Офицер говорит, что смерть капрала Хармана стала серьезной неудачей для 14-й разведыватель­ной роты, которая затем оказалась под контрнаблюдением ИРА. Операции были приостановле­ны, а «Кью-мобили» подразделения были убраны с улиц на несколько недель, пока офицеры пы­тались оценить, что извлекли из этого инцидента «временные». Впоследствии процедуры были ужесточены, было приложено больше усилий для поиска автомобилей различных типов и введе­ны ограничения для солдат, действующих в одиночку.

Шесть месяцев спустя в Лондондерри произошел еще один инцидент. Два члена ИРА подошли к «Кью-мобилю», в котором находились два сотрудника группы наблюдения. Солдат, сидевший на пассажирском сиденье, открыл огонь, тремя выстрелами попав Денису Хини в грудь. Он был убит мгновенно. В КПО сообщили, что они изъяли оружие с места происшествия. Шинн Фейн сказала, что Хини был застрелен САС, и в ту ночь в республиканских поместьях произошли бес­порядки.

Смерть Хини, вероятно, была неудачным элементом преднамеренной операции ИРА, направлен­ной против бойцов 14-й роты. Несколько недель спустя бригада Дерри провела успешную атаку на один из «Кью-мобилей» отряда Лондондерри. Похоже, они заметили младшего капрала Алана Свифта, который ехал один в автомобиле без опознавательных знаков в республиканском районе города.

В 13:30 11 августа 1978 года террористы ИРА угнали фургон «Тойота». Из тайника было извле­чено несколько единиц автоматического оружия, и операция была начата. Младший капрал Свифт был замечен в своей припаркованной машине на обочине Леттеркенни-роуд в районе Брэндивелл в Лондондерри. Около 15:30 «Тойота» остановилась перед его машиной, и по мень­шей мере двое террористов открыли огонь из задней части фургона. Младший капрал был убит. Армейская пресс-служба сообщила, что когда он погиб, он был «в штатском и при исполнении служебных обязанностей».

Какими бы опасностями ни была сопряжена такая работа, начальники служб безопасности при­шли к единому мнению, что наблюдение в штатском могло бы дать еще лучшие результаты. Та­ким образом, с 1976 по 1978 год, помимо отрядов 14-й разведывательной роты, наблюдалось увеличение числа специальных подразделений, которые были предназначены для выполнения аналогичной работы, хотя и в менее сложных ситуациях. Армия и КПО не согласовали генераль­ный план, скорее было общее согласие с тем, что для выполнения таких обязанностей можно было бы использовать гораздо больше солдат и полицейских, не перегружая существующее ар­мейское подразделение наблюдения. Целый отряд из 14-й роты мог быть привлечен к мобильно­му и статическому наблюдению за одним подозреваемым, и, в конце концов, было гораздо больше подозреваемых, за которыми хотели наблюдать эксперты по разведке. Потребность в этих командах была такова, что КПО было бы трудно противостоять привлечению армией гораз­до большего числа людей для выполнения наблюдательных функций, потому что, несмотря на «главенство полиции», люди в Ноке понимали, что у армии гораздо больше оперативников, чем может выделить КПО.

Генерал-майор Дик Трант, назначенный командующим сухопутными войсками в Лисберн в 1977 году, был движущей силой значительного расширения армейских ресурсов наблюдения. Трант, высокий мужчина с добродушными манерами сельского священника, хотел восстановить в каж­дом подразделении способность к сбору разведывательных данных, которая была утрачена, когда во время реорганизации армии пехотные батальоны были лишены своих разведыватель­ных взводов.  В дополнение к 14-й роте в распоряжении командующего сухопутными войсками были отряды, сформированные немногим более года назад, из нескольких десятков солдат из различных подразделений, проходящих службу в Ольстере, под названием Североирландская па­трульная группа. Он решил, что такое положение было неудовлетворительным, отчасти потому, что солдаты оставались там всего на несколько месяцев, а отчасти потому, что они не были должным образом обучены.

Генерал-майор Трант решил ввести взводы ближнего наблюдения, подразделения по тридцать человек в каждом из батальонов, отбывающие более длительные «командировки по месту жи­тельства» сроком до двух лет, и в одном из батальонов, несущих службу в четырехмесячных ко­мандировках, базирующихся в Южном Арме. ВБН, как их стали называть, отбирали лучших солдат из батальона и обучали их навыкам наблюдения. Командующий сухопутными войсками и командиры бригад могли использовать новые взводы в любой точке Ольстера, а не только в зоне ответственности конкретного батальона, к которому они принадлежат. ВБН должны были сы­грать важную роль в установлении регулярных форм деятельности среди подразделений актив­ной службы и движений ключевых республиканцев. Хотя операторы 14-й разведывательной ро­ты или САС обычно привлекались, когда имелись достоверные разведданные о предстоящей операции, ВБН часто предоставляли основные данные о районе и деятельности в нем ИРА.

Лисберн раскрыл подробности о новых группах, которые на брифингах для прессы были описа­ны как «подразделения типа САС», в надежде, что распространение таких групп запугает ИРА. В июне 1977 года «Таймс» объявила, что «Первые из 300 человек прибывают для новой армейской операции под прикрытием». Это число было несколько преувеличено, их было около 200. Жур­налист отметил, что они планировали собрать информацию, предназначенную для привлечения подозреваемых к суду, но добавил: «Правительство также рассчитывает оглаской секретной дея­тельности армии повысить ее сдерживающую ценность».

Парашютно-десантный полк, батальоны которого сохранили свое собственное разведывательное подразделение, известное как патрульная рота, должен был сыграть важную роль в обучении по­лицейских и новых подразделений наблюдения КПО. Главный констебль Кеннет Ньюман, есте­ственно, был заинтересован в расширении деятельности своих подразделений по наблюде­нию. При верховенстве полиции предполагалось, что КПО возьмет на себя руководство вопроса­ми безопасности, и он не хотел, чтобы они оставались в стороне от того, что, по его мнению, бы­ло важной областью деятельности.

Специальная патрульная группа (СПГ), мобильное антитеррористическое подразделение КПО, в 1976 году создала подразделение по действиям со стрельбой из огнестрельного оружия и наблю­дению под названием «Бронзовая секция». Ее члены были отобраны для прохождения специаль­ной подготовки по работе под прикрытием и первоначально действовали в основном в районе Белфаста. Майкл Ашер, бывший солдат парашютно-десантного полка, который присоединился к СПГ в качестве обычного полицейского констебля, описывает различные мероприятия «Бронзо­вой секции» в своей книге «Стреляй на поражение». Повествование Ашера предполагает, что большинство операций «Бронзовых», многие из которых были основаны на разведданных ин­форматоров, были неудачными. Операторы службы наблюдения КПО, как и их коллеги из ар­мии, массово носили бороды и длинные волосы. Они выглядели, писал он, «точь-в-точь как по­лицейские, пытающиеся выглядеть как обычные граждане». В некоторых отношениях ранние эксперименты КПО с «Бронзовой секцией», иногда казавшиеся фарсовыми, напоминали ар­мейский опыт с Мобильным разведывательным отрядом.

Ашер говорит, что однажды СПГ задействовала «Бронзовую секцию» после получения информац­ии о том, что лоялистский отряд убийц собирался убить адвоката-католика. Полиция весь день пролежала в засаде у квартиры адвоката, пока «одному из бородачей «Бронзовой сек­ции» не пришло в голову проверить, дома ли он». Только тогда они обнаружили, что цель лоя­листского «эскадрона смерти» эмигрировала в Канаду.

Отчасти в результате таких эпизодов, отчасти признавая, что «Бронзовая секция» выполняла слишком широкие функции, поскольку они занимались операциями с применением огнестрель­ного оружия, помимо наблюдения, старшие офицеры КПО решили создать новое подразделение наблюдения. Они были впечатлены результатами, полученными 14-й разведывательной ротой, и захотели создать аналогичное подразделение в составе полиции. В 1977 году Специальный отдел сформировал группу наблюдения, которая вошла в состав E4, его оперативного подразде­ления. Подразделение E4A позже стало объектом многочисленных обвинений в неправомерных действиях со стороны республиканских активистов. Но заранее спланированные столкновения с террористами не входили в задачи E4A, точно так же, как они не входили в обязанности ар­мейского подразделения наблюдения. Позже КПО создал специальные подразделения по при­менению огнестрельного оружия, которые должны дать полиции собственную «САС». E4A со­средоточилась на мобильных и стационарных наблюдательных постах, в то время как другие подразделения E4 должны были специализироваться на техническом наблюде­нии, оснащаясь передовыми устройствами мониторинга – например, видеокамерами с оптоволо­конными объек­тивами, которые можно было использовать для наблюдения за помещением через крошечное от­верстие, и ультрасовременными подслушивающими устройствами. Подразделение наблюдения Специального отдела установило тесные контакты с МИ-5, у которой есть собствен­ные исследо­вательские лаборатории, разрабатывающие подслушивающие устройства и другое оборудова­ние.