Мы часто говорим об эпохе Гутенберга, имеющей свою давнюю историю. Но если мы посмотрим, сколько людей читали в Древней Греции или Риме, сколько читали в эпоху Средневековья? Не больше 5 % населения. Потом вдруг в ХХ веке книга вырвалась из области элитной культуры в массовую, достигла своего апогея в середине века, и дальше пошел спад. Естественный спад, до того уровня, который был всегда. Может быть, книга возвращается на то место, которое она занимала на протяжении всей истории человечества, – к 5 %?
Ну, до 5 % еще далеко. Спад пошел уже в XXI веке. Главный период, когда был подъем, – с 1950 по 2000 год.
Сегодня книга оказалась не очень нужна обществу.
Зато общество вовлекается все больше в новую электронную коммуникацию. Количество писателей катастрофически растет. Может быть, из этого что-то вырастет. Может, мы идем к информационному обществу, когда все будем сидеть и свободно телепатировать? Недавно я прочел книгу известного американского футуролога Митио Каку «Физика будущего» о том, какие будут изменения в этой сфере в XXI веке. Нас ждут крутые перемены.
В декабре 1991 года был принят закон «О средствах массовой информации». Именно он дал толчок современному развитию печатной индустрии, превратив каждое предприятие в самостоятельное юридическое лицо. Борис Владимирович, какие, на ваш взгляд, сегодня главные задачи книжной индустрии?
Сегодня индустрия и отдельные ее части, к сожалению или к счастью (никто не знает пока), действуют на разных основаниях. Они являются представителями разных форм собственности. В апреле 1991-го правительством Российской Федерации был принят документ под названием «Временное положение о регулировании издательской деятельности в РСФСР». Там как раз были изложены все правила рыночной экономики, а именно: действуют на свой страх и риск; сами ведут свою хозяйственную деятельность: сами платят налоги; сами занимаются вложениями того, что у них остается.
Это касалось издательств. К сегодняшнему дню все издательства (сейчас около пяти тысяч в России) являются юридическими лицами разных форм собственности – ОАО, ООО, индивидуальное предпринимательство. Государственные издательства можно буквально на пальцах перечесть, причем все это региональные предприятия, которые выполняют совершенно определенную функцию, как правило, нерыночного характера.
Почти все книготорговые предприятия являются также вольными предпринимателями, ориентируются на рынок. Очень небольшая часть (например, «МДК» на Новом Арбате) представляет муниципальную форму государственной собственности. Библиотекари – государственные служащие и работают за государственные деньги. Они подчиняются не только законам рынка и законам, изложенным в Гражданском кодексе, но еще и определенным государственным уложениям для госпредприятий как указаниям, которые надо выполнять. Вот поэтому сейчас довольно трудно говорить о государственном руководстве. Индустрию составляют субъекты, которые являются представителями разных форм собственности. И как нам уравнять права и координировать деятельность субъектов отрасли? Какой набор целей должен быть? Такой, как в «Основах государственной культурной политики» записан: увеличить с 3 до 7 выпуск книг на душу населения и нарастить количество магазинов с 14 тысяч на один миллион жителей до 48 тысяч? Но вправе ли мы ставить такие задачи в качестве целеполагания? Не думаю.
В 1995 году был принят закон «О государственной поддержке СМИ и книгоиздания», который полностью отменял НДС для книжной отрасли. И это дало колоссальный толчок развитию книжной отрасли. Сегодня НДС на книги составляет 10 %, и мы никак не можем добиться его снижения…
Да, в 1992 году, буквально через два года после «освобождения» издателей, выпуск книг в России опустился ниже дореволюционного уровня. В 1912-м мы выпускали 34 000, а в 1992-м выпуск составил 28 700 наименований. И несмотря на то, что в 1995-м в стране была чрезвычайно тяжелая экономическая ситуация, государство пошло навстречу и приняло Закон «О государственной поддержке СМИ и книгоиздания», который полностью отменял НДС для книжной отрасли. Это составило миллиарды рублей потерь для бюджета. Но индустрию прорвало! В 2006-м мы уже выпускали больше 100 тысяч наименований в год и вошли в пул государств – лидеров книжного выпуска.
Вопрос об отмене или снижении ставки НДС поднимается, вы знаете, не один год. С. В. Степашин, президент Российского книжного союза, неоднократно выступал за отмену НДС на книги. Но мы говорим об этом в основном друг другу. Государству авторитетно, и от имени авторитетного содружества никто не говорит.
Об увлечениях
Поскольку наша беседа проходит в милом ресторанчике в парке им. Горького, то хочется узнать, как вы стали специалистом по азиатской кухне. И почему азиатская, что умеете готовить?
Начну с последнего вопроса. Я ничего не умею готовить. Специалист только в том смысле, что люблю иногда поесть. Предпочитаю китайскую кухню. Началось это шестьдесят лет назад, когда меня призвали на учебу во Всесоюзную академию внешней торговли. Это был партийный набор. Я всегда говорил: думаете, один Пушкин учился в лицее? Мы тоже учились в привилегированном учреждении, куда только через ЦК партии принимали. Мне тогда было двадцать пять лет. Когда разбирали языки, то мне достался китайский. Вот я и стал его изучать.
Он же сложный.
Он не сложнее, чем другие. Все языки надо «долбать». Целеустремленность для его изучения добавляли сверху: если не подготовился, вызывают на партийное бюро и так «вставят», что потом и спать не будешь, а будешь учить.
Вы сейчас говорите по-китайски или уже забыли?
Могу объясниться, что-то рассказать. Я был несколько раз в Китае, два года работал в торгпредстве в Пекине. В Китае, как и в России, тоже очень большая территория, много народов, поэтому кухня разная. В Пекине готовят (но как готовят!) и свинину, и баранину, и рыбу. Я уже не говорю о всемирно известной пекинской утке. А на юге, в Гуанчжоу, например, любитель мог в те годы (не знаю, как сейчас) полакомиться и парным обезьяньим мозгом…
Вы любите путешествовать. А какие страны вам близки по культуре?
В Европе все города похожи. Конечно, в каждом есть свои достопримечательности, но там везде ты чувствуешь себя в Европе. Азиатские, латиноамериканские – они совсем другие.
Где уютнее?
Да везде уютно, когда есть деньги и хорошая компания. Каждую страну надо воспринимать такой, какая она есть. На окраине Пекина можно зайти в любой дом, там тебе накроют стол по-китайски – гораздо дешевле, чем в ресторане, и вкуснее.
А еще какие у вас есть увлечения?
Увлечений немного. Раньше играл в футбол. Теперь только болельщик.
За кого болеете?
За московское «Динамо». Болею с 1945 года, с их вояжа в Лондон. Мне тогда шестнадцать лет было. Пытался переключиться на другую команду – ничего не выходит.
Футбол, гастрономия, а все остальное – работа?
Если считать чтение работой, то да.
