– Мы ведь сегодня закончили? – уточнил Грим.

– К сожалению, да. Хотя мне хочется провести превращение до конца, и вернуть Эйнара в человеческий облик, едва ли мне хватит на это сил.

– Я бы мог попытаться всё сделать сам, – внезапно сказал Бергель, – кажется, я разобрался в том, что ты делала.

Агнесса высокомерно хмыкнула.

– Разобрался то может и разобрался, но ты всё же не ментальный маг, а значит, тебе недоступно виденье ментального поля, а управлять тем, что видеть не можешь, едва ли доступно даже тебе.

– Но ты-то видишь, а значит, можешь быть моими глазами. А всё остальное я сделаю сам, – искушал Грим Агнессу. – Давай, доведём дело до конца.

Девушка какое-то время размышляла. Не очень долго.

– Хорошо, – проворчала Эйнхери. – Но учти – если что случится – я тебя могу и не вытягать. Мне-то до мастера далеко...

– Зави-и-идуешь, – насмешливо протянул Бергель, за что получает тычок в бок.

– Давай работать. Не хотелось бы провозиться здесь до ночи.

Уставшие, но довольные маги выползли из подвалов когда на улице уже давно стемнело. Устало привалившись к стене, Бергель кривовато улыбнулся:

– Домой я уже видимо не пойду. Переночую здесь.

– Оставайся, – флегматично согласилась девушка, привалившись рядом, – чувствуй себя как дома... хотя ты и так видимо здесь неплохо освоился.

Язва, подумал Изенгрим. Впрочем, он и не ожидал, что будет легко.

Пограничье Тайрани.

Гарнизон горел. Тёмное пламя, слишком сильное, слишком ровное для обычного огня, сжигало не только дерево, но и уничтожало камень и металл. Несколько часов, и от гарнизона ничего не останется. Ни крепостной стены, ни зданий, ни людских тел. Только ровное, выжженное место, от которого, правда, будет пахнуть не гарью, а гнилью и прахом. Так, как пахнет магия смерти. Но и запах скоро рассосётся, и прибышим проверить давно молчащий гарнизон тайранским отрядам придётся только гадать, что же здесь случилось.

Захватчики, издали наблюдавшие за уничтожавшим следы бойни пожаром, казалось, должны были быть довольны такой лёгкой победой, но командир отряда почему-то был хмур и молчалив. Да и солдаты испуганно держались подальше от магов, обеспечивших им победу.

– Нелюди какие-то, – высказал общую мысль один из солдат, уже полностью седой мужчина.

– Ты чего говоришь! – шикнул на него другой. – Вдруг эти услышат.

– Да пусть услышат! – упрямо сплюнул старик. – Не дело это, так воевать.

Командир свирепо взглянул на излишне болтливого гайдука, но не стал его наказывать, будучи в душе с ним полностью согласен. Его и самого пугали мрачные, всегда бесстрастные некромаги, которые сопровождали его отряд. Хуже всего, что среди троих гармцев, которых они обязаны были сопровождать, был и один из приближенных гармского консула. Молодой, но на редкость неприятный маг. Неприятный прежде всего своей дотошностью, и какой-то не свойственной магам внимательностью к делам смертных. Лучше бы он также как и остальные маги смерти, не снисходивший до разговоров с презренными людишками, но и особо к ним не придирающийся. А этот... всё видит и подмечает, и кто знает, что он доложит потом своему хозяину.

– Готовьте лошадей, мы можем отправиться в путь в любой момент. Господа маги не любят ждать, – приказал капитан, а сам с неохотой отправился в палатку, которую заняли гармцы для своих странных ритуалов.

– Айрин Хаккен?

– А-а-а, капитан Олер.

В небольшом пространстве палатки было душно и сильно пахло благовониями, но даже они не могли замаскировать запах крови. На полотне, расстеленном прямо на земле, лежали два тела. Ещё одно расположили на небольшом переносном столике – им занимались двое гармцев, выводя на светлой тайранской коже магические руны. Хаккен же внимательно изучал бумаги, которые гайдуки нашли в захваченном гарнизоне. Заметив Олера, маг приветственно кивнул.

– Вы смогли разговорить боевого мага, айрин? – прокашлявшись, и набравшись смелости, спросил Олер.

– Нет, его тело было слишком изуродовано, а мозг повреждён. Труп в таком состоянии почти никогда не удаётся поднять, – вежливо объяснил ему некромаг.

– Прошу прощения. Он так сопротивлялся. Несколько моих ребят полегло, пока мы не смогли его убить, – повинился Олер.

Как и любой алисканец, капитан с детства привык презирать трусоватых и хилых магов. Но тайранские арэнаи, хоть и были магами, обладали силой и храбростью, достойной лучших воинов Алискана. Олера восхитила отвага убитого мага, сражавшегося даже тогда, когда некромаги уже лишили его колдовских сил.

– В этом нет вашей вины. С боевыми магами всегда так. Так что тело можете вынести наружу, позже Регорен его утилизирует. Не хотелось бы оставлять для наших тайранских друзей каких-либо подсказок.

По-мнению Олена, умерший арэнаи был на редкость храбр, сражаясь до самого конца, и явно не заслуживал того, чтобы оказаться после смерти на столе у некромагов, а позже быть утилизированным как какой-нибудь мусор.

– Этот маг тоже никуда не годиться. Поставил какой-то блок на свой разум, даже после смерти его не снять, – обратился к Хаккену Регорен, брезгливо спихивая ещё одно тело на пол. – Нужно попробовать со смертным. Кем он там был?

– Начальник гарнизона. Может многое знать, – отозвался другой гармец, чьё имя Олер никак не мог запомнить.

– Тимар Лонгар, – заглянув в бумаги, сказал Хаккен. – Ну что же, посмотрим, какие секреты ты хранишь, Тимар. Регорн, можешь отдыхать, мы с Лиазаром сами справимся.

У Олера от этих гармцев иногда просто мурашки по коже шли, хотя он был опытным, много видавшим воином, а не чувствительной девицей. Ему следовало бы выйти, но болезненное любопытство заставляло его наблюдать за странным, извращённым колдовством гармцев.

Поднятие трупа в этот раз было удачным. Несколько минут подготовки, странно звучащее заклинание, и труп на столе медленно зашевелился, а затем и вовсе открыл белёсые глаза, бессмысленно уставившись в потолок.

– Как тебя раньше звали, смертный? – повелительно спросил мертвеца Хаккен, – и кем ты был?

– Капитан Лонгар. Я отвечал за безопасность этого гарнизона.

Голос был совершенно пустой и равнодушный, так мог звучать голос куклы, но никак не человека. И это пугало, казалось неправильным, хотя Олер и слышал, что поднятие мертвецов из могил не предполагает возвращения души из иного мира обратно в тело, а лишь позволяет уловить эхо воспоминаний.

– Скажи, сквозь твой гарнизон проезжали маги? Может быть, тайранские арэнаи или кто-то ещё? Меня интересует события последних двух месяцев.

– Да. Отряд из боевых магов в сопровождении степняков и одной из шаноэ недавно останавливался по пути в Истик.

– Откуда они двигались?

– Из Безымянных Пустошей сквозь степные ханства.

– Ты знаешь, что эти арэнаи делали в Пустошах?

– Искали.

Мертвец попался не особо разговорчивый, отвечая очень и очень кратко, так что некромагу всё время приходилось уточнять и дополнять свои вопросы. Но видимо, он был привычен к допросу трупов.

– Кого или что они искали?

– Агнессу Эйнхери.

Если бы у некромагов были бы чувства, то Олер мог бы поклясться, что Хаккен был сейчас взволнован. Вот, даже обычно скучающий взгляд несколько просветлел, и в них появился живой интерес. Живой интерес у некромага! Надо эту шутку запомнить, подумал Олер.

– Лиазар, можешь идти, – приказал Хаккен своему подчинённому, и тот молчаливой тенью проскользнул мимо Олера. – Вы, капитан, тоже. И готовьтесь к отправлению. Я скоро должен закончить.

– Конечно, айрин. Хм, а куда мы потом направимся?

– А это, мой дорогой капитан, мы скоро узнаем, – холодно улыбнулся Хаккен.

Как понял Олер, некромаг нашёл то, что давно искал. Осталось надеяться, что полученные от мертвеца ответы приведут Хаккена в хорошее настроение. Потому что ему очень, очень не хотелось, чтобы этот человек злился. Олеру хватило и вида разрушенной чёрным колдовством крепости, чтобы оценить возможности их гармских "друзей". Кем бы не была эта девица, имя которой назвал мертвец, капитану её было очень жаль.