В первые дни Смуты женщины стучали крышками мусорных баков всякий раз, когда в поместья въезжал армейский патруль. По мере того как шли 70-е годы, ИРА перешла к более тонким формам общения. Телефоны использовались для передачи зашифрованных сообщений. Сочув­ствующие, живущие в высотных многоквартирных домах, замечали патрули в бинокль, а затем вывешивали полотенце на свой балкон или открывали окно. Эти посты предупреждения сделали для ИРА более безопасным проведение нападений или перемещение оружия и, в свою очередь, вынудили силы безопасности усилить скрытое наблюдение. В основном это были операции в штатском, которые с большей вероятностью выводили людей на чистую воду. Пытаясь проти­востоять этой новой деятельности по наблюдению, ИРА наняла свои собственные команды на­блюдателей, известных как «шпики». Они часто вербовались из молодежных или женских отде­лений движения и принимали участие в нападениях, обеспечивая режим безопасности или нахо­дя дом полицейского, а также наблюдая за территорией своего проживания.

«Временные» также вскоре предприняли попытки перехватить сообщения своих оппонентов. Небольшие тактические рации солдат на улице легко прослушивались. Чердаки или свободные комнаты были оборудованы ИРА в качестве постов для прослушивания. Те, кто ими руководил, быстро научились интерпретировать основные кодовые слова, используемые солдатами и поли­цией в попытке замаскировать свои действия. Например, не потребовалось много времени, что­бы установить, что солдат, упомянувший по радио «Феликса», имел в виду офицера по обезвре­живанию бомб или что «Санрей» относится к командиру подразделения. Такого рода информа­ция могла бы быть ценной при организации засад типа «на опережение», когда ИРА инсцениро­вала бы инцидент и нападала на тех, кто на него отреагировал. Простое пеленгационное обору­дование также можно было бы использовать для отслеживания местоположения передач.

Однако разведданные, собранные путем прослушивания сообщений пеших патрулей, оставались довольно базовыми. ИРА поняла, что она получила бы гораздо более важную информацию, если бы смогла проникнуть в систему связи более высокого уровня, используемую старшими ко­мандирами. В 1979 году, в рамках крупной полицейской разведывательной операции под кодо­вым названием «Ястреб», КПО провела налет на дом недалеко от Белфаста, который был превращен в фабрику бомб и сложный пункт прослушивания. Полиция пришла к выводу, что «временным» удалось подключиться к стационарным телефонам, по которым велись разговоры старших офицеров. В том же году сочувствующим в Англии удалось украсть из почтовой сумки так называемый доклад Гловера о будущих тенденциях терроризма в Северной Ирландии. Утрата этого секретного документа привела Уайтхолл в глубокое замешательство.

Прослушивание их коммуникаций привело армию к разработке новой, более безопасной систе­мы. Одна из них, получившая кодовое название «БРИНТОН», развернутая в начале 80-х годов, предназначалась для обеспечения зашифрованных телефонных линий и линий передачи данных между различными штаб-квартирами. Однако недавно были высказаны сомнения относительно «БРИНТОН». В конце 1989 года некто, имевший обширные связи в республиканском движении, заявил мне, что ИРА удалось проникнуть в эту сеть высокого уровня. В том же месяце бюлле­тень Министерства обороны по контрактам, публикация, распространяемая среди оборонных подрядчиков, содержала приглашение к участию в тендере на продление проекта «БРИНТОН», возможно, признание того, что система нуждается в усовершенствовании.

К концу 70-х годов, в сочетании с новой структурой ячеек, было приложено больше усилий для организации тщательной подготовки «добровольцев» ИРА, часто в лагерях в Донегале и других отдаленных районах Республики. Они стали более опытными в том, чтобы обходить стороной достижения в области раскрытия преступлений. Эта «осведомленность криминалистов», как на­зывает это полиция, включала в себя несколько новых мер: было расширено использование ба­лаклав, чтобы предотвратить идентификацию с помощью фото-наблюдения; стало стандартной практикой использовать резиновые перчатки при обращении с оружием, чтобы не оставлять от­печатков на оружии, а также масла и пороха на руках; а поверх обычной одежды одевались рабочие комбинезоны или другая одежда, чтобы на ней не остались следы взрывчатки. Эта одежда, балаклавы и перчатки были спрятаны в домах членов ИРА, часто вместе с самим оружием. До­бровольцы принимали ванну вскоре после обращения со взрывчатыми веществами, чтобы на их волосах или коже не было обнаружено никаких следов. Изобретательность ИРА побудила силы безопасности принять множество контрмер, которые стремились, в том числе с помощью техно­логий и усовершенствованной судебно-медицинской практики, добиться большего числа обви­нительных приговоров.

Другой областью, где технология использовалась для борьбы с ИРА, была проверка автомобиль­ных номерных знаков. В 1974 году силы безопасности внедрили первую компьютеризированную систему автомобильных номерных знаков под кодовым названием операция «Мстительность». Этот проект был разработан армией, основной компьютер базировался в Лисберне. И именно Королевская военная полиция в Лондондерри, а не КПО, предприняла первые попытки связать контрольно-пропускные пункты транспортных средств с учреждениями, хранящими записи, чтобы можно было проводить мгновенные проверки через терминалы, многие из которых уста­новлены на контрольно-пропускных пунктах на границе с Югом, которые можно было использо­вать для получения информации о машина примерно через тридцать секунд.

ИРА вскоре осознала свою уязвимость перед такой системой, но она также разработала контрме­ры. Оперативники ИРА объезжали улицы процветающих районов, жители которых были бы за­несены в компьютер как не представляющие интереса, и снимали точные данные об автомоби­лях. Затем они находили похожую модель, меняли ее номерные знаки и следили за тем, чтобы она была идентична первой, вплоть до наклеек на стеклах. Таким образом, солдат или поли­цейский, проверяющий номер с помощью компьютера, предположил бы, что машина принадле­жит респектабельному жителю пригорода. Однако использование «звонарей», как называла их ИРА, требовало от организации больших дополнительных усилий и во многих случаях было не­возможно. Но в равной степени армии потребовалось некоторое время, чтобы найти наиболее эффективный способ использования компьютера – сначала много времени было потрачено впу­стую на проверку транспортных средств, принадлежащих основной массе населения, не при­частного к терроризму. В 1977 году компьютер был модифицирован для работы в основном с подозрительными транспортными средствами.

В течение 70-х годов большинство записей армии и КПО хранились в картотеках в штаб-квар­тирах от местного до национального уровня. В их карточках перечислялись подозреваемые, дома и огнестрельное оружие, часто довольно подробно. Солдаты, прибывающие для обыска до­ма, должны были знать расположение мебели в нем и другие детали – например, был ли в зда­нии подвал или закупоренный дымоход. Эти данные были собраны на карточках домов, полу­ченных в ходе предыдущих рейдов, и иногда с помощью простого средства - взгляда в окно. Си­лы безопасности могли бы получить другую информацию о доме в почтовом отделении или у Управления жилищного строительства Северной Ирландии.

Неизбежно, что дома людей, невиновных в терроризме, иногда подвергались такой тщательной проверке. Обыски были крайне непопулярны и подверглись критике со стороны некоторых депу­татов парламента от лейбористской партии в Лондоне, которые считали, что Ольстер превраща­ется в общество «Большого брата», в котором обычные люди подвергаются неприемлемому уровню слежки со стороны сил безопасности. В результате этого в 1976 году Гарольд Уилсон объявил о создании компьютера для ведения записей персональных учетных данных. Сбор тако­го рода информации вызвал беспокойство у активистов движения за гражданские свободы, хотя армейские офицеры утверждают, что это позволило Лисберну одним нажатием кнопки устано­вить многих людей, которые определенно не были причастны к инциденту, снимая подозрения с невиновных. Руководители служб безопасности надеялись, что это позволит им более эффектив­но сосредоточить свои усилия, уменьшив нежелательное внимание, уделяемое тем, кто не причас­тен к насилию.