Все разговоры с ней не имеют смысла. Зарина не только занудна, но и поверив во что-то, вряд ли разувериться. Пойдет до конца.

Не то чтобы Тере это не нравилось. Нет. Подобная особенность ограждала ее от предательства, но несла за собой некоторые сложности. Одной из них являлась преданность, которую Тера уже замечала в словах и поведении. Это настораживало сильнее, потому что жили они вместе не долго, осень только перевалила за половину, а первый, но скудный урожай уже был собран. Ей не хотелось ответственности, потому что за свои поступки Тера пока не отвечала и всячески открещивалась от проблем. Если их будет двое, то и проблем станет в два раза больше.

Все же, Тера надеялась на скорый уходи Зарины, пусть и не отрицала факт того, что вдвоем чуть проще жить.

− Домой?

Еще одно отличие. Зарина быстро привыкла, уже называла охотничий домик домом, их домом, в то время как Тера иногда терялась и постоянно стремилась куда-то. Куда не известно, потому что душа требовала покоя и защищенности. Наверное, она бы с радостью жила где-то в скале, как отшельники из сказок. Но такой роскоши в ее распоряжении не было, поэтому она вздохнула и кивнула, молча возвращаясь в лес.

Он больше не напрягал, лишь вызывал странную ностальгию. На самом деле лес в этом мире и в ее прошлом, где осталась мать с сестрой, не сильно отличались. Те же высокие ели, ивы и липы, но были и другие, более тонкие деревья с зелеными, острыми листьями, которые не желтели и не опадали даже сейчас. Неизвестные кусты, ягоды, цветы, которые похожи, но все равно другие. Тера редко прикасалась к новой природе, потому что из рассказов Трии помнила о том, что в их лесах росли ядовитые растения. К сожалению, или счастью, природа оказалась той областью, в которой Зарина не знала ничего.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Зачастую Тера смотрела на животных. К странным, вечнозеленым деревьям волки с белками подходили без страха и иногда спали в их корнях, а вот белые ягоды с кустов не ели и обходили стороной. Иногда они рыли землю под кустом с алыми листьями, вырывали корни и быстро убегали. Зарина тоже удивлялась такому странному поведению зверей, зарывалась в те немногочисленные книги, которые принесла с собой, но ничего не находила.

Невольно вздрогнула, когда рядом зашуршали опавшие листья. Тера хмуро посмотрела на подошедшую Зарину, на что та улыбнулась.

− Ты в последнее время все реже тренируешь свои способности. Тебе стоит прикладывать больше усилий, это может стать хорошим оружием.

Зарина говорила что-то еще, скорее всего расписывала преимущества ее способностей. Тера и сама понимала это, знала, что умение убеждать – хороший туз в рукаве, но он давался трудно. Контроль постоянно соскальзывал, убеждение работало временами, Зарина не слушала приказы. Иногда, помимо разочарования в себе, Тера чувствовала страх, потому что помнила, как зол был тот мужчина. Его не остановила даже эта сила. Неудачи не подстегивали, а лишь медленно убивали, искореняли желание что-то делать, потому что все равно не получалось.

Казалось, это понимала и Зарина, которая мягко, но настойчиво убеждала в обратном. Порой так настойчиво, что Тера опасалась и ее. Злилась. На себя и на нее, на то, что не получалось, что выглядела она при этом глупо. Теру не понимали или делали вид – разницы не было.

Зарина и сейчас мягко, ненавязчиво предлагала ей попробовать и ничего более. Не получиться, можно в другой раз. И этот тон злил больше всего, потому что Тера чувствовала себя глупой вдвойне. Обычно она сдерживалась, молча выслушивала, иногда кивала для приличия, но ничего не делала, пережидала. Сейчас же молчать не получалось, а тон стал последней каплей.

− Заткнись! – она резко повернулась и посмотрела Зарине в глаза, подавляя в себе нестерпимое желание напасть. Голос, подобно шипению змеи, испугал Зарину, отчего та побледнела, замерла на месте испуганным кроликом и не сумела рта раскрыть.

Раскрыла рот и закрыла, посмотрела на Теру испуганно и примирительно подняла руки. Голосовые связки не работали, отказывались, из-за чего Зарина чувствовала себя странно, очень неуютно. Полная потеря способности говорить. Это немного напрягало, учитывая то, что умом она понимала, что физиологически с ней все в порядке.

Эффект длился долго. Зарина и сама понимала, что ходила по тонкому лезвию и нарывалась, но получившееся превзошло все ожидания. Потому что даже без зрительного контакта и на большом расстоянии убеждение сохранялось. Лишь в нескольких шагах от дома, Зарина почувствовала небольшую ломоту мышц шеи и замычала. Заговорила, хоть голос и был немного хриплым. Стоило еще потренироваться.

− Мама! – крикнула она, когда голос окончательно вернулся, а Тера скрылась в доме. Зарина поправила ремень тканевой сумки и стремительно пошла к дому, улыбнулась невпопад Мино, который вновь стоял у дверей и осматривался, принюхивался. – Холодает.

Тера на ее слова лишь вскинула бровь и кивнула в знак того, что поняла и сама заметила изменение ветра. В последнее время действительно холодало быстро, ветер становился почти ледяным, пробирался в щели и под половицы. Это не причиняло дискомфорт, потому что Тера не мерзла, как остальные люди, но ближе к зиме обзавестись одеялами, обувью и более теплой одеждой все же стоило.

− Мы пока не испытываем дискомфорт, но все же стоит подумать об одежде и дровах. У нас не хватит дров даже на следующий месяц, − сказала Зарина, откладывая сумку на стул. Она потянулась и вздохнула тяжело, когда вместо ответа Тера лишь вопросительно вскинула бровь. – Скоро приедут торговцы и нам нужно купить у них одежду или ткани. Не смотри так, я прекрасно знаю, какое к нам отношение. Нам нужно выйти. Дрова тоже стоит нарубить. Было бы лучше воспользоваться силой и заставить какого-нибудь мужика, но не смотри так на меня, я понимаю, что это мы тоже сделаем сами.

Тера ее энтузиазма не разделяла, но с доводами согласилась. Дров и правда не хватало, а они разжигали камин сейчас только ночью и то не каждой. Зарина быстро побежала к своим свиткам, которые лежали на столе ровными стопками, взяла перо с чернильницей и принялась на самом краю записывать нужное. Комментировала это, то ли для себя, то ли предупреждая Теру. Денег у них не было, как и других вещей, точнее не было их у Теры, в то время как Зарина уверенно говорила об одежде, овощах и других вещах.

− У нас нет денег. Людей много, это может быть опасно, − все высказала Тера свою позицию и незамедлительно услышала крик в ответ.

− У меня есть деньги. Мы же теперь семья и пока все мое – твое. По поводу людей, да, выходить немного опасно, но у нас выбора нет. И нет, мы не будем воровать, потому что я еще хочу жить!

Тера тоже этого хотела, но людей опасалась и понимала, чем эта вылазка обернется. Поэтому она долго не соглашалась, смотрела сурово и не говорила ничего. Зарина расстраивалась не сильно и не долго, в обычное время Тера тоже не многословна, да и отходчива зачастую соглашалась, особенно когда на нее давили. Зная маму, Зарина не давила умышленно и прямолинейно, лишь ненавязчиво напоминала, жаловалась и находилась постоянно рядом. Видела, как та злилась, избегала ее, натравливала Мино, который рычал только, да к хозяйке не подпускал. Давала порции меньше, что лишь способствовало увеличению ощущения холодной пустоты внутри.

Но своего Зарина все-таки добилась и победно улыбнулась, когда Тера прошла мимо и махнула рукой. Дала добро. Такой гордой за себя она не чувствовала себя давно, даже когда стояла с мужем в церкви, ощущая пристальный взгляд его бывшей. Тогда все закончилось хорошо, и они долгое время были счастливы вместе, подумывали о детях, но что-то пошло не так и вот она здесь.

С Терой тоже не так плохо. Порой, Зарина чувствовала себя наставником, который готовил дитя ко взрослой жизни, рассказывал ее основы. Однако Тера старше, пусть и менее опытна, да и воспринималась она больше, как Мать, первородная и самая-самая. Поэтому понапрасну Зарина ей не перечила и во всем помогала, гадая, есть ли другие, а если есть, то, когда они придут? Дети всегда тянулись к матери, даже если ее никогда не знали.