– Что? – хрипло спросила, обхватив запястья Хеля, но так и не пытаясь вырваться. – Что я?
– Сила эмиссаров хаоса – опасная, тёмная сила, которая нередко обращается против самого хозяина. Да и другим она счастья не несёт. Когда я сотворил морой, я не хотел зла. Это было лекарством от болезни. Помнишь, чем всё обернулось? Никакая болезнь не унесла столько жизней, сколько были погублены моими созданиями, вышедшими из под контроля. И я жалею об этом, но... если речь зайдет о том, выбрать ли между твоей жизнью и жизнями других, я выберу тебя. Если хочешь рисковать, ввязываться в бой, делай это. Но учти, что я буду следовать по пятам. Как твой Открывающий Пути, как Хель Пустынник. И я не буду больше сдерживаться, или прятаться. Ты готова к этому, Несс?
Я не смогла сдержать дрожь. Стоило ли мне бояться сигила, если тот, кого я столь беспечно привыкла считать своим напарником, почти другом, был гораздо страшнее? И возможно, он поможет мне. Но какой ценой?
– Не надо! – я отпрянула назад, уткнувшись спиной в ствол дерева. – Не надо. Если ты считаешь, что лучше будет, чтобы я уехала домой, я это сделаю.
– Хочу. Не беспокойся так обо всём, Агнесса. Это не первая и не последняя война в Ойкумене. Люди умирают постоянно. Тебя не должно это волновать так сильно. Просто живи своей жизнью, и не ввязывайся ни во что.
Это звучало, почти как приказ. Пальцы некромага впивались в мою кожу так сильно, что я не удивлюсь, если останутся синяки.
– Как ты можешь быть столь равнодушен и жесток? – отчаянно спросила я.
– Ох, милая. Ты видимо всё еще веришь в глубине души, что я хороший человек? – Кривая улыбка коснулась тонкий губ Хеля. Он наконец-то отпустил меня, и сделал шаг назад. – Прости, что разочаровываю. Но пусть лучше ты будешь меня ненавидеть, чем умрешь из-за своей глупого героизма. А теперь давай вернемся к костру, и ты дашь свое согласие Гриму на проведение заклинания водного зеркала.
– Угу, – удрученно согласилась я.
Некромаг опять склонился ко мне, щекоча своим дыханием моё ухо
– Ты кстати видела, как Изенгрим на тебя смотрит? Он явно ревнует. Кажется, ты ему нравишься.
И не дожидаясь моей реакции, поспешил к костру.
– Ужас-то какой, – сказала я самой себе, и не знаю, к чему эти слова относились больше – к ситуации в целом, или к последним словам Хеля.
Возвращаться обратно не хотелось, но стоять в темноте, в то время когда у костра так вкусно пахло едой, было глупо. Я вновь вышла к гостеприимному огню, и стараясь не глядеть в лица моих спутников, сухо кивнула:
– Хорошо, давайте попробуем с этим заклинанием. Но если нас засекут?
– Это заклинание почти не оставляет за собой след, – успокоил меня Грим. – Всё будет хорошо.
В молчаливой поддержке Гэл протянул мне миску с разваристой благоухающей крупой, первой нормальной едой за долгое время, и это, пожалуй, стало для меня лучшим событием сегодняшнего дня.
Потом мы укладывались спать, оставив Викара на посту – Изенгрим опасался, что поставив защитный периметр, мы привлечем к себе слишком много внимания, поэтому колдовать мы решили по-минимуму. По привычке я расположилась рядом с Хеллем, но отлучившись в кусты и вернувшись через несколько минут, с удивлением заметила, что мой спальник успели перетащить. Кто это сделал, не оставляло сомнения – мои вещи лежали рядом с вещами моих любимых братцев. Бергели расположились на другой стороне костра, чуть ли не отдельным лагерем, а вот вещи отошедшего некромага так и валялись неопрятной кучкой где-то поодаль. Чувствую, что наше путешествие будет весьма, э-э-э, насыщеным.
Решив подумать об отношениях в нашем отряде на свежую голову, я легла, накрывшись тонким одеялом и собираясь отправиться в объятия сна, когда услышала напряженное сопение где-то у правого бока.
– Агнесса, ты не спишь? – прошептал Эрик.
– Ты не дал мне не малейшего шанса на то, чтобы заснуть.
– Извини. Просто хотел поговорить с тобой, пока этот тип не ошивается рядом. Он, похоже, неплохой мужик.
– Но? – подтолкнула я Эрика к неизбежному продолжению.
– Но он некромаг. Тебе не кажется, что подпускать его к себе так близко это опасно?
Следовало понимать, что тайну долго держать не удастся.
– Ему доверяет Нортон, – напомнила я. – Он не наш враг и тем более уж не в сговоре с гармцами. Поверь мне.
– Я верю, – в темноте я явно слышала сомнение в голосе брата. – Только ваши отношения... чересчур, понимаешь. Я тебе не муж и не отец, и следить за твоим моральным обликом не собираюсь. Но я о тебе тоже забочусь, пусть немного и нелепо. Знаю, переубедить тебя в чём-то очень сложно, но могла бы ты хотя бы не демонстрировать так открыто ваши отношения? Подумай о репутации семьи – будь бы это кто другой, я бы и слова не сказал, но некромаг плохая компания для арэнаи из благородного рода.
– Мы не спим вместе, если ты на это намекаешь.
В темноте рядом фыркнул Гэл, то ли недоверчиво, то ли насмешливо.
– А выглядит так, как будто спите, – в голосе Эрика проскользнули обвиняющие нотки.
Я юркой змейкой развернулась в сторону братца, и схватила его за ворот рубахи, помешав ему от меня откатиться, и тем самым спастись.
– Наплевать, как это выглядит. За последние полгода обо мне и более худшие вещи говорили. Но вот от тебя я такого не ожидала.
Магическое сообщество Тайрани всегда сквозь пальцы смотрела на достаточно свободные нравы у молодых волшебников. Пока это не мешает делу, конечно, и не ставит под угрозу благополучие рода.
– Семьи это не касается никоим образом, – произнесла я несколько тревожно.
Ведь я совсем не думала о том, как наша близость с Хелем будет истолкована Бергелем. Пока он вел себя так, будто забыл о договоре между семьями.
– Если о твоей любовной связи станет известно в Истике, то это может вызвать к тебе слишком много вопросов как к наследнице рода Эйнхери. А вдруг ты захочешь выйти за него замуж и пустишь его в семью? Эйнхери не нужен в роду некромаг. Главы родов не захотят рисковать, и могут попробовать надавить на Рорика, чтобы лишить тебя права наследования.
– Я не собираюсь за него замуж, – спокойно ответила я, но рука рефлекторно сжалась на горле Эрика, заставив того возмущенно захрипеть. – И я уже сказала, что мы не любовники!
– Эй, полегче! – он аккуратно отцепил мои скрюченные пальцы от своей шеи, благо что я и не собиралась душить его по настоящему. – Может, это так и есть, вот только со стороны кажется, что вы не просто знакомые, а супруги со стажем. По крайней мере моя мама точно также морщит нос, когда считает, что отец порет несусветную чушь, и порывается его защитить от него самого. Этакая смесь любви и раздражения. Даже и не скажешь, что вы и года не знакомы.
– Просто мы слишком долго общались, он мой... напарник, в конце коцов. Защищает спину и все такое. И вообще, отстань от меня. Я хочу спать, – проворчала я.
Я закрыла тяжелые веки и провалилась в тяжелую, душную темноту – сновидения, избегавшие меня последние несколько дней, и сегодня не спешили меня посещать. Впрочем, я была рада – слишком сильно бередили они мое сознание, заставляя вспоминать людей, которых я хотела бы забыть и события, которых, как я думала, просто не могло быть в моей жизни. Нет, сон мой был тёмен и пустынен – даже больше похожий на смерть, чем настоящая смерть, которую я уже успела вкусит.
В какой-то момент я почувствовала тревогу, и завозилась, пытаясь понять его источник. Это голос, хрипловатый, сухой, с чуть заметным южным акцентом, растягивающим окончания. Анхельм препирался с Викаром Бергелем, притом говорил на два тона выше его.
– ... и что, я теперь должен спать прямо на голой земле, лишь потому что вы не рассчитывали на еще одного человека? Нет, я не хочу спать на плаще, как это делал все эти дни, я хочу нормальный спальник или одеяло. И где Агнесса?
Я подавила тяжелый вздох.
– Я здесь. Анхельм, в чём дело?
– Послушай, я к тебе присоединюсь? Твоё одеяло достаточно широкое, чтобы уместить двоих. Правда, твоему братцу придётся подвинуться, не люблю спать с мужиками в обнимку...
