Королева продолжала молчать.

— Давай, помиримся! — предложил лорд — Забудем что было, и начнем сначала. Будем ласковы друг с другом.

Алиса усмехнулась.

— Я умею быть добрым и нежным. Не веришь? Спроси у Эффы! Впрочем, ты и сама должна помнить свои сны, куда я приходил!

И нажал пальцем на губы Алисы, отчего ее рот приоткрылся. Его глаза сейчас не горели адским пламенем, а светились мягким завораживающим светом.

— "Попробовать стоит! — подумала Алиса — Попасть в его покои, усыпить бдительность, найти слабое место!"

— "Не смей!" — вскрикнула Эффа.

— Можно мне домой? — мрачно повторила Алиса, и оттолкнула руку демона.

— "Проклятая жемчужина! Не даст мне убить его!"

— Иди! — помолчав, вздохнул Тамуз, и убрал руки.

Этот отказ королевы обошелся без последствий, хотя она обреченно ждала кары, и была приятно удивлена ее отсутствием. Однако, лорд стал вызывать Алису почти каждый день, хотя новых поручений не давал — она должна была просто неотлучно с быть рядом. Новых попыток сблизится Тамуз тоже не предпринимал.

… Однажды лорд вызвал Алису, что бы вместе поохотится — вот такой каприз. И королева, со скрытой неохотой, отправилась вместе с ним в одну из ближайших деревень, где проходил праздник осени. Уже была ночь, и на деревенской площади, у трактира, оставались только самые стойкие выпивохи, да влюбленные парочки, продолжающие отплясывать под светом луны.

Алиса и лорд напали на веселящихся из темноты. Тамуз никого не пожирал, ему просто нравился сам процесс умерщвления жертвы. Поэтому, он просто махал огненной косой, снося кричащим и мечущимся в ужасе людям головы. Алиса же вообще ничего не делала, просто летала над площадью, хлопая крыльями. Ее жемчужина оживилась, затрепетала, и принялась выбрасывать красные лучи в жертв Тамуза, что бы выпить их души.

Когда все на площади были убиты, и насытившиеся охотники собрались удалиться, внезапно стало светло, как днем, и место охоты, и лорд с королевой оказались окружены воинами с копьями, за которыми стояли люди, в золотистых одеждах, и в капюшонах, скрывающих их лица, делающие руками пассы.

Воины не пытались поразить копьями, это оружие действовало по другому — движения Алисы и Тамуза стали медленными и тяжелыми, словно они находились в прозрачном вязком киселе. А из рук магов в охотников полетел рой сияющих стрел, которые, при попадании вызывали непереносимую боль, отнимали силы и здоровье. Алиса знала, что это очень опасно — если не отбить с десяток стрел, то наступит смерть. Королева с трудом превозмогала магию замедления, уворачивалась, закрываясь магическим щитом от стрел, и кидала в магов сгустки своей темной энергии. Обычно эти туманные сферы превращали жертву в камень, сейчас же окаменение длилось у нападавших доли секунды, и быстро проходило. Краем глаза королева видела, как лорд машет свой огненной косой, снося головы. Но, до магов, прикрываемых солдатами, и зеленоватым свечением защиты, он достать не мог, а на место убитых воинов сразу же вставали новые.

Алиса понимала, что фигуры в золотом одеты в плащи сопротивления магии, и используют сильнейшее заклинание очищения, поэтому и ей, и даже Тамузу, с ними не справиться.

— Жалкие людишки! — взревел лорд — Что вы возомнили?

И его фигура начала меняться, становясь пламенем. Пылающий призрачный огонь, имеющий очертания огромного драконообразного существа, отбрасывающего багровое зарево, двинулся навстречу нападавшим. Земля вокруг него тоже горела и плавилась, и двигалась потоком огненной лавы. Полыхал даже воздух. Эти потоки тоже замедляли всех живых, и сжигали — не только воинов с копьями, но и подбирались к ногам Алисы. Им было безразлично, кто погибнет в адском пламени, они уничтожали все, что попадалось на пути.

И воины, и маги вспыхнули, и заплясали, вопя от боли, как живые факелы… Воспользовавшись тем, что солдаты отступили, и в их рядах появились бреши, Алиса выскочила из огненного круга. Ибо пламя Тамуза было опаснее, чем рой лучезарных стрел магов.

Она бросилась в непроглядную темень, и полетела прочь, не понимая куда, и не думая куда — лишь бы подальше от пламени, несущего смерть. Но ее быстро догнал Тамуз, грубо схватил за шиворот, и они почти сразу оказались в Главном зале дворца лорда, где демон ее отпустил, и Алиса просто плюхнулась на мозаичный пол.

Лорд был в ярости.

— Маги инквизиции! — шипел он, кривясь всем своим большим лицом — Как они посмели, явиться в границы моих владений! К самому дворцу!

И он хлестнул по полу огненным кнутом, высекая из мрамора сноп искр. Алиса вжалась в пол, боясь, как бы гнев лорда не обрушился на нее.

Тамуз внезапно замер, и задумался. Затем повернулся к Алисе, и велел:

— Отправляйся во дворец Сайроса, и убей Наследного Принца!

— Повинуюсь, мой лорд! — произнесла королева.

Но, подумав, решила возразить, рискуя вызвать еще больший гнев демона — не обговорив сроки, она могла попасть в еще большие неприятности.

— Это непросто, учитывая охрану дворца, и самого принца! Позволите мне дождаться подходящего момента?

— Дождись! — рявкнул Тамуз — Но, не тяни! Месть за нападение на Лорда должна свершиться как можно скорее!

После этих слов Алиса откланялась, и поспешила убраться из дворца демона.

НАСЛЕДНЫЙ ПРИНЦ

Королева никогда не убивала детей, хотя и не любила их. Но сердце ее было каменным, а душа ледяной, и никаких сомнений Алиса не испытывала. Наследного принца она видела раньше, потому что с ним носились, как с писаной торбой, и показывали всех подряд. Никакого умиления этот младенец у девушки не вызывал.

Герцогиня решила, что самое подходящее время для злодеяния — День Рождения принца, когда все во дворце будут пребывать в радостной суматохе. Кроме, разумеется, стражников, но с ними Алиса разберется.

Герцогиня выбрала час, когда все будут таращиться на салют, да и его громыхание заглушит нежелательные звуки.

Нянька принца, пожилая худая женщина, в молодости, по словам Тамуза, посещала его праздники, да и сейчас была тайной сторонницей темных. Алиса, от имени лорда, велела старухе всего лишь оставить открытым окно в комнате принца, что не являлось чем-то необычным или подозрительным — окна высоко, не первый этаж, в саду стража, никакой опасности…

Все шло по плану: окно открыто, салют начался, и придворные высыпали на площадь… Алиса тоже постояла там, что бы ее запомнили — она со всеми, на виду. Девушка была внутренне напряжена, как натянутая струна — она боялась, что ее замысел сорвется. Нет, не опасалась быть пойманной, но боялась гнева Тамуза — он может убить ее, а сам продолжит жить, и творить зло. И Густав, и Золотинка останутся не отмщенными…

Герцогиня прошмыгнула в сад, в котором в этот час были только стражники, и ловко их миновала. Но не всех. Те, которые стояли под окнами принца, были в плащах сопротивления магии, и королеве демонов пришлось их убить. Алиса спешила, поэтому действовала неаккуратно, и испачкалась кровью.

Она наслала на всех, кто попадал в радиус заклинания — и в саду, и в комнате принца — сон, и подождала пока подействует.

Алисе надо было действовать посекундно — и что бы заклятие подействовало, и что бы не опоздать. Наконец, демоница взлетела, и проскользнула в окно. Нянька храпела, и Алиса, без помех, склонилась над кроваткой ребенка.

Принц тоже спал, откинув одеяльце; его тонкая рубашка распахнулась, и Алиса могла видеть голенькое, пухленькое тельце мальчика, и безмятежное личико, обрамленное белокурыми кудряшками. В ту же секунду в душе женщины произошел переворот — на нее нахлынуло умиление, нежность, жалость, и страх. Страх за жизнь этого беззащитного малыша. Не раздумывая, действуя только на чувствах и инстинктах, Алиса завернула ребенка в одеяльце, прижала к себе, и вылетела в окно, оставив пустую кроватку с пятнами солдатской крови с крыльев демоницы…