Г. Г.: Был еще более изысканный вариант: издательство «Амфора» делало стильные обложки. Для меня это была большая радость, на глазах возрождалась настоящая книжная графика, настоящий книжный дизайн. Все тогда лепили ужасные коллажи, а тут вдруг появляется что-то совершенно другое. Это было очень интересное явление, но вот куда все ушло?

А.Б.: Это называется культура. Прошу прощения, но последние двадцать лет культура вообще не интересует государство… Даже для Леонида Ильича Брежнева написать книгу было событием, это было его мечтой – войти в ту культуру, в которой еще в это время жил Шостакович. «Я рядом постою». И это «я рядом постою» было для него очень важно. Культура – это же не прямая кнопка: вложил миллион, и у тебя на миллион культуры прибавилось. Нужно поддерживать десять театров, чтобы один из них стал хорошим, надо поддерживать независимые издательства. Все же на самом деле для всех очевидно, даже экспертизы не надо. Нужно развивать большие книжные ярмарки с бесплатным участием. Сделать такой «Даниловский рынок книги», открытый для всех издателей России.

Г. Г.: «Озон» недавно прислал топ-100 бестселлеров детской литературы. Я не поленился и посчитал, получилось следующее: из этой сотни: 6 книжек – репринтное переиздание советских книг, 25 – русских художников, а 69 книг – переиздание западных авторов, западные макеты, западные художники. Эти деньги мы могли бы вкладывать в наших русских художников, а мы их отправляем на запад.

А.Б.: Большая проблема в том, что в России художник не может прожить на те деньги, которые он зарабатывает на книгах. Издательства покупают права на зарубежные книги, как правило, за копейки.

Г. Г.: 1500–2000 евро.

А.Б.: Ты за эти деньги не наймешь русского художника, он только каменный крест себе на могилу заработает.

Г. Г.: И какой выход из этого?

А.Б.: Государство должно поддерживать культуру. Давать издателям преференции, отменить НДС, проводить конкурсы, предоставлять площадки для распространения. Чтобы «Белинского и Гоголя с базара понесли».

С.З.: У нас есть государственные программы Федерального агентства, теперь уже Минцифры, правительства Москвы. Но все это очень небольшая поддержка. Здесь еще и проблема рентабельности книг. При сокращении тиражей, а сейчас средний тираж в России 3700 экз., резко сокращается доходность книгоиздания.

А.Б.: Надо издавать меньше, но лучшего качества.

Культурный код Андрея Бондаренко

С.З.: Андрей Леонидович, каков ваш культурный код. Какие объекты искусства – музыка, театр, кино, живопись – описывают ваш мир?

А.Б.: Я довольно много работаю в театре, правда, теперь не как сценограф: делаю плакаты, программки, рекламное оформление спектаклей для Бородина в Российском академическом молодежном театре (РАМТ). Работаю в театре им. Маяковского, делаю большую часть внешнего рекламного оформления. Люблю театр, сегодня, например, иду на премьеру нового спектакля (кстати, по книжке, которую я сделал в издательстве Corpus), так совпало… Музыку с годами стал меньше слушать, фильмов, наверное, тоже стал меньше смотреть. Очень много работы, но все равно я в этом варюсь – все равно это и фильмы, и театр, и музыка. На художественные выставки стал гораздо меньше ходить. Из современного советского искусства мало что трогает.

Г. Г.: Из современных писателей кого выделяешь?

А.Б.: Для меня это однозначно Володя Сорокин. Виктор Пелевин не совсем мой писатель. Из западных авторов, наверное, больше всего жду книг Мишеля Уэльбека. Любимый поэт – Александр Ерёменко. Я очень любил покойного Асара Эппеля, незаслуженно забытого сегодня… Есть писатели, которые уходят, но потом они вернутся, как, например, Василий Аксёнов. Я считаю, что имена, которые на века, позже всплывут, их переоткроют заново. Литература имеет какую-то свою жизнь после смерти, это же вечность. Люди типа того же Сигизмунда Кржижановского ушли, их никто не помнил, потом они как-то стали появляться благодаря издателям, тому же «ОГИ». Мы выпустили шесть томов Кржижановского, буквально из небытия появился большой русский писатель. О современной литературе тяжело говорить, она пока неотфильтрована. Вот Сорокин или Пелевин отфильтровались самим течением жизни. Конечно, у нас есть замечательные писатели, например, Леонид Юзефович или Алексей Иванов, Михаил Гиголашвили… Отдельное совпадение – с Михаилом Шишкиным. Я въехал в свое время в квартиру, в которой и о которой он писал «Взятие Измаила». Я даже подписывал с ним договор купли-продажи. Он тогда не был еще известным писателем, просто учителем, уехавшим в Швейцарию, он не знал меня как книжного художника, так как еще не издавался. Я прожил в этой квартире несколько лет, а потом читал роман и чувствовал, какой кровью он написан. И вообще, я люблю авторов, которых оформляю, в творчество которых вживаюсь…

Я люблю читать научно-популярную литературу, книги по биологии (у меня дочка стала биологом, она кандидат биологических наук). Я и делаю несколько научно-популярных серий для Corpus и «Альпины». Мне очень близки издания Георгия Гупало, он пытается формировать новое поколение умных детей, возрождает традиции советских научно-популярных книг. Хочу снова родиться и быть ребенком, которым был. Главное для нас – вырастить наших детей культурными, преодолев сегодняшнее время, передав себя им. Вот и все. Нужна такая культурная прививка: прививать, поливать, подкармливать – чтобы это росло.

Г. Г.: Андрей, вот нас будут слушать молодые начинающие художники книги, какие бы ты дал им советы? Что такое книга для тебя?

А.Б.: Моя жена, Юлия Гукова, большой книжный художник, на этот вопрос отвечает так: «Лучше вообще этим не заниматься». Иллюстраторы сейчас, к сожалению, никому не нужны. Должны быть люди, знающие книгу от процесса верстки, от макета до воплощения. Я бы на месте людей, которые просто хотят заниматься иллюстрацией, все-таки в книгу бы входил глубже, понимал ее как некий объект, чтобы создавать свои проекты, искать и убеждать издателей.

С.З.: Быть не просто иллюстратором, а художником книги.

А.Б.: Да, если мы говорим глобально. Иллюстрирование книг – мелочь по сравнению с тем, что делает художник книги. Нужно делать свои проекты.

Г. Г.: Потрясающий издатель и просветитель старого времени Николай Иванович Новиков такие же мысли исповедовал. Книга должна нести радость, должна нести любовь, свет. Он жил культурой книги, просвещением. Ты, безусловно, один из таких людей. Ты настоящий художник книги, величайший книжный график. Огромная тебе благодарность за ту радость, которую ты всем нам сегодня подарил.

С.З.: Мне вспомнилась строчка из любимого Бориса Пастернака: «Не спи, не спи, художник, не предавайся сну. Ты – вечности заложник у времени в плену». То, что вы делаете, останется в культуре. Это уже принадлежит вечности. Масса всего уйдет, а ваши книги останутся, я в этом убеждена. Спасибо огромное за эту беседу! Анастасия Архипова

«Работа художника и делает книгу книгой»

Анастасия Архипова с детства много рисовала, увлекалась музыкой, танцами, иностранными языками, получила хорошее классическое образование. И, видимо, путь художника был предначертан ей с детства: она росла в семье известных книжных графиков. Дед – Б.А. Дехтерёв – народный художник РСФСР, профессор, главный художник издательства «Детская литература». Отец – И.Д. Архипов – художник-график, заслуженный художник РСФСР.