Лида прошла в свою комнату и не раздеваясь легла в постель.

«Надо поспать, - уговаривала она себя. – Вечером опять ждёт ночная смена».

Вот только сон не шёл. Как назло через щёлку между шторами пробился солнечный луч, а в нём танцевали загадочный танец пылинки. Женщина залюбовалась действом. Вверх, вниз и полукруг. Красота.

«И моя жизнь, - промелькнули мысли в её голове, - такая же. Бестолковая. Никому не нужная. Бессмысленная. Для чего я живу? Чего хочу добиться? Или работать уборщицей предел моих мечтаний?»

Она не жалела, что лучшие годы подарила сыну, мужу… семье. Ей было горько, что муж не оценил её стараний и жертв, ушёл к молодой и красивой… А сын… Сын женится, у него будет своя жизнь…

«А я останусь одна!» - сжалось от страха её сердце. Лида боялась признаться себе, что её страшит одиночество.

«Кирилл, - появился робкий лучик надежды. – Нет, - тучи заволокли сознание. – Через пару лет разница в возрасте станет бросаться в глаза: мама и сын… Нет. Не хочу. Не хочу. Ничего не хочу. Сказка должна остаться сказкой. Красивой, желанной, но сказкой. Пора заканчивать грезить наяву», - наконец заснула она.

Любовь слепа… Целуясь влюблённые закрывают глаза. В темноте, на ощупь они пытаются узнать друг друга. И чем сильнее хочется зажмуриться и раствориться в обволакивающей темноте, тем сильнее разгораются чувства. Будут ли они мимолётными, словно лёгкое видение, или прорастут корнями глубоко в сердце, расцветая пышным цветом в душе, никто не знает. Даже сами влюблённые. Они счастливы, пока слепы. Но стоит им открыть глаза, как волшебство исчезает. Всё становится обыденным.

Кирилл вошёл в квартиру, в которой жила его мать с отчимом и падчерицей.

- Ждём только тебя, - прошептала Маша, заметно нервничая, которая открыла ему дверь. – Идём, скорее, - потянула за руку сводного брата в сторону зала.

- И тебе привет, - вздохнул он, гадая что же случилось у Ольги, что она решила собрать семейный совет, тем более, что с отчимом у неё были прохладные отношения. Мужчина не одобрял то, что молодая женщина только и делала, что прыгала из койки в койку, не желая работать и серьёзно относиться к жизни.

- Кирюша! – воскликнула мать, поднимаясь с мягкого дивана, на котором сидела вместе с заплаканной Олей. – Как хорошо, что ты пришёл, - кивком головы указывая на дочь. Женщина быстро обняла сына и села обратно на диван, обнимая всхлипывающую Олю.

- Может быть, можно теперь на время прекратить концерт, - произнёс отчим. Мужчина был явно недоволен происходящим, - и чётко объяснить, что стряслось. У меня сегодня и без того много дел.

- Дорогой, - покачала головой жена, - у девочки проблема.

- Какая? – вздохнул он. – Бросил очередной любовник?

- Вот видишь, мама, - произнесла Оля, - он не любит меня.

- Если бы не любил, то не стал бы выплачивать тебе ежемесячное содержание, - ответил мужчина.

- Мама, скажи ему, что это его обязанность, как моего отца, - вспыхнула Оля.

- Маша работает и ничего, - пожал плечами отчим.

- Вот именно, ничего у неё нет. А я не могу без любви, - рыдала на плече матери дочь.

- Хватит! – провёл по волосам Кирилл. – Оля, объясни, для чего весь этот балаган.

- Это не балаган, - посмотрела на него сестра. – У меня душа болит. Душа, - отчим громко хмыкнул, Кирилл усмехнулся, мать отвела глаза, Маша тихо захихикала. – А никто из вас не хочет мне помочь.

- В чём? – удивилась мать женщины. – Оленька, ты скажи, мы с радостью.

- Я замуж выхожу, - выпалила молодая женщина. Отчим крякнул, растерявшись. Мать ахнула и заулыбалась. Маша вскрикнула от радости. Кирилл закатил глаза. Он уже был посвящён в эту тайну вселенского значения.

«Лида. Лидочка, - забегали мысли в его голове. – Знаешь ли ты о том, что твой бывший муж собирается начать новую жизнь… Будет ли тебе больно… Или неприятно…»

- Не думал, что подобное событие должно вызывать столько слёз, - пробурчал отчим. – Прости, но счастливой ты не выглядишь.

- Действительно, - согласилась с ним жена.

- А я, действительно, несчастна, - призналась девушка.

- Ничего не понимаю, - заёрзал в кресле отчим, теряя терпение.

- Мой Димочка узнал, что у его бывшей жены любовник и дико приревновал её.

Кирилл вздрогнул. Он совсем не ожидал, что личную жизнь его возлюбленной будут обсуждать его родные. Кирилл был зол на Олю. Ему хотелось вцепиться ей в горло руками. Если раньше его забавляли истории о бывших пассиях её мужчин, то сейчас ему было не до веселья. Лида стала его женщиной. И о ней никто не имел права так нагло и беспардонно отзываться, даже его родная сестра.

- Что ты сказала? – севшим голосом переспросил он, сев на подлокотник кресла, в котором сидела Маша. Он представил разъярённое лицо Димы и передёрнул плечами.

«Надо срочно поехать к Лиде. Мало ли на что решится от ревности бывший муж», - решил он для себя.

- Если тебя это так поразило, то представь, в каком смятении я, - произнесла его сестра.

- Доченька, - погладила её по голове мать, - успокойся. Разве можно тебя сравнивать с какой-то бывшей женой.

«Так говоришь, будто ей сама не была», - нахмурился Кирилл.

- Думаю, - поднялся с кресла отчим, - нам здесь делать больше нечего. Пойдём, Машуля, у нас с тобой дел невпроворот, в отличии от бездельников.

- Мама, - заревела с новой силой Оля, - я в таком отчаянии.

- Но чем мы можем тебе помочь? – поинтересовалась женщина.

- Вы может быть и ничем, а вот Кирилл мог бы, - ответила Ольга.

- Я? – посмотрел тот в глаза сестре.

- Он? – почти одновременно воскликнули отчим, мать и Маша.

- Да, - улыбнулась Ольга. – Я хочу, чтобы Кирилл соблазнил бывшую жену Димы. Не просто соблазнил, а выставил в самом нелицеприятном свете. Пусть Димочка думает, что его бывшая гулящая. То с одним, то с другим…

- Нет, - руки Кирилла сами собой сжались в кулаки. Он вскочил на ноги. – Нет. Никогда.

- Я знала, что ты мне откажешь, - вздохнула сестра, - поэтому и пригласила всех, чтобы они уговорили тебя. Я не прошу жениться на ней. Просто приударь. Ты молодой. Интересный. И потом, мы все знаем, что ты занимаешься подобным. Конечно, у неё нет денег, как у твоих пассий. Но ради меня, умоляю. Тем более что с Инной ты расстался.

- Как расстался? – удивилась мать. – Она мне нравилась.

- А мне нет, - подал голос отчим, - такая же тунеядка, - посмотрел на Олю и замолчал.

- Ну, пожалуйста, - неожиданно для всех Ольга подскочила с дивана и упала перед Кириллом на колени, обнимая его ноги и прижимаясь лицом к бедру молодого человека. – Умоляю тебя, Кирилл! Я не могу потерять Диму! Я беременна от него!

Любовь… Как часто её сравнивают с нежным и воздушным мотыльком. Чувства окрыляют. Кто-то утверждает, что бабочки порхают в животе… Голова затуманена. Сердце то замирает, то бешено стучит… Но все знают, что век мотылька, впрочем, как и бабочек, недолог. И они погибнут, прожив яркую, но короткую жизнь.

Неужели век любви столь же короток?

А как же обещания и заверения влюблённых в вечной любви? Клятвы?

Всё это слова… Красивые. Пафосные. Волшебные… И лживые…

Не зря же говорят, что чувства проверяются делами…

Кирилл замер, услышав отчаянный вопль сестры.

- Я беременна! – снова повторила она, глядя на него заплаканными глазами.

- Доченька, - ахнула мать.

- Ну, ты даёшь, систер! – воскликнула Маша.

- Слабо верится, - поморщился отчим.

«А ведь он прав, - Кирилл помог сестре подняться и посадил её на диван рядом с матерью. – Она не из тех, кто жаждет полноценную семью. Да и Дима не олигарх, чтобы она так напрягалась. Я быстрее поверю, что она сделала аборт, узнав, что забеременела, чем в то, что хочет родить…»