Армейский комплекс назван казармами Тьепваль в честь поля боя Первой мировой войны. Тьепваль имеет более глубокое значение для многих в Ольстере, которое не сразу очевидно по­стороннему человеку. Это был район, где 36-я Ольстерская дивизия была уничтожена немецкой артиллерией и пулеметами. Это место запомнилось как место, где верные британской короне принесли кровавую жертву после того, как республиканцы воспользовались войной, чтобы орга­низовать Пасхальное восстание в Ирландии против правления Вестминстера. Сообщается, что лоялисты из 36-й дивизии кричали «К черту Папу Римского», когда они перелезали через бруст­вер своих окопов.

Канцелярия Северной Ирландии (NIO) была инструментом Уайтхолла для прямого правления Ольстером. С начала 1974 года она изучала различные способы восстановления статуса и авто­ритета КПО. В 1975 году комитет старших офицеров армии, КПО и разведки под председатель­ством Джона Бурна, государственного служащего NIO, подготовил документ под названием «Путь вперед». Это должно было стать самой важной инициативой в области безопасности кон­ца 70-х годов, приведшей к политике, известной как «главенство полиции». Согласно этому пла­ну, роль регулярной армии должна была быть сокращена, а общее руководство усилиями по обеспечению безопасности в 1976 году было передано КПО, что потребовало расширения сил, набираемых на местах.

Большинство армейских офицеров считали, что КПО более профессиональна, чем ПОО, хотя в 1976 году многие все еще считали полицию неспособной взять на себя ответственность за без­опасность на местах, в отличие от залов заседаний комитетов. Численность КПО выросла с 3500 в 1970 году до 6500 в середине 1970-х годов.

Как и у армии, ее силы были организованы по иерархической системе. Полицейские участки бы­ли сгруппированы в шестнадцать «дивизионов», примерно соответствующих армейским бата­льонам. Несколько дивизионов были сгруппированы в каждом из трех «регионов», Белфасте, Южном и Северном, в каждом из которых руководил помощник главного констебля, обладавший той же степенью полномочий, что и три армейских бригадира. Три помощника главного констеб­ля подчинялись главному констеблю в штаб-квартире КПО в Ноке, в восточном Белфасте.

Деятельность армии и КПО была интегрирована сверху вниз. Главный констебль и главноко­мандующий войсками в Северной Ирландии виделись не реже одного раза в неделю на заседа­ниях Комитета по политике безопасности. Заместитель главного констебля и командующий су­хопутными войсками обычно проводили ежедневные обсуждения для координации операций. На более низком уровне могли бы проводиться аналогичные совещания, например, между ко­мандиром полицейского дивизиона и командиром местного батальона армии. Но на местном уровне часто возникали проблемы. Сотрудники полиции сочли, что армейское командование придерживается слишком краткосрочных взглядов; в то время как офицеры КПО часто отказы­вались сопровождать армию на миссии либо потому, что считали это слишком рискованным, ли­бо потому, что чувствовали, что это вызовет неприязнь у местного населения.

Полиция столкнулась с незавидной задачей выполнять обычные обязанности, такие как регули­рование дорожного движения, расследование мелких преступлений или вручение судебных по­весток, находясь под смертельной угрозой со стороны ИРА. Несмотря на план о главенстве по­лиции, реальность середины 70-х годов, признает старший офицер КПО, заключалась в том, что «в более сложных местах вы обнаруживали, что полиция оставалась в своих участках и вре­мя от времени выходила сопровождать армию».

В первые дни Смуты полиция вызвала ненависть националистического сообщества, въезжая в их кварталы, стреляя из автоматов и представляясь репрессивной силой протестантского исте­блишмента. После беспорядков 1969 года и отчета Ханта в следующем году главный констебль КПО объявил, что она будет реорганизована в соответствии с тем, что он назвал неагрессивны­ми, не принимающими ответных мер. В результате в республиканских районах КПО фактически передала ответственность за поддержание правопорядка армии. В этих районах солдатам при­шлось сталкиваться с бунтами и обеспечивать правопорядок. Главенство полиции потребовало восстановления подразделений КПО по борьбе с беспорядками и появления полицейских отря­дов с защитой и вооружением, необходимыми для выхода на улицы.

Кеннету Ньюману, миниатюрному англичанину, который начинал свою карьеру в палестинской полиции, в 1976 году была поручена работа по обеспечению «главенства полиции». Работа большинства констеблей удерживала их в участках. Однако для того, чтобы новая политика была эффективной, главному констеблю требовались отряды, обученные применению огнестрельного оружия и борьбе с беспорядками, которые должны были быть мобильными, чтобы эффективно реагировать на неприятности. В некотором смысле Ньюману было необходимо милитаризиро­вать полицию. Специальная патрульная группа (СПГ) была ближе всего к такому подразделению в 1976 году. СПГ была основана в начале 70-х годов, заменив Резервные силы, костяк подразде­ления, состоящего из штатных сотрудников, укомплектованного резервистами во время кризи­сов, в качестве мобильного антитеррористического отряда КПО. Отряды СПГ действовали в Белфасте, Лондондерри, Арме, Оме и Магерафельте. С приходом «верховенства полиции» число сотрудников полиции, служащих на постоянной основе, увеличилось примерно со 100 до при­мерно втрое большего числа. При Ньюмане они прошли подготовку по борьбе с беспорядками и усовершенствовали обращение с огнестрельным оружием. Полиция появилась на улицах в бро­нежилетах и с винтовками «Рюгер». Главный констебль также начал кампанию по связям с об­щественностью, направленную на создание более благоприятного имиджа полиции, особенно среди молодежи.

Несмотря на то, что они публично выражали восхищение друг другом, солдаты и полицейские неизбежно испытывали некоторую степень взаимного презрения. Для самоуважения многих ар­мейских офицеров было важно чувствовать, что КПО в некотором смысле запятнана сектант­ством, потому что эта точка зрения помогала оправдать их собственное присутствие. Один офи­цер говорит: «Я не знаю, что бы делала КПО, если бы Смута закончились. Это так важно для представления протестантов о себе как об обществе, находящемся в осаде. Они скорее похожи на буров в Южной Африке».

И многие офицеры полиции относились к армии как к чужакам, часто находящимся в кратко­срочных командировках, которые отталкивают население ненужной демонстрацией силы. Как выразился один из главных инспекторов КПО, «Мы никогда не добьемся постоянного прогресса, пока не сможем обходиться без военной поддержки. Для ИРА гораздо лучше, чтобы британская военная машина была замечена надвигающейся на них». Принятие «главенства полиции» в каче­стве официальной политики мало что дало для разрешения этого соперничества.

Основные усилия сил безопасности, как полиции, так и армии, были направлены против респуб­ликанских группировок, Временной ИРА и небольшой Ирландской национально-освободитель­ной армии (ИНОА), хотя во время межконфессиональных столкновений в середине 1970-х годов лоялистские террористические группировки убили больше людей. Но лоялисты не нападали на силы безопасности, и число приписываемых им инцидентов в конце 70-х годов сократилось. Многие армейские офицеры считают борьбу с лучше организованными республиканскими тер­рористическими группировками реальной задачей. Как выразился один офицер, «Среди некото­рых людей существует своего рода восхищение ИРА, ее профессионализмом. Никто не испыты­вает никакого уважения к лоялистам».

К 1977 году уровень террористических инцидентов, связанных с республиканцами и лоялиста­ми, значительно снизился. В 1972 году было совершено более 10 000 случаев открытия огня, единственный год Смуты, в котором погибло более 100 солдат; в 1977 году число случаев откры­тия огня составило одну десятую часть. Террористы поняли, что разрешение их членам разгули­вать по улицам с оружием - верный путь к большому числу жертв и арестов. Вместо этого они лучше готовились к своим атакам и совершенствовали свои методы. Солдаты, отправленные в Ирландию с середины 70-х годов, больше не ожидали, что во время патрулирования им придется участвовать в так называемых «перестрелках в стиле дикого Запада», которые вспыхивали в пер­вые дни; теперь они сталкивались с изощренными террористическими операциями. Для борьбы с этой угрозой требовалась более качественная разведка.