– Поначалу думал: вот вернусь домой – и напишу, а пока жить надо, а не за письменным столом сидеть, а жизнь всё набирает обороты, в Лондоне скучать не приходится и домой не тянет. Здесь мировые звёзды в театрах играют вживую, и каждый месяц премьеры фильмов, когда все голливудские звезды проходят по красному ковру на Лейстер-сквер, я на концерты знаменитых на весь мир певцов ходил, на финальные футбольные матчи. Да и место для путешествий удобное – самолёты летают во все концы мира. Я тогда в Европу стал выезжать каждый месяц – только успевал визы оформлять. Во мне давно зреет идея написать книжку про свои поездки, сейчас веду переговоры с разными издательствами.
Арина слушала его с восхищением. Вот как надо приезжать в Лондон! В английских газетах работать, передачи снимать, по Европе путешествовать. Концерты, премьеры, матчи, спектакли. Всё это было так увлекательно и невероятно, казалось, в том же самом Лондоне Слава жил совсем другой жизнью. Как будто в другом измерении. И сам он производил впечатление человека, которому всё даётся легко, играючи.
– Я так понимаю, у тебя девушка – полька, – закинула удочку Арина. – Слышала, как ты по-польски по телефону разговариваешь.
– Да, что-то вроде того, – поморщился Слава. – Познакомились в одной из поездок, оба жили в Лондоне, оба любили путешествовать, на том и сошлись. Сняли комнату в доме. В одиночку жить в Лондоне дорого, она копила на квартиру во Вроцлаве, я на квартиру в Киеве, когда ведёшь совместное хозяйство, вроде как всё в два раза дешевле выходит.
– Отчего же ты не женишься на ней?
– Да мы как-то не думали никогда о женитьбе всерьёз. Она в Польшу хочет вернуться, а я останусь в Лондоне. У нас и любви большой не было, чтобы жениться. Так, сожительствуем на взаимовыгодных условиях. Сначала много путешествовали, а теперь как-то остепенились. Живём по привычке. Грустно и пусто. Я, правда, до сих пор езжу, но больше один.
– Один? Но ведь это должно быть так скучно.
– Когда нет хорошего попутчика, лучше одному, – трагически улыбнулся Слава.
– Расскажи, где ты был!
– Я везде был. Париж и Бордо очень понравились. Версаль стоит отдельного посещения и целого дня. Марсель – так себе городишко, смотреть особо нечего. Монпелье – для тех, кто хочет к Средиземному морю, но считает испанское побережье жарковатым. Венская опера – вот где настоящая сказка, если ехать через Братиславу, меньше часа на автобусе. А можно тот же маршрут проплыть по Дунаю. Сначала по Братиславскому замку побродить, а потом на теплоходе в Вену. Зальцбург хорош и зимой, и летом, там одна архитектура чего стоит! Вечный город Рим – великолепен, но того гляди развалится от древности. Летом ездить противопоказано – в каждую капеллу километровые очереди и жара непереносимая. Милан – скучнейший городишко, тем, кто не интересуется модой, делать там вообще нечего, вот только Ла-Скала заслуживает посещения. Венеция, бесспорно, один из самых достойных городов, она никогда не перестаёт восхищать, туда лучше ехать из Вероны, постояв под балконом Джульетты. Людей там тьма, но обстановка – исключительная, туристы серенады поют, в любви признаются, руку и сердце предлагают. Столицы – не всегда самые красивые города. В Испании лучше ехать в Барселону, чем в Мадрид, а в Бельгии в Брюгге, потому что Брюссель невозможно скучен, там только цветочный ковёр посмотреть и Европарламент. Писающего мальчика, кому интересно. Варшава, разбомбленная и заново отстроенная после войны, выглядит отвратительно, я предпочитаю Краков. Германию не люблю, в Германии хорош только Мюнхен, я туда каждую осень на фестиваль пива езжу, Октоберфест называется. Но моим любимцем, бесспорно, остается Амстердам. До него отсюда рукой подать, несколько часов на автобусе. Каждый раз, когда еду, путешествую на катере по каналам – романтично до невозможности.
– Я тоже хочу путешествовать, но даже не представляю, когда у меня появятся на это деньги, – с готовностью вставила Арина. Слава представлялся ей птицей большого полёта, и ей хотелось соответствовать ему если не возможностями, то хотя бы желаниями.
– Поработаешь несколько месяцев и появятся. Я ведь тоже не бизнес-классом летал. В Англии есть бюджетные авиалинии «Райнэйр», «Изиджет», которые за тридцать-сорок фунтов тебя отвезут в любую столицу Европы и обратно. Если ехать на один день – экономишь на гостинице. За день можно весь центр оббегать, а в большинстве городов больше одного дня и делать нечего. Главное взять с собой путеводитель – в местной библиотеке бесплатно дают – и составить маршрут заранее. Да и гостиницы стоят от тридцати фунтов за ночь – с любой зарплаты позволить себе можно.
– Не может быть так дёшево! – Арина слушала с восторженными глазами. – Я смотрела, билеты на поезд в Шотландию стоят сто двадцать фунтов.
– Ну так то в Шотландию! Внутренние маршруты всегда дороже. Да и в Шотландию тоже можно съездить за десятку, если билет заранее покупать и ночным автобусом ехать, потом дни есть непопулярные, сразу после праздников, например. Лазеек много – надо просто их поискать. Или с опытным человеком путешествовать.
– Я очень хочу путешествовать с опытным человеком, – нескромно призналась Арина.
– Куда в первую очередь?
– В Париж. Или в Вену. Или в Зальцбург. Нет, всё-таки сначала в Париж. Так сложно выбрать, я везде хочу, – она обратила восторженно-вдохновлённый взор на Славу. Он двусмысленно улыбнулся и пробормотал:
– Везде хотеть – это хорошо. Дай знать, как созреешь – возьму тебя в попутчики.
После этого у них начался совершенно сумасшедший роман. Считая себя рассудочной практичной женщиной, которая не плачет над сентиментальными книгами, не влюбляется в голливудских актёров и не верит в любовь с первого взгляда, Арина совершенно потеряла голову. Суровая жизнь первых месяцев в Лондоне загнала её в угол. Без денег, без семьи, без друзей, без постоянного жилья, в вечных переездах и сменах мест работы, она почти утратила ощущение реальности, утратила самоё себя в этой жизни, к которой не была подготовлена. Голодая, экономя каждый пенс, борясь за существование каждый день своей жизни, она уже привыкла к тому, что здесь она никому не нужна и никто о ней не беспокоится. За четыре месяца полуголодной лондонской жизни единственный человек, проявлявший сочувствие, был Пашка, но и он теперь держал дистанцию, опасаясь, что она начнёт посягать на его затворничество. Убеждать Пашку отказаться от его идеи волка-одиночки она не собиралась и, собственно, больше никогда не возвращалась к нему с предложениями, но он всё равно держался поодаль, и она жалела, что вообще завела этот разговор об отношениях. По сути, Пашка был её единственным другом в этой недружелюбной стране, и потерять его расположение было очень обидно. Тем более она понимала, что никакой злости он к ней не испытывает, скорее наоборот, она ему очень симпатична, но он не хотел ни к кому привязываться, боясь, что его опять предадут. Возвращаясь день за днём в свою комнатушку в домике-теремке, Арина натыкалась на унылые голые стены, где хотелось волком выть от тоски и одиночества. Продолжать такую жизнь было невыносимо, но уехать, не отработав затраченных денег, тоже было нельзя. Можно было спуститься на кухню и перемолвиться словом-другим с Надюхой, но Надюха была женщина суровая и сочувствовать никому не собиралась.
Работа не приносила удовлетворения. Под чутким Сусанниным руководством расслабиться было нельзя ни на минуту. Были ли клиенты, не было ли никого, Сусанна всегда находила, чем занять Арину. Арина не боялась работы и бралась за всё, что велели, но когда всё исполнялось успешно и досрочно, она удостаивалась лишь снисходительного кивка со стороны начальницы. Сусанна всегда была недовольна ею, всегда находила недочёты в работе, не забывала время от времени попрекать её слабым английским и отсутствием разрешения на работу. Конверт с деньгами исправно появлялся на Аринином столе каждый понедельник, но почти все сиреневые двадцатки с монаршей головой в короне тут же уходили в копилку. После выяснения, вернее, прояснения отношений с Пашкой весёлая жизнь закончилась. Пашка проводил всё больше времени в своей комнате, иногда пропадал на несколько дней, не сказав никому ни слова, потом так же неожиданно появлялся, но уже больше никуда не приглашал. Работая по шесть дней в неделю, Арина боялась потратить лишний фунт на косметику, лишнюю десятку на кино или кафе, поэтому развлечениями её жизнь не изобиловала.
