— Я не говорил об армии. Я сказал, что здесь нужен хороший адвокат. — он переводит на меня задумчивый взгляд, словно раздумывая над чем-то. — На всякий случай.

Лезет в кармане пальто и достаёт бумажник. Я не совсем понимаю этот жест, оттого хмурюсь, уже готовясь к тому, что мне устроит дочь, когда придётся сказать, что встреча с подругой окончена.

Не хочу навязываться. Понимаю, что я не вовремя. Да и лицезреть дальше отца Снежаны, после того, чему он стал свидетелем, чертовски не хочется.

— Возьмите визитку. Вдруг пригодится.

Машинально беру клочок картона и тут же сую его в карман.

Сзади раздаются шаги, а за ними знакомый голос:

— Лиз, ну ты вообще на телефон смотришь?!

Оборачиваюсь и неуверенно машу рукой подруге.

Охренеть можно, сколько Инга всего привезла. У меня дома столько косметики не было.

— У нас хоть что-то в спа осталось? — киваю на чемодан, который подруга с остервенением утрамбовывала, судя по выпуклым бокам, и улыбаюсь.

— Осталось. Не переживай. — выдыхает она, справившись с заедающей молнией. — Ты же совсем ничего не брала из косметики, вот я и подумала, что раз уж всё равно ты на звонки не отвечаешь и надо ехать, то ехать буду не с пустыми руками. И смотрю, — хохотнув, Инга озорно подмигивает, — Не прогадала. Какие здесь мужчины у тебя ходят.

Узнаю этот взгляд и игры бровями.

— Не неси ерунду. Это отец подруги Кристины. У девочки вчера маму похоронили, а ты такое городишь… — шепчу, боясь, что наш разговор из гостиной услышит дочь.

— Я всегда знала, что ваш детский сад не для простых смертных. — заявляет эта ненормальная.

— Какой детский сад? Какие смертные? Ты больна, Инга? Я говорю, в их семье горе, а ты… Ты что несёшь?

— Да при чём здесь горе? Я тебе про мужика говорю. Это ж Князь! — возмущённо пыхтит подруга. — Плохо, конечно, что мама у девочки умерла, но она ещё маленькая, глядишь, папка в дом новую маму приведёт и всё у неё будет хорошо.

Я теряюсь. Мне кажется, мы говорим на разных языках и совсем о разных вещах.

— Ты когда такой бессердечной стала? — неверяще шепчу я. — Какая разница, кто он и сколько его дочери лет? Да и что, вообще, за Князь? Кличка какая-то дурацкая. Чем-то тюремным отдаёт. — ёжусь от мысленных образов и обхватываю себя руками.

— Я не пойму, кто из нас за мажора замуж вышел? Почему я больше тебя знаю об элите? Не на то ты супружескую жизнь тратила. Надо было связями обрастать. — перебирая баночки и тюбики в чемодане, Инга отставляет их в сторону. Делит на две части, тщательно рассматривая этикетки. — Ты бы, кстати, так радостно, как сегодня, когда Князь уходил, не кивала. Глядишь, и помог бы тебе чем. Очень вовремя он подвернулся.

— А ты откуда знаешь? — вспомнив хватку на своём горле и звучащие за спиной шаги, я вздрагиваю и снова касаюсь шеи.

— Что знаю? — кивнув на одну часть средств, подруга повелительно изрекает: — Это можешь сразу в ванную убирать.

— Что он меня от Лёши спас.

— Лёши? Ты виделась с Лёшей? — мгновение и её интерес к содержимому чемодана исчезает. — И? Он что-то сделал? Что-то сказал?

Отчаянно трясу головой, не понимая, о чём мы вообще говорим.

— Ты сказала, что он очень вовремя мне подвернулся… — с сомнением шепчу я, не спеша посвящать подругу в детали нашего разговора с мужем. — Ты что имела в виду? Прости, я путаюсь…

— А я не сказала? — недоверчиво смотрит на меня та. — Во блин. Князев же самый крутой адвокат. Говорят, он даже Азарова прижучил, когда Азарова решила разводиться. Правда, деталей не знаю. Пёс сутулый пошёл на сделку, и вроде как они даже разводиться передумали. Ой, в общем, да какая разница? Что там Лёша-то, я не поняла?

— В своём репертуаре Лёша. — уклончиво отвечаю я, кося в сторону дверей. Не хочу, чтобы дочь что-то услышала.

В голове вертится совет моего спасителя: «Здесь нужен хороший адвокат». Уж не себя ли мне предлагал этот Князев? Может, он увидел во мне потенциальную богатенькую клиентку? Или это был просто совет, а я хочу в нём видеть нечто большее?

— Пиздец. А ты уверена, что вы здесь в безопасности? Если он уже знает, где вы, может, лучше ко мне, а? Сегодня правда аврал, но вечером я смогу вас забрать. Или давай сейчас ключи дам, а вы своим ходом?

Куда-то Ингу понесло.

— Ничего он не сделает. — качаю головой, сама едва ли веря собственному заявлению. — Да и тревожная кнопка под боком. Не волнуйся.

Кое-что приходится всё же рассказать. Шёпотом и в общих красках. Без деталей и своего отношения к произошедшему. Иначе она бы не уехала, а осталась исполнять роль подруги по полной, а там и вино, и сбегать покурить, и мат…

Провожаю подругу за дверь, клятвенно уверяя её в своей осторожности и обещая отвечать на звонки.

Наконец-то посвящаю всю себя дочери, но её хватает всего на полчаса.

— Снежка была такая грустная, мамочка… Почему мамы умирают? — вопрос застаёт меня врасплох.

Я хочу ответить что-то более реальное, а не выдумывать всякие небылицы, но язык не поворачивается. Вместо этого, мне приходит в голову очень безумная идея.

— Солнышко, а хочешь, мы пригласим её с папой к нам на пиццу и сладости?

Жалею о своём предложении уже спустя минуту. Кристинка повеселела, радостно заулыбалась.

Вот и зачем я это сказала своему ребёнку? Сейчас этот Князев меня пошлёт, а я лишний раз, получается, обнадёжила и расстроила ребёнка!

Тяжело быть мамой. Это похлеще всякой адвокатуры. Лишнее слово и ты не просто проиграл дело, а убил надежды ребёнка.

…но Князев всё же принял наше приглашение.

Где я прокололся? Неужели хвалёный метод Сафиной не сработал и Лиза умудрилась как-то встретиться и поговорить с одним из своих ёбарей? Следак растрепал? Не верю. С ним вообще никаких проблем не возникло. Мы замечательно поняли друг друга.

Тогда как? Как она всё узнала?

— Мы должны выяснить, кого ещё моя жена посвятила во всё это. После будем выяснять, каким образом она всё узнала.

Тимур смотрит на меня упрямо.

— Я уже высказывал своё мнение. Меня не слушали. Это была самая идиотская затея, шитая белыми нитками. Да и при всём моём уважении, я не намерен отказываться от своих планов. Я выхожу из игры. Есть кем меня заменить или некем, но я дорабатываю неделю и ухожу.

Внутри закипает злость.

— Ты не можешь уйти сейчас. — кричу, глядя в лицо сидящего напротив меня мужчины, который, очевидно, забыл, с кем имеет дело. — Не понимаешь, что мы все под колпаком?!

— Как выяснилось, вам есть кому отдавать поручения. — ехидно усмехается зарвавшийся телохранитель. — Наворотили без меня дел, я, что мог, расхлебал. Продолжать я не намерен.

Не понимаю, это, сука, у него ревность такая?

— Ни шантаж, ни его устранение и выход на этих ёбарей, я не мог поручить тебе. Ты нужен был мне рядом. — сам не замечаю, как начинаю оправдываться. — Мы много лет вместе. Разумеется, я выбрал тех, кого не жалко потом убрать. Думаешь, я уже сам об этом не пожалел десятки раз? Контролируй я каждый шаг исполнителей, а не отдавай одни конечные задачи, мы бы в такой пиздец не попали. Я не мог держать руку на пульсе и быть в курсе всего. Это бы оставило ниточки ко мне, как ты не поймёшь?!

— Я-то как раз всё понимаю. — Тимур хмурится. — С одной бабой составили стратегию по возвращению другой бабы. Уж простите, но одно это ставит под огромное сомнение ваши умственные способности. И не надо мне ничего рассказывать. Чем меньше я буду знать, тем легче нам будет прекратить наше сотрудничество.

Да что ж вокруг меня одни крысы?! Когда у меня всё хорошо, вокруг толпы друзей, союзников и соратников, а стоит задребезжать опасности или неприятностям на горизонте, тут же бегут, шкуры, с тонущего корабля. Что Лиза, которую ни хера не волновало, откуда берутся бабки, этот дом, всё, что в доме. Что Тимур…

— Не боишься, что я и тебя уберу? — качаю головой, выныривая из размышлений.