Вид божественного артефакта, вновь помутил его разум. Он моментально забыл обо всем на свете, и не видел уже ничего, кроме кольчуги. Даже собственная дочь перестала его интересовать. Вытянув трясущиеся руки, он сделал еще шаг, но Федогран отступил, покачав отрицательно головой.

— Нет, басилевс, кольчугу я тебе не отдам. Она является одной из причин поразившей тебя болезни, имя которой жадность. Владение этой вещью принесет твоему народу боль и страдание. Скоро, возможно прямо сейчас, за ней явятся разъяренные боги, которые начнут выяснять между собой отношения: «Кому из них она принадлежит». К каким разрушениям это приведет, ты можешь только догадываться, но то, что они будут, тут сомневаться не приходится. Камня на камне не останется на месте этого города после их спора. Некому тут будет больше жить, так как все умрут, жуткой смертью. Ты этого хочешь? Я ведь не по наслышке знаю, что такое сила небожителей, и потому уношу кольчугу с собой. Со временем, ты поймешь, что я был прав.

— Ты не уйдешь из города. Тебя не выпустят. — Глаза Миноса засверкали безумным гневом. — Убейте их. — Он махнул рукой отдавая приказ воинам. — Всех!!!

— Ты не пожалеешь даже дочь. — Посмотрел удивленно наш герой на царя, неторопливо вынимая, мгновенно полыхнувший пламенем меч. — Еще совсем недавно ты был другим. Одумайся Минос. Едва прольется первая кровь, назад шага уже не будет. Ты не сможешь остановить нас. Лучше дай свободно уйти.

— Что застыли. Я сказал, всех! — Взревел Минос, развернувшись к своим воинам, и тряся в гневе кулаками над головой. — Они обманули вашего царя, и пытаются его обокрасть. Убейте и отберите кольчугу.

— Ты безумен. — Сокрушенно покачал головой Федогран. — Видят боги, я не хотел этого.

— Ну вот, а то не убивай никого. — Толкнул Вула Бер и рассмеялся. — Повеселимся? — Подмигну он ему. — Плечом к плечу.

— Ну вот почему с тобой всегда так? Где бы ты не появился, везде неприятности и драка. — Засмеялся тот, обращаясь уже к Федограну. — Эх, не умрем мы спокойно в теплой, мягкой постели. Не умрем… Но, Морена меня забери, если это не прекрасно. Только так, в бою, должен достойно встретить смерть воин. Так как когда-то Яробуд. Плечом к плечу.

— Как это прекрасно, ощутить себя наконец счастливым и умереть свободным. — Задумчиво произнес минотавр и встал рядом с друзьями. Но тут же мотнул головой, и его, было затуманившийся мечтами взгляд просветлел и налился кровью. — Что-то я не то сказал. Зачем умереть? Пусть умрут враги. — Он поднял острое жало копья в сторону вздрогнувших воинов.

— Плечом к плечу, это ваш девиз? — Тессий, отстранив, Ариадну себе за спину присоединился к остальным. — Красиво звучит. Мы с Ариадной идем с вами. Плечом к плечу.

— До конца. — Произнесла девушка.

— Плечом к плечу. — Засмеялся на плече Федограна шишок. — Люблю драку.

— Кто из вас хочет жить, уходите. — Крикнул воинам Федогран. — Вас, конечно, на много больше, но правда на нашей стороне, а значит мы победим.

— Вперед братья! — Вскинул он над головой меч.

Молния зигзагом перечеркнула чистое, без всякого намека на облака небо, а гром ударил с такой силой, что мраморная крошка осыпалась со стен. Воздух сгустился, запахло озоном, и вновь, еще более оглушительный грохот прокатился раскатом отразившись от домов, и даже, как показалось, от самого неба, а усиленная кровавым заревом ненависти новая молния, ослепила, застывших в изумлении друг напротив друга противников.

Появившаяся маленькая темная точка на чистом, голубом небосклоне, вдруг внезапно резко расплескалась кляксой, в виде лика разгневанного бородатого немолодого, черноволосого, с проседью, мужика с огромным носом и квадратным подбородком, и лавровым, золотым венцом на голове, мечущего из синих, с зелеными искрами, глаз, молниями гнева.

— Ты мне врал!!! — Взревел, неизвестно кому, голос, басом Шаляпина, сопровождаемый аккомпанементом треска разрядов электричества и грохотом небесных барабанов. — Я дал тебе жизнь, я тебя воспитал, я тебя вырастил, я тебе верил, в конце концов, а ты… Ты подло воткнул мне нож в спину! Ты жадное подобие бога! Я убью тебя. Сотру в порошок и отправлю в Тартар, к Аиду, чтобы он использовал тебя для подсыпки под ноги своему верному псу, трехглавому Церберу, дабы тот не поскользнулся на твоих слеза и не упал нечаянно в воды Стикса.

— Великий! Прости! Это все Мидас, с его неуемной жадностью. Ты же знаешь страсть этого бога к золоту, которую он получил, кстати, от тебя в наказание за неуемную алчность в довесок, вместе с вечным голодом. Это все он. Он убедил меня, что я более достоин кольчуги, чем ты. Я давно осознал вину, но боялся сказать. Я боялся твоего гнева, отец.

Чуть ниже первого лика, вспыхнула еще одна клякса в виде кучерявого брюнета, на вид лет так двадцати пяти, морщащегося от прилетающих ему в нос, похожий на клюв сороки, молний.

— Я немедленно верну тебе кольчугу. Это не составит ровно никакого труда. Если хочешь, я вдобавок еще разрушу и этот проклятый город, засыплю обломками его жадного басилевса. Залью водами океана лабиринт. Уничтожу минотавра. Я все сделаю. Выполню любое твое желание. Только прости.

— Что-то мне подсказывает, причем довольно настойчиво. — Раздался неожиданный голос шишка, в перерыве между грохотом молний. — Что надо срочно бежать, а не ждать, чем это все закончится.

— Воины Миноса. — Встрепенулся, словно ото сна Федогран, и провел острием меча, словно учитель указкой, в направлении опешившего от происходящих событий, вражеского строя. — Вы видите, что происходит. Если не освободите дорогу, то город, который вы поклялись защищать, будет уничтожен, а ваш царь. — Он ткнул в стоящего на коленях, с простертыми в мольбе руками к небу Миноса. — Которого вы также поклялись защищать, будет убит. Вы этого хотите? — Он обвел суровым взглядом строй в поисках несогласных. — Если нет, то расступитесь. Дайте нам свободно уйти, и то, чему вы клялись и присягали, что любите, будет сохранено. Времени на размышления нет, счет идет на секунды, поэтому мы идем. Идем, опустив оружие. Надеюсь на ваше благоразумие. — И он сделал первый шаг.

Рядом, с двух сторон, злобно стреляя глазами, плечом к плечу, с ним пошли Вул и Бер. Следом, буквально наступая на пятки, двинулись: закинувший на плечо копье в знак добрых намерений, возвышающийся над всеми горой, и внимательно следящий за обстановкой, минотавр, а также Тессий, нежно обнимающий дрожащую Ариадну за талию, и шепчущий ей что-то успокаивающее на ухо.

Строй, ощетинивающихся, жалами копий, воинов дрогнул.

Федогран, не сбавляя шага подошел в плотную, и остановился, опершись грудью на острие выставленного вперед копья.

— Не хочу вас убивать. Но если придется, то не дрогну… Ну. — Прикрикнул он, властно возвысив голос, и выкинул вперед руку, отпихнув в сторону нацеленное в сердце жало. Дождался пока придет в себя и отойдет в сторону разоруженный воин и пошел напролом, оттолкнув еще одного мешающего пройти ратника плечом. Строй мгновенно распался в узкий коридор, опускающих при приближении друзей, копья и лица воинов.

Федогран быстрым шагом, больше похожим на бег, кинулся вперед, больше не обращая ни на кого внимания и не оборачиваясь, следом устремились и остальные. Небольшая задержка случилась только у ворот, где, то ли по недоразумению, то ли по приказу басилевса, а то, и просто забыв открыть после ночи, ввиду последних событий, была опущена решетка. Недолгое замешательство решил минотавр, вынесшей ее из пролета гулким, таранным ударом рогов. Огромный человек-бык, только потряс оглушено головой после жуткого соприкосновения с железными прутами, от которого у простого смертного раскололся бы череп, и продолжил бег.

— К морю! Веди Тессий к кораблю! — Воскликнул Федогран, выскакивая из клубов пыли, образовавшейся из-за осыпавшегося, выбитого из своих мест крепления решетки. В этот момент молния ударила в надвратную башню за спиной беглецов, разметав ее в крошево из валунов и мелкого щебня, взметнувшегося в небо и лавиной рухнувшего вниз. — Быстрее, нас и город спасут только быстрые ноги.