«Получается, что Кирилл был тем, кто вызвал скорую и поехал с Димой в больницу, - сделала вывод женщина. – Значит, он не плохой человек и у него доброе сердце. Хоть в чём-то я не ошиблась».

Кристина Олеговна ответила на последнем гудке:

- Лидочка, - пьяненьким голосом проворковала она, - как хорошо, что ты позвонила! Я как раз хотела тебе позвонить и похвастаться, что уехала отдыхать на Бали. Ты представляешь!

«Представляю, - нахмурилась Лидия, - меня-то ваш сын подобными поездками не баловал. Зато вы с завидным постоянством по курортам и пластическим клиникам катались. Вижу, что Оле вы оказались не по зубам. Хотя, о чём это я… Дима сам всегда говорил, что у мужчины женщин может быть много, а мать одна».

- Кристина Олеговна, - перебила её Лида, - не знаю, как вам сказать…

- Если ты о том, что Дима решил жениться на своей любовнице, так я об этом знаю. Эта выскочка мне сообщила, в красках. Думает, что победила меня, наивная.

- Кристина Олеговна, - вздохнула Лидия, - Дима в больнице.

- Как? – голос женщины дрогнул.

- Мне известно только то, что у него случился инсульт.

- Инсульт, - повторила за ней. – Его парализовало?

- Я не знаю.

- Как это произошло?

- Я не знаю, - почувствовала себя виноватой Лида. Она всегда себя чувствовала виноватой... раньше... в той... замужней жизни.

- А что ты знаешь? – разозлилась Кристина Олеговна. – Мой сын столько лет содержал тебя и твоего сына.

«Моего сына», - отметила для себя Лида.

- А ты бросила его одного, когда он больше всего нуждается в заботе, - кричала мать Дмитрия.

- Вообще-то, - возмутилась Лида, - у него есть Олечка. Почти жена, между прочим.

- Не ожидала от тебя такой чёрствости. Неблагодарная! Я сама буду ухаживать за своим сыночком. Вылетаю первым рейсом, - закончила разговор Кристина Олеговна.

«Стирала, гладила, убирала квартиру, готовила, воспитывала сына, старалась быть образцовой женой, терпеливой невесткой, - смотрела Лида на телефон, который держала в руке, - и в итоге, осталась неблагодарной… Пусть ухаживает за своим сыном сама. Я не против. Тем более, что он мне теперь совершенно чужой человек, - а сердце сжалось от переживаний и неизвестности. – Надо будет поехать в больницу, узнать, как Дима».

Говорят, что человек живёт только для того, чтобы любить. Всю свою жизнь он кого-то или что-то любит… Родителей, братьев и сестёр, детей, собак и кошек, хомяков, рассветы и закаты, машины, вазы, бантики, мясо, молоко… Родину... Этот список можно продолжать до бесконечности. Вокруг так много всего, что можно полюбить, и так много тех, кто ждёт любви... Но человек всю свою жизнь мечтает полюбить только одного человека, того, кто является его второй половинкой души и сердца.

И когда, наконец, произойдёт долгожданная встреча и сердца забьются унисон, встаёт новый вопрос: а что делать с этой любовью дальше? Просто любить для многих оказывается скучно и неинтересно. Хочется взрыва чувств, адреналина и брызг эмоций, а любить… любить можно ещё и ещё… много раз…

Сердце замирает в груди, душа мечется и болит – любовь не хочет покидать человека. Кажется, что остыла, а она назло вспыхивает с новой силой. Ведь давно доказано, что сильная ненависть рождается от большой любви, которая столкнулась с предательством и обманом. Она продолжает жить в сердце, отравляя жизнь ревностью, которая завуалирована под злость, сарказм и презрение.

Всю дорогу до больницы Лида поглядывала на свой телефон. Она не стала звонить Кириллу, надеясь, что он уже уехал из больницы и ей не придётся с ним столкнуться. Ей вдруг стало стыдно, что Саша узнает, что её что-то связывает с молодым мужчиной, красивым обманщиком, братом женщины, которая увела Дмитрия из семьи. Она будто очнулась ото сна, поняв, что сама всё себе придумала. Придумала, потому что всей душой хотела любви, всей душой хотела любить и быть любимой.

«Я совсем забыла, - ругала себя Лида, - что у меня есть взрослый сын, что я давно не молоденькая девушка, а брошенка, разведёнка… Надо всё забыть и жить дальше. Я смогу… Я должна… Видимо, быть счастливой - это не моё…»

Однако, весь её воинствующий настрой испарился, стоило увидеть бледного и взволнованного Кирилла в коридоре больницы. Мужчина, не обращая внимание на Сашу, который находился рядом, без слов, резко поднялся со стула и подошёл к Лиде, чтобы заключить её в объятия.

«Лидочка, прости», - хотел прошептать он ей на ухо, но не решился. Его сердце выпрыгивало из груди от радости, что любимая рядом и от боли, что она приехала не к нему, а бывшему мужу.

- Эй, полегче, - вклинился между Лидой и Кириллом Александр. – Ты вообще, кто такой?

- Он… - запнулась женщина, не зная, как представить Кирилла, - вызвал скорую, когда Диме стало плохо.

«Это мой любовник, который играл моими чувствами, который стал причиной того, что твой отец оказался в больнице, а по совместительству он брат любовницы твоего отца, - прикинула в голове свою речь и отвела взгляд. - Господи, как стыдно!»

- Кирилл, - мужчина протянул руку Саше.

- Просто Кирилл? – усмехнулся парень, пожимая руку в ответ, прищурив глаза.

«Будь я старше, - горько усмехнулся мужчина, - то попросил бы называть себя «папой». Но, думаю, такая пламенная речь заставит Лиду бежать от меня, сверкая пятками. Да и она сама неизвестно, что придумала себе, узнав правду о моей жизни. Вот, только, правда здесь одна – я полюбил Лидочку. Всем сердцем. И буду бороться за неё, даже с ней самой. Она должна быть счастливой. Обязательно».

- Друг отца? – сжал сильнее ладонь Кирилла Саша.

«Слишком резвый ты, просто Кирилл, - размышлял молодой человек. – И к матери полез обниматься, будто… будто… Неужели он и есть тот любовник, о котором твердил отец? Не слишком ли молод для матери? Я как-то представлял его постарше, хотя бы возраста отца, а этот…»

- Почти угадал, - сжал крепче ладонь парня мужчина. Александр поморщился, но не сдался.

- Хватит, - прервала их немую схватку Лида. – Что с Димой?

- Врач ещё не выходил, - ответил Кирилл. – Кроме того, что у Дмитрия произошёл инсульт, больше мне ничего не известно.

- Ох, - вздохнула женщина и тут же её за плечи обнял сын. Кирилл скрипнул зубами, желая сам утешать Лидочку.

- Что ты сделала с Димочкой! – неожиданно раздался истошный крик Ольги. – Как я теперь буду жить без него! Мой ребёнок остался сиротой без отца!

- Ребёнок? – отшатнулся от матери Саша, ища в её глазах подтверждения услышанных слов.

- Кира? – удивилась Оля, всплеснув руками, когда брат повернулся к ней лицом.

- Хватит истерить! – Лида шагнула к молодой женщине и залепила ей пощёчину.

- Как ты смеешь! – толкнула её Оля. – Ты ему никто. Бывшая жена!

- И ты никто, - язвительно ответила женщина. – Любовница.

Лицо Ольги стало багровым. Она поймала на себе взгляд Саши, полный презрения.

- Да ты… - она собиралась оскорбить Лиду, но её рот зажала рука брата.

- Ты в больнице, - произнёс он, - а не на базаре. Веди себя прилично.

Оля принялась вырываться, но Кирилл обнял её за талию и оттащил в сторону от Саши и Лиды, продолжая зажимать ей рот.

- Они так близки, - ехидно отметил парень.

- Они брат и сестра, - удивила ответом его Лида.

- Брат и сестра? – нахмурился Саша, не зная, спрашивать ли у неё, почему брат любовницы его отца не стесняясь обнимал её в коридоре больницы.

«Получается, что он не любовник мамы, - пришёл к выводу молодой человек. – Она бы никогда не связалась с ним, зная, кем является его сестра. Но тогда кто он? Почему так ревниво ведёт себя?» - в том, что именно ревность вспыхнула в глазах мужчины, когда он обнял мать за плечи, Саша не сомневался.

Иногда, кактус можно сравнить с любящим сердцем, которое растоптали. Колючки – отождествляют боль от предательства, с которой приходится жить, каждый день, день изо дня. Чем больше лжи, тем больше отростков у кактуса. Но внутри, несмотря на боль, предательство и ложь, сердце всё равно остаётся мягким, нежным, жаждущим любви… Оно продолжает надеяться, что когда-нибудь распустится цветок… надежды...