— Стало быть, таков план «Шасури»?Безликий, война… — друидесса усмехнулась. — Хм! Что же дальше?

Безмолвно геронт Эларна взглянула в глаза друидессы — глаза точно такой же эльфийки, как и она сама, но совсем иной. Дираэль происходила из благословенных иролланских лесов, верой и правде служа ненавистной среди Игг-Шайл дубовой короне. Она вела жизнь, утраченную для Эларны и её народа, вела службу тем, кто некогда отобрал у народа Тарлада его дом. И всё же… именно этот дом ныне отстаивала Дираэль, не жалея собственной жизни.

— Дальше сражение, — скупо промолвила тёмная эльфийка, не отводя взор. — Вопрос лишь в том, за что сражаться.

— И за что будешь сражаться ты? — фыркнула друидесса.

— За Тарлад, — с огнём в голосе ответила Эларна и протянула руку. — За будущее наших народов.

Дираэль окинула соплеменницу взором. Могла ли она верить представителю народа Игг-Шайл, учитывая всё произошедшее? Очевидно, нет. Но едва ли сейчас это имело значение.

— За наш народ, — кивком ответила Дираэль, приняв помощь.

Ночь окончательно опустилась на просторы чёрного леса…

1

Солнце постепенно скрывалось за горизонт, пока лёгкая дымка тумана поднималась от земли. Тройка путников держала путь в глубинах Тайного леса — места, воистину удивительного даже на фоне прочих тарладских земель.

Окружающий поток энергии бил ключом, а ландшафт представлял собой настоящее переплетение оврагов, рытвин и борозд — следов былых, давно минувших сражений. Местами земля являла и тех, кто покоился в её чреве, а многочисленные драконьи жилы стирали барьер между миром живых и Миром духов. Тайный лес стал настоящим центроскоплением разнообразных природных духов, что не спешили являть свой облик незваным гостям. Порой редкие представители животной фауны — совы и любопытные феи демонстрировали огоньки горящих глаз, но лишь для того, чтобы вновь скрыться в тенях и кронах деревьев.

Дабы не привлечь излишнего внимания и не потревожить обитателей этого места, путники вынужденно оказались от сияния «Светлячков», творимых Шеймусом. Отныне их проводником была Лиара. Вопреки минувшим инцидентам и потокам окружающей энергии, эльфийка более не удерживала «Талмон» в недрах мифриловой темницы. Необыкновенно яркое сияние камня освещало путь и указывало маршрут движения, а шёпот артефакта, что ранее звучал в голове Лиары, превратился в громкий всеобъемлющий голос — голос её матери, голос наставника и мужа, голос, сочетающий в себе голоса каждого, кто пал от руки захватчиков в ту роковую ночь.

Солнце плавно опускалось за линию горизонта. Тьма сгущалась.

— Эльфийская? — глядя на резную каменную колону, промолвил Крог.

— Да, древняя архитектура, — вглядевшись в каменный орнамент, ответила Лиара. Взгляд девушки пал на силуэт одинокой горы, что находилась в нескольких милях на севере. Голос «Талмона» в её голове наполнился хаосом. — Эти места… Дираэль сказала, что с той самой поры, как Тир-Лист появилась на свет, никто не приходил в Харасан-Талу.

— Не удивительно, — Шеймус огляделся по сторонам. — Энергия здесь такая, что можно ножом резать! Уж не знаю, кто обитает в таких дебрях, но думаю, что только незримая магия «Талмона» обеспечило для нас проход. Куда дальше?

— Туда, — Лиара указала на очередной замшелый монумент, открывший свой образ в сиянии «Талмона».

Второй столп сменился третьим, третий — четвёртым и вскоре взору путников открылся вид покрытых густой растительностью мраморных ступеней, уводящих к вершине холма, где в окружении вековых деревьев покоились руины величественного строения — древнего храма Харасан-Талу.

По мере приближения к ступеням, «Талмон» был энергией, что наполняла опустевшие камни ирад. Несколько секунд спустя окрестности храма окрасились мириадами зелёно-синих огоньков. Дух Лиары наполнился теплом. Монументы, окружавшие храм представляли собой россыпь огромных булыжников, торчащих из земли на манер крепостной стены. На многих произведениях искусства, сотканных руками самой природы, зияли следы гигантских когтей и потустороннего оружия.

— Это… великолепно, — не в силах сдерживать восторг, промолвила Лиара.

Даже превратившись в руины, Харасан-Талу представлял собой место неописуемой красоты, ставшее венцом архаичной эльфийской архитектуры — воплощением связи народа лесов с духом живой природы. Стволы могучих дубов стали живой частью стены, величественные статуи Силанны устилало одеяло цветущего мха, а арка входных врат, казалось, разделяла окружение на храм и весь прочий мир. Некогда Харсан-Талу являлся главным храмом Силанны в недрах тарладских земель и настоящей жемчужиной на лике всего Ироллана.

— Лиара…? — послышалась единственная фраза из уст Шеймуса.

— Хвост! — послышался ответ из уст эльфийки.

В ту же секунду, ориентируясь на взгляд Лиары, Крог принял защитное положение, а Шеймус сконцентрировал силы в простом, но эффективном заклинании. Эльфийский слух уловил едва различимые, знакомые и ненавистные щелчки, характерные для лёгких арбалетов столь эффективных в условиях подземного боя. Тот час засвистел в воздухе град отравленных болтов.

— Сейчас! — воскликнула Лиара.

Шеймус понял верно. В единственное мгновение взгляд серых глаз потерялся в переливах белой энергии, а уста произнесли кратчайший заклинательный пасс — сильнейший порыв ветра потревожил безмятежный ночной воздух, сработав подобно щиту. Крог тут же потянул на себя, оттянув волшебника из открытой зоны, сменил позицию и следом за стариком рванул в направлении храмовых врат. Прямо перед ними, наполняя тьму усиливающимся лазурно-зелёным блеском, перескакивала через мраморные препятствия и Лиара.

— Готовьтесь к драке! — сквозь зубы прорычал орк.

Друзья ответили немым согласием. Ни для кого не было иллюзией то, что противник проник в Харасан-Талу и приготовил засаду. Не было сомнений и в превосходстве сил противника, но отныне тройка друзей не ведала сомнений и страха. У них был единственный путь — путь вперёд и «Талмон» стал маяком на этой дороге.

2

Как только ноги путников ступили в чертоги храма, Шеймус выпустил в воздух целую группу «Светлячков», что тут же озарили древние каменные своды и тени, таящиеся среди резных колон, исписанных молитвами на древнем языке эльфов. Дух Песков незамедлительно ринулся вперёд, готовый вступить в бой с каждым безумцем, что попытается встать на его пути. Шагом позади, собирался с силами и листмурский архимаг, и друидесса из клана «Иль-Вэн», чьи руки сжимали не только древний артефакт, но и зачарованный клинок — оружие, что застало былые дни величия храма.

Лишённые привычной защиты магии теней, воители «Шасури» приняли схватку. К удивлению «гостей», число эльфов во вражеском полку едва превосходило два десятка, но вид полудюжины рогатых голов, что составляли авангард столкновения, открывал для воителей теней огромное оперативное пространство.

В любом ином случае, «защитники» Харасан-Талу могли бы избегать всяких тактических хитростей и просто смести противника числом, но не в эту ночь…

«Кроворуб» проревел в воздухе, преодолев защиту минотавра. Пролилась первая кровь. Дух Песков тот час превратился в цель для собратьев зверочеловека, но громогласный треск оглушил каждого из гостей зала, ознаменовал вспышку «Цепной молнии». Вспышка ослепляющего света ворвалась в строй рогатых исполинов подобно божественному клинку. Врождённая прочность позволила минотаврам пережить попадание, но ошеломляющий эффект заклинания позволил Духу Песков продолжить жатву. Удар, смещение, удар по нижнему этажу, защита. Кровь зверолюдей омыла мрамор. Стальная секира прогрохотала о чёрную сталь, а Шеймус концентрировал энергию в магический щит, что прикрыл нападение с тыла. Пришла очередь Лиары.

Харасан-Талу был воистину уникальным местом, где связь друидов с силами природы обретала свой апогей. Каждый образ, каждый вдох, каждый сантиметр окружающего пространства наполнял Лиару силой Харасан-Талу, но что ещё важнее, эти силы наполняли и естество «Талмона». Отныне эльфийка не испытывала страх. Разъярённые, пришедшие в себя минотавры, что пытались навязать Крогу бой, ощутили лишь дрожь земли и могучий толчок, ознаменовавший каскад кристаллических шипов, что раскидал могучие тела подобно тряпичным куклам. Сделала шаг, сконцентрировала энергию — волна лазурной энергии пронеслась по округе, буквально выжигая жизненные силы в телах врагов. Лиара ощутила раж. В этот час её связь с «Талмоном» выходила на абсолютно иной уровень и продолжала крепнуть с каждым мгновением, а сама энергия артефакта, казалось, защищала эльфийку от всякой агрессии. Теперь, Лиара знала, что «Талмон» не навредит её друзьям, а у противника попросту нет средств, дабы тягаться с могуществом артефакта.