Та лишь пожала плечами, зато мальчуган, невзирая на закрытые уши, весомо, но тихо заявил:

— Элиот занял ванну.

— Ааааа.… Ну и что?

— А то, что её хотела занять Ева. А занял Элиот. Теперь мы можем наблюдать сцену отчаяния и неприкрытой агрессии.

— Ага, — сказала я, всё равно не до конца въезжая во всю трагичность момента.

Мы немного помолчали, вслушиваясь в монотонные удары и плеск воды.

— Варф, а кровати уже распределили? — спросила я самый насущный для меня вопрос.

— Их оказалось всего четыре. Поэтому ты спишь вот на этом диване, а Элиот…

— А Элиот спит на полу! — перебила его Ева, отрываясь от своего занятия. — И это даже не обсуждается!

— Не очень-то и хотелось! — послышался из ванны приглушённый голос и оттуда вышел обёрнутый в белоснежную простыню ведун.

По всей комнате повисла тишина.

— Ты… это… как? — кое-как выдавила из себя Ева, круглыми глазами смотря на поглаживающего отросшие волосы Элиота.

Вместо привычного короткого ёжика сейчас на его голове покоилось гнездо тёмных волос с редкими седыми прожилками. И откуда только у него седина?..

— Ты не поверишь, — сверкнул белозубой улыбкой парень. — Там на полочках стоял этот, как его… шампхунь, во! Я прочитал состав, а там и мандрагора, и беллист, и красный стебель. В общем, полный набор для алхимика. Ну, я и сварил одно простенькое зелье.

Он отошёл в сторону, представляя нам чёрное пятно с кучкой золы на полах из белого камня.

— А где ты дрова раздобыл? — с интересом спросила я, плюхаясь на отведённый мне диван.

— Там табуреточка какая-то была — её и сжёг, — отмахнулся он. — Но оно стоило того. Вы только посмотрите, какие они мягкие!

Элиот опять принялся гладить свои лохмы. Ева смотрела на него круглыми глазами.

— Слушай, а… а там ещё не осталось? — заискивающе спросила девушка. — А-то у меня выпадать начали… от стресса… Я тебе все грехи прощу!

— Дофига, хоть обмажься, — похвастался он и покровительственно добавил: — Там в ковше ещё где-то треть.

— Спасибочки! — выпалила Ева, запираясь в ванной.

Марви наконец-то убрала ладони от ушей Варфоломея.

— А куда делись твои старые кудри, раз ты так дорожишь ими? — опять полюбопытствовала я.

— Неудачно эксперимент провёл, вот и сгорели, — грустно поведал ведун, садясь на другой край дивана. — Да они всё равно были тонкие и ломкие, не жалко. А эти я вырастил, используя за основу шерсть Мерлина. Сама знаешь, какая она у него густая. Кстати, именно поэтому такой хороший чёрный цвет.

— В следующий раз платить будешь, — недовольно проворчал кот, развалившийся на спинке того же дивана, что и я. — За кражу частной собственности.

Из ванны раздался дикий крик, и несколько секунд спустя оттуда ураганом выскочила Ева.

— Я ТЕБЯ ПРИДУШУ!!! — заорала она, краснея и чуть ли не дымясь от гнева.

Элиот же с интересом смотрел на её оголившийся живот. Ева вышла из ванны в наряде туземки, а именно в двух тряпках, прикрывающих всё самое необходимое, но совершенно оголяя менее необходимое.

— Я бы тоже сейчас придушил… А? Что? Кого? Меня?! Меня нельзя душить! — закричал он, уворачиваясь от полетевшего в него ковша.

— Извращенец!!! — продолжала кричать она, снова скрывшись в ванной. — Ты ведь сразу знал, что так будет?!!

Я тихо хрюкнула, сползая от беззвучного смеха по спинке дивана. Примерно треть волос девушки стали такими же чёрными, как шерсть Мерлина, но вот старые, светло-льняного оттенка, никуда не делись.

— Знаешь, а тебе так даже больше идёт, — заражаясь от меня весельем сказал Мерлин.

Из-за двери высунулись голова с рукой, и над головой кота пролетела колбочка синего цвета. Я, смотря на это, лишь хватала ртом воздух, стараясь не задохнуться. Фамильяр стёк со спинки прямо мне в руки, и мы, приобнявшись, стали задыхались вместе.

Появившаяся через несколько минут служанка застала меня в обнимку с котом вытирающей слёзы, а Элиота, задумчиво курящим появившуюся из его сумки трубку. Он набил её какой-то травой, по запаху подозрительно похожей на приправу для еды. Марви же перенесла всю эту сцену со стоическим спокойствием и сейчас полировала лезвие своего клинка. Варф исчез в соседней комнате где уже во всю распаковывал вещи Эдрик.

Вообще, выделенное нам помещение было довольно просторно. Точнее, помещений было четыре: гостиная, в которой мы находились сейчас, спальня, под завязку заставленная кроватями, раздевалка, которую мы дружно проигнорировали, никто не хотел расставаться со своими вещами, и ванная. Всё пространство было застелено коврами и вообще выглядело всё довольно уютно. Правда, окон не было, но хорошее освещение это замещало.

Златонская служанка, поджав губы, поставила на столик, стоящий в центре гостиной, ужин и быстро удалилась.

Я с нетерпением облизнула пересохшие губы и крикнула:

— Ева! Варф! Эд! Ужин принесли!

В ванной тут же стихла вода, а из спальни вышел потягивающийся Эдрик и за ним Варф.

Ведун придирчиво осмотрел принесённую нам целиком зажаренную курицу, кастрюлю супа и какие-то сухофрукты. Понюхав вино в кувшине, он удовлетворённо хмыкнул и приступил к еде. Мы же с котом уже на пару терзали куриную ногу.

Вышедшая из ванны Ева, гордо вздёрнув нос, села на кресло, стоящее подальше от дивана. Остальные разместились кто где.

Когда вся еда оказалась доедена, Элиот разлил вино. Попробовав его, я заявила, что не буду пить эту кислую бражку. Ведун равнодушно пожал плечами и распределил всё между собой, Эдриком и Евой. Марви не пила принципиально, а Варфу запретила сестра.

— Знаете, а мне и правда идёт, — неожиданно заявила Ева. — Хоть и выгляжу, как сумасшедшая.

— Что и требовалось доказать, — в унисон сказали Элиот и Мерлин, вот только судя по интонациям, отвечали они на разные части фразы.

— Прибила бы гадов, но ладно, живите пока, — смилоствовалась подобревшая от горячей еды девушка. — У меня старый цвет потом станет расти или это навсегда?

— Судя по пролитому, — ведун кинул взгляд на ковш на полу и красно-белую лужу около него. — Через месяц всё вернётся в норму. Если найдёшь мандрагору, беллист и красный стебель, то могу тебе хоть сейчас зелье состряпать. Только волос нужного цвета дай.

— Учту, — кивнула девушка, полностью успокоившись.

Через полчаса пустых разговоров и обсуждений дальнейшего пути мы по очереди отмылись от крови и грязи (я даже смогла затащить Мерлина) и разошлись спать. Грязную одежду у нас перед сном забрала служанка, по её словам, эта услуга входит в наш тариф, а мы без малейших зазрений совести быстро обшарили карманы и, переодевшись в халаты и запасные вещи, вручили ей всё грязное. За образовавшейся кучей девушку перестало быть видно и она, пожелав спокойной ночи, удалилась, чуть не задев дверной косяк верхушкой кучи грязных вещей.

Элиот долго пытался упросить меня поделиться местом на диване, но фамильяр быстро доказал, что для троих он слишком узок и ведун удручённо лёг прямо на ковёр, укрывшись походным одеялом.

На следующее утро нас разбудил скрип двери, вызванный принёсшей завтрак служанкой.

Я недовольно высунула голову из-под одеяла и, растопырив уши, уставилась на служанку, расставляющую еду на столе. Она с неприязнью взглянула на меня и, не проронив ни слова, вышла из комнаты.

Мерлин тоже проснулся и сейчас одним глазом поглощал громоздящуюся на столе свиную рульку.

Я встала, кое-как продирая глаза, и взяла курс в сторону ванны. По пути я как бы невзначай пнула храпящего ведуна, но он лишь перевернулся на другой бок, что-то пробурчав сквозь сон.

Кинув в лицо пригоршню воды, я уставилась в зеркало, на этот раз не металлическое, а по всем канонам, стеклянное. Выглядела я не очень презентабельно. Синяки под глазами только ещё больше посинели, лицо, криво загоревшее и опухшее после сна, да и в целом внешний вид помятый.

Вздохнув, я быстро заплела три привычные косички — две на висках и одна на затылке. Только на этот раз к каждой прикрепила три медных кольца, купленных вчера. Они крепко закрепились в волосах, оставив в самом конце небольшие кисточки не больше мизинца длинной.