«Почему нельзя получить от жизни всё сразу? Почему всё время необходимо вести борьбу?» - тихо плакала она.

Саша устал ждать мать на кухне и решил проверить, не уснула ли она. Каким же было его удивление, когда он застал её скрючившуюся в кресле и всю в слезах.

- Мама, - бросился молодой человек к женщине, обнимая её. – Ну, что ты в самом деле. Всё будет хорошо.

- А если не будет? – всхлипывая спросила она.

- Обязательно будет. Жизнь ещё не кончилась. Тем более, что я тут с матерью одного приятеля договорился. Она адвокатом работает, как раз по бракоразводным делам. Так что не волнуйся. Всё будет хорошо.

- Но это, наверное, очень дорого, - подняла заплаканное лицо Лида.

- Она ничего не возьмёт, - улыбнулся Саша. – А потом сами заплатим, сколько сможем.

- Хорошо, - вытерла слёзы женщина.

«Мир не без добрых людей», - подумала она.

- Вот и отлично. А теперь поднимайся, и давай поедим. Правда омлет остыл.

- Ничего, я его и холодным съем, - улыбнулась Лида сыну.

Любовь – это магия… Она возникает внезапно. Раз… И сердце замирает. Два… Душа тянется к душе. Три… Тело предательски ждёт ласки, нежности и страсти… Четыре… Волшебство развеивается, как утренняя дымка, оставляя сердце разбитым, душу опустошённой и тело измученным.

Все мечтают испытать магию любви. Её силу. Мощь. Ослепляющую вспышку желания. Дурман волшебства… Погружаясь в омут отношений всё глубже и глубже, никто не задумывается о том, что всё может, однажды, лопнуть, так же внезапно, как вспыхнуло.

Раз… И ничего больше нет…

Вот и в жизни Лиды ничего больше не было. Одни воспоминания, которые словно кислота разъедали сердце, душу и тело. И чем больше она старалась не думать, тем настойчивее память подбрасывала воспоминания об ушедших счастливых днях, тем сильнее сжималось её сердце от боли.

Сегодня сердце женщины болело особенно сильно. Вот уже четверть часа она стояла на лестничной площадке около почтовых ящиков, сжимая в руке повестку в суд о расторжении брака.

«Первое слушание, - царапнула неприятная мысль. – Первое слушание».

Почему-то ноги подкосились, а в голове зашумело. Она и предположить не могла, что что-то подобное может произойти в её жизни.

Набрав побольше воздуха в лёгкие, она скомкала бумагу и стала медленно подниматься по лестнице.

«А чего ты хотела? – ругала Лида себя. – Он же предупреждал, что подаст на развод, - тело потряхивало то ли от гнева, то ли от разочарования. – Надо было самой подать на развод! – осенило её. – Тогда бы я сейчас не жевала сопли, а злорадствовала, что была первой. Первой сделала шаг к своей свободе. Свободе? Кого я обманываю? Мне не нужна свобода. Мне нужна семья. Я всю себя отдавала мужу и сыну, а теперь… Что теперь? Первое слушание… Первое…»

Она открыла входную дверь квартиры и не разуваясь прошла в свою комнату. Лида легла в кровать, укрылась одеялом с головой. Ей так хотелось заплакать. Так хотелось заплакать. Но слёз не было. Сухие глаза болели. Сердце ныло от нестерпимой боли. Темнота. Темнота была вокруг неё.

«Вот и в моей жизни так же темно. Душно и темно», - тёрла глаза Лида.

Но сколько бы она не тёрла глаза, сколько бы не жалела себя, слёз всё равно не было. Лида уснула, измученная переживаниями.

Через полчаса вернулся домой Саша. Он тихо зашёл в комнату матери, которая мирно спала. Молодой человек удивился, заметив обувь на женщине. Он осторожно снял туфли и поставил их около кровати.

«Что же могло произойти? - удивился Саша. Он хотел было уйти, когда заметил скомканный конверт в открытой сумочке матери. – Что это?»

Молодой человек оглянулся на кровать. Мать спала. Он протянул руку и взял смятый конверт.

«Из суда? - вытащил повестку из конверта. - Мама-мама, - покачал головой. – Вместо того чтобы отпустить, ты делаешь себе только больнее. Может быть это отрезвит тебя, и ты наконец поймёшь, что не стоит ждать того, кто не достоин…»

Женщина пошевелилась, переворачиваясь на другой бок.

«Ничего, - Саша засунул повестку обратно в конверт, а конверт вернул в сумочку. – Ты сильная женщина. Ты должна справиться. Жизнь не закончится, если вы с отцом разведётесь».

Любовь ослепляет человека, делая его больным, зависимым, одержимым. Эйфория счастья мешает разумно мыслить, делать выводы и сопоставлять факты. Жизнь в розовом цвете прекрасна! А потом наступает ломка. Когда выворачивает внутренности от боли, кровоточит измученное сердце и разрывается истерзанная душа. Такова изнанка преданной любви, которая столкнулась с предательством.

Как жить дальше, когда нет сил, чтобы утром встать с постели. Нет желания. Апатия наваливается внезапно и будто придавливает, клоня к земле. Хочется выть, рвать ногтями тело, чтобы хоть как-то облегчить боль, которая не даёт покоя.

Лида устала плакать. Её глаза в последние дни были всё время красными и опухшими. Она постоянно вспоминала встречу с Димой на первом слушании о разводе у судьи. Именно тогда она осознала, что они, действительно, стали совершенно чужими и далёкими. Нет. Они будто два незнакомца не могли вспомнить ничего хорошего, что происходило между ними за годы брака.

Только в ней говорила обида, а в нём его безразмерное эго.

Лида всхлипнула, припомнив слова, которые бросал ей в лицо ещё пока муж.

- Да ты не работала ни одного дня, - хрипел Дмитрий. – Я все эти годы содержал тебя. Корячился. А ты мне тычешь, что даже в театр не могла сходить. Развлечений не хватало? Посмотрю, как ты теперь будешь развлекаться, когда самой придётся зарабатывать.

- Но как же, - растерялась она. – Я же всё делала для нас, для семьи.

- Да, ладно тебе, - махнул он рукой. – Просидела на попе.

- На какой попе? – всплеснула она руками. – Я с утра до вечера мыла, драила, готовила, стирала, гладила. А ещё за Сашей ухаживала, воспитывала, уроки помогала делать.

- Великое дело, - хмыкнул он. - Вырастила маменькиного сосунка.

В тот момент Лиде показалось, что и судья, и секретарь, и помощник судьи смотрят на неё с осуждением. Женщине стало стыдно. Стало стыдно, что она такая беспомощная. Слабая. Жалкая.

Дима смотрел на неё с презрением. Женщины с пониманием. Они такие сцены видели не в первый и не в последний раз.

Но Лиде было не до философии. Она не знала, куда глаза деть и руки спрятать, которые нервно дрожали.

Уже после, в коридоре, она не выдержала, догнала и спросила у ещё пока мужа:

- За что? За что ты так меня ненавидишь?

- Я не ненавижу тебя, - выплюнул он. – Ты мне безразлична.

«Безразлична…» - это простое откровение ошарашило женщину.

Безразличие… самое страшное с чем может столкнуться человек. Безразличие оно иссушит душу, уничтожая всех и всё вокруг себя.

Безразличие…

Лида укуталась в любимый плед и уснула, мучаясь, что не может отплатить пока ещё мужу таким же безразличием.

Время самый жестокий цензор и самый строгий учитель. Со временем меняется всё… мечты, фантазии, планы, отношения, мировоззрение… Даже человек претерпевает изменения, старея и черствея сердцем, всё меньше удивляясь происходящему вокруг себя.

«И что я нашёл в этой Лиде? – удивлялся Дмитрий, выходя из здания суда. – Безликая, безвольная, пустышка. Зря я её в пример Ольге всё время ставлю. Она никто и звать её никак. Подумаешь, котлеты вкусные жарила, рубашки гладила, зато в постели бревном лежала. Да и как мужчину завести и ублажить совсем не знала. А Оля такая выдумщица. С ней я молодею, чувствуя, как по венам растекается жидкий огонь желания. Нет, всё правильно. Всё правильно. Пусть Лидка теперь сама покорячится, зарабатывая себе на хлеб. А то привыкла на шее у меня сидеть. И Сашка пусть побегает, а то вырос на мою голову – хамом. Ни во что меня не ставит. За отца не считает! Скоро я стану свободным...»