Но назвать редакцию по имени редактора – явление необычное. А если к этому добавить, что эта Редакция сумела объединить на издательском небосклоне невероятное количество звездных имен: Людмила Улицкая, Евгений Водолазкин, Алексей Иванов, Александр Иличевский, Павел Басинский, Захар Прилепин, Михаил Шишкин и многие другие – интерес к такому феномену возрастает.

Елена Шубина – человек, влюбленный в свое дело, и считает профессию издателя одной из лучших в мире. Ведь он – творец, от него зависит всё: и выбор автора, и выбор художника, и дальнейшая судьба книги, ее правильное позиционирование на рынке.

Пожалуй, Шубина одна из первых поняла новую роль редактора в современном издательском мире. Помимо наличия литературного вкуса, эрудиции, издательского чутья, редактор еще является и менеджером всего процесса. Он выстраивает отношения с авторами, руководит работой по оформлению, подготовке и выпуску книги. И даже после выхода издания не отправляет его в свободное плавание, а занимается промоушеном и продвижением. По сути, редакторский коллектив превращается в продюсерский центр. Елена Данииловна смогла сформировать вокруг себя замечательную команду молодых редакторов-единомышленников, увлеченных своей работой и придумывающих креативные формы продвижения книги.

Настоящий успех пришел к Шубиной давно, и она наверное знает себе цену. Но публичности Елена Данииловна скорее предпочтет природу и тишину. А отдыхает обычно в многокилометровых прогулках по дюнам Балтии или по неброским дорогам средней полосы России. Выбор профессии

В детстве мы «примеряем на себя», играем в разные профессии. Елена Данииловна, а кем вы хотели быть, какие строили планы?

Я хотела быть то врачом, то юристом – все это была игра, и родители так к этому и относились. А вот уже классу к восьмому я прекрасно понимала, что точные науки – это не мое, что я абсолютно гуманитарный человек. Сначала решила поступать на искусствоведческое отделение МГУ, и отец в букинистических магазинах разыскал большущие тома по истории искусств, издание Академии наук, прекрасно иллюстрированные, они до сих пор у меня хранятся – с моими подчеркиваниями (!!!) – то есть я всерьез принялась готовиться. Но потом я почему-то решила, что если я сама не обладаю никакими способностями к рисованию, то как-то нечестно заниматься теорией искусства. К десятому классу я уже твердо знала: филологический факультет, русское отделение.

Филологический факультет МГУ – хорошее базовое образование, но как сложилось, что вы пошли работать в издательство? В университетские годы, наверное, вы имели еще весьма общее представление о профессии издателя?

На экзамене в МГУ у меня спросили, кем хочу быть после университета. Я ответила что-то в таком духе, что хочу «делать книги», то есть работать в издательстве. Хотя, понятное дело, мало что об этом знала. Но так все и сложилось. У нас было свободное распределение, и примерно через год я пришла в издательство «Советский писатель» (потом его переименовали в «Современный писатель») в редакцию критики и литературоведения. Дальше было издательство «Энциклопедия», журналы «Литературное обозрение» и отдел прозы «Дружбы народов». В 1996 году стала работать в знаменитом издательстве «ВАГРИУС». В 2008 году пришла в «АСТ»…

Вы довольны своим выбором профессии?

Я считаю профессию издателя одной из лучших в мире. Ты в известном смысле демиург, от тебя зависит все: и выбор автора, и выбор художника, и даже дальнейшая судьба книги, как теперь говорят – правильное позиционирование на рынке. Когда-то рукопись в издательство приносили «в авоське» – хорошо если машинопись, а то половина и от руки написанное; потом на дискете; теперь это, как правило, электронная версия, но весь процесс один и тот же. Вот перед вами просто буквы, а потом – КНИГА.

Прошло немного времени, и такого отношения к книге, которое было, скажем, в 90-е годы, теперь нет… Сейчас совсем другие времена, на издателей давит рынок, внимание читателей оттягивает Интернет…

Девяностые – прекрасное время для «возвращенной литературы», той, что сняли с полок, той, что «не разрешенная циркулярно», русского зарубежья и т. д. А для современной русской прозы, новых авторов оно было очень проблемным. Новые издательства отнюдь не стремились их издавать. «ВАГРИУС» был едва ли не единственным с его «Черной серией» – так ее называли по дизайну обложки, – где издавались и традиционалисты, и новаторы, открывались новые имена. В начале 2000-х я выпустила четырехтомник «Проза новой России». Это была серьезная акция, доказательство того, что русская проза, рожденная в 90-х, жива и по-прежнему отвечает на «проклятые вопросы», экспериментирует с формой. Да, жизнь брала реванш у литературы, но и литература пыталась найти себя вне идеологических норм, запретов и прочего.

Что касается рынка, то надо находить в нем свою нишу, и это дело отнюдь не безнадежное, а Интернет – это данность, ее нужно принимать и учиться сосуществованию. И помощник тоже, в деле промоушена, продвижения книги особенно. Главное, чтобы читали, чтобы чтение присутствовало в жизни человека. Конечно, книгу с электронной версией не сравнить, это как театральный спектакль на экране и театр с запахом кулис. Книжка – это не только текст.

Елена Шубина как бренд

Сегодня словосочетание «Редакция Елены Шубиной» – это бренд, знак качества, ориентир в выборе современной российской прозы. Как вам удалось достичь такой высокой планки?

Как-то сложилось исторически, не было извне пришедшей идеи. То, что получилось такое название, – не моя идея, это было желание книжных магазинов. «АСТ» – очень большой холдинг, и чтобы выделить мои книги, они стали в прайс-листах писать: «Редакция Шубиной». Это сделали для облегчения позиционирования наших книг на рынке, и это работает. Например, у нас есть отдельная выкладка в магазине «Москва».

И это очень хороший ориентир. Если книга вышла в «Редакции Елены Шубиной» – уже рекомендация. Для российского книгоиздания это большое чудо.

Опыт, когда издательство называют именем человека, не новый. Немножко всех удивляет, что так называется редакция. Мне даже предлагали уйти от слова «редакция», так как работа все равно строится по издательскому принципу, но мне нравится именно так. У нас статус импринта внутри большого издательства. Мы не только выбираем, что издать, выстраиваем отношения с авторами, но и в известном смысле руководим производственным процессом – от выбора бумаги до тиража. Мы ведем книгу до типографии, а порой «вмешиваемся» и в работу типографии. Степень ответственности достаточно большая.

Редкий дар: ваша редакция сочетает высокое качество содержания книги и коммерческий успех.

Это действительно для нас большая радость, потому что опровергает известное понятие о том, что заработать можно только на книгах легкого содержания. Феномен Евгения Водолазкина, автора романа «Лавр», победителя и «Большой книги», и «Нацбеста», и «Ясной Поляны», говорит даже не о наших успехах, а о том, что мы недооцениваем наших читателей. Главный герой книги – средневековый врач. Автор – ученик Д. С. Лихачева, специалист по древнерусской литературе. Книга достаточно сложная по языку. Казалось, что мы издаем ее для узкого круга, но она же стала бестселлером, допечатывается и допечатывается. Так же и другие его книги – «Авиатор», «Брисбен», «Оправдание Острова». Это я называю только романы, а ведь очень популярны и его сборники эссе, и сборник пьес.