не его домашний питомец, чтобы он там не возомнил!

– Извини, не мог удержаться. Выглядит очень забавно.

– Здорово-то как, – прошипела я. – Всегда хотела быть забавной.

Он вёл себя как ни в чем не бывало, а я не могла забыть свой вчерашний страх перед ним.

– Не стоит задерживаться долго, – напомнил Изенгрим, тихо подходя к нам. Держался он по прежнему с холодной вежливостью, нисколько не показывая недовольство присутствием некромага. Пора начинать ритуал. Викар?

– Я пока приготовлю завтрак, – отозвался маг огня. – Мне там делать нечего, от водной магии у меня начинается насморк.

– Уна?

– Я пойду с тобой, – недоверчиво кинув взгляд на некромага, сказала Уна.

– Тогда к озеру идём мы с Уной, Эрик, Агнесса и Анхельм. Остальные останутся здесь, охранять лагерь.

– Я тоже пойду, – спокойно сказал Гэл.

– Если вы нам не верите... – начала Уна.

– Довольно. Ты идешь, – бросил Изенгрим.

Оставив Викара в одиночестве, мы вновь вернулись на тот берег, где менее часа назад плескались с Уной. Пока магичка с Анхельмом подыскивали подходящее место, а Хель, разлегшийся на траве, наслаждался таким редким для Пустошей солнышком, мы с Эриком внимательно слушали инструкции Изенгрима.

- Ну уж про то, чтобы не разрывать телесный контакт с друг другом, я вам говорить не буду. Сами знаете.

- А ты сам то точно справишься? Водное зеркало это же магия воды, и не маленькой ступени. Если среди твоих предков не было стихийников, лаже не представляю, как ты справишься, - хмыкнул Эрик.

- Я пойду несколько другим путём, - самодовольно улыбнулся Бергель.

Усевшись у самой кромки озера, и поджав ноги, он похлопал рядом с собой, предлагая присоединится. Я пожав плечами, спустилась с крутого берега к нему, и чуть покольеавшись, улеглась рядом, головой к воде, вложив свою ладонь в руку боевого мага. Эрик уселся с другой стороны, тоже схватив меня за руку.