Это импровизированное оружие иногда оказывалось опасным для бросавшего. Чарльз Инглиш, «доброволец» бригады Дерри, был убит в августе 1985 года при попытке применить одно из противотанковых средств. Инглиш был одним из людей в масках, которые давали салют над гро­бами на похоронах мужчин, убитых в больнице Гранша. Хотя противотанковая бомба, как и ми­нометы, была ненадежна, она привела к летальному исходу во время более поздней атаки в райо­не Дивис-Флэтс в Белфасте.

В середине 80-х «временным» удавалось заполучить практически любое современное огне­стрельное оружие, которое они хотели. Террористы имели при себе бельгийские штурмовые винтовки калибра 5,56 мм FNC и более современную, компактную версию «Армалайт». Они получили винтовки FNC да­же раньше, чем многие регулярные армии, чьи страны их заказали. «Временные» также получили винтовки G3 производства немецкой фирмы «Хеклер и Кох». С 1986 года это огнестрельное оружие было дополнено большим количеством автоматов Калашни­кова, предоставленных ливийским правительством. Ливийские поставки также включали ПЗРК «Стрела-2» и крупнокалиберные пулеметы, которые могли быть использованы против вертоле­тов.

Летом 1985 года в Соединенных Штатах велись переговоры между Ноэлем Мерфи, жителем Бо­стона, сторонником Временной ИРА, и торговцем оружием. Они обсудили покупку 500 винтовок «Армалайт», пистолетов-пулеметов «Хеклер и Кох» MP5, подобных тем, которые предпочитают САС, и пулеметов с ленточным питанием M60. После консультаций с высокопоставленными дея­телями ИРА в Ирландии в январе 1986 года Мерфи вернулся и сказал торговцу оружием, что он также заинтересован в покупке переносных зенитных ракет «Редай» FIM-43. К Мерфи присо­единился Киран Хьюз, который, как сообщается, представлял руководство «временных». В мае, когда оружие вот-вот должно было быть отправлено, выяснилось, что дилер - агент ФБР, и Мер­фи, Хьюз и несколько сообщников были арестованы.

Как и в случае с минометами и парашютными бомбами, сосредоточенность на сбивании вертоле­тов в конечном счете принесла свои плоды. В мае 1985 года «временные» Южного Арма устрои­ли сложную засаду близ Кроссмаглена. Они установили крупнокалиберный пулемет на автомо­биль и накрыли его брезентом. Они открыли огонь по вертолету Королевских ВВС «Уэссекс», который пользовался вертолетной площадкой Кроссмаглен. Они попали в вертолет, но он не раз­бился.

В июне 1988 года они устроили засаду на другой вертолет с крупнокалиберным пулеметом неда­леко от Кроссмаглена. Армейская «Рысь» получила несколько попаданий. В то время как Лис­берн решительно использовал фразу «вынужденная посадка», стремясь опровергнуть пропаган­дистский ход «временных», заключающийся в признании того, что он был «сбит», ясно, что, го­воря простым языком, именно это и произошло. Вертолет аварийно приземлился, борттехник получил ранения. Говорили, что члены ИРА приближались, чтобы прикончить экипаж из стрелкового оружия, когда прибыли армейские патрули и спасли их. После этого многие армейские пилоты стали летать с пистолетом-пулеметом MP5 для самообороны, пристегнутым к их сиденью. По­врежденную «Рысь» пришлось увозить на вертолете «Чинук». Художники-республиканцы изоб­разили самолет с отстреленным хвостом.

Своими самодельными минометами и противотанковыми гранатами, а также попытками сбивать вертолеты ИРА продемонстрировала как свое терпение в течение многих лет ожидания, если это необходимо, для достижения своей цели, так и свою способность импровизировать с новым ору­жием. Использование этих минометов и противотанковых бомб имело такое же отношение к пропагандистским эффектам их применения и к тому, чтобы позволить лучшим техническим умам движения проводить свои эксперименты, как и к реальной эффективности оружия.

В период с декабря 1983 по февраль 1985 года  армейские силы специального назначения актив­но использовались. Однако с тех пор темпы операций, казалось, немного замедлились, хотя в 1990 и 1991 годах была еще одна волна операций спецназа. Причины этого незначительного со­кращения неясны. Возможно, группе РиБ просто не повезло и запланированные операции не да­ли результатов, но также могло быть и так, что офицеры намеренно сократили операции типа за­сад, поскольку они почувствовали небольшое снижение уровня активности ИРА и из-за давле­ния со стороны внешних политических событий.

Дуглас Херд, занявший пост госсекретаря по делам Северной Ирландии в сентябре 1984 года, был достаточно проницательным политиком, чтобы понимать потенциальный ущерб отношени­ям с Республикой, который могли нанести операции со смертельным исходом с участием солдат под прикрытием. Стоит вспомнить комментарий старшего офицера в Лисберне после волны смертоносных операций САС в 1978 году о том, что армия не занимается «смущением полити­ков». Главная инициатива миссис Тэтчер по Ирландии, англо-ирландское соглашение с прави­тельством Дублина, к этому моменту находилась на продвинутой стадии переговоров. Подпи­санное в ноябре 1985 года Соглашение было одобрено ненасильственной частью северного на­ционализма (в лице Социал-демократической и лейбористской партий), но его положения, разре­шающие правительству Дублина проводить регулярные консультации с Великобританией по де­лам в Ольстере, вызвали у лоялистского сообщества чувство предательства. Они начали кампа­нию протеста под лозунгом «Ольстер говорит нет!».

После заключения соглашения Королевской полиции Ольстера пришлось противостоять де­монстрациям лоялистов. Многие полицейские лишились своих домов из-за за­жигательных бомб. В глазах многих из его окружения то, как Джон Хермон справился с этим трудным периодом, ознаменовало его звездный час на посту главного констебля. Старший офи­цер в Лисберне, который с тревогой наблюдал за тем, как многие лоялисты отвернулись от КПО, говорит: «Джек Хермон лично удержал КПО на плаву. Этот человек спас Ольстер от ужас­ной кровавой бойни, заставив КПО выполнить свои обязательства». Многие националисты при­знались, что их вера в полицию была укреплена, например, отказом шефа разрешить марш лоя­листов в католический район Портадауна, шаг, который привел его офицеров к жестокому кон­фликту с толпой.

В 1985 году в Лисберн прибыл новый командующий сухопутными войсками генерал-майор То­ни Джипс. Он обладал уникальным отличием среди КСВ, поскольку был бывшим командиром 22-го полка САС. Он руководил этой частью в 70-х годах и опубликовал книгу о своем опыте участия в кампании «Дофар» в Омане. Был также назначен новый командующий войсками в Се­верной Ирландии, генерал-лейтенант Роберт Пэскоу, который несколько лет назад работал в шта­бе планирования Мориса Олдфилда в Стормонте. Оба они были открыты идее использования спецназа для засад, но оба также осознавали, что существуют обстоятельства, когда такие опера­ции нежелательны, и что возможны другие варианты действий.

В течение предыдущих нескольких лет тайные агенты испробовали различные подходы к ис­пользованию предвидения, которым они располагают при проникновении в республиканские группировки. «Все дело в приемлемых уровнях», говорит офицер разведки, заимствуя фразу, ис­пользованную политиками десятилетием ранее в отношении насилия со стороны террористов, а не сил безопасности. «Мы могли бы устраивать засады гораздо чаще, но люди понимали, что это слишком сильно взбудоражило бы ситуацию». Если операторы под прикрытием все еще облада­ли информацией о готовящихся терактах, но пытались устроить засаду лишь несколько раз, в чем состояла их пересмотренная стратегия?

Некоторые из тех, кто работал в мире тайных операций в Ольстере, откровенно рассказывают об альтернативах засадам, которые может выбрать Специальный отдел. Сотрудники СО, как правило, в первую оче­редь заботятся о защите жизни своего источника. Следует избегать действий, которые застав­ляют ИРА остановиться и задуматься о том, откуда силы безопасности получили свою информа­цию, поскольку это может привести их к источнику. Стоит подчеркнуть, что именно на этом основании некоторые офицеры СО принципиально возражали против засад, поскольку опера­ции, подобные тем, что были в Тамнаморе или Гранша в 1984 году, неизбежно вызовут охоту на ведьм внутри организации. С другой стороны, СО часто неохотно арестовывают «временных» по менее серьезным обвинениям, например, задерживают их у тайника с оружием и предъяв­ляют обвинение в хранении огнестрельного оружия, потому что многие тайные агенты считают, что приговор кому-либо к семи или восьми годам тюремного заключения, «что означает три или четыре с отсрочкой», как выразился один офицер, не оправдывает риски для источника и опера­торам наблюдения при долгосрочной тайной операции.