Но чем ближе была дверь, которая вела из отделения, тем тревожнее становилось на душе Ольги. С одной стороны её разрывала на части ненависть к мужчине, который пренебрёг ей, а с другой - боялась, что он не переживёт приступ и оставит её ни с чем.

Одно Оля знала наверняка: любви к Диме у неё не было. Никогда. Только алчное желание хорошей жизни. Было ли ей противно? Нет… Она скорее жалела себя, что столько времени потратила впустую.

«Он должен жить, - вышла она из отделения. – Жить, чтобы оплатить моё время, зря потраченное на него…»

Одни говорят, что каждый человек получает от бога столько испытаний, сколько он может выдержать. Другие утверждают, что испытания – закаляют характер, делают человека сильным, несгибаемым. Вот только, почему-то, ни те, ни другие не учитывают, что иногда испытания бывают такими, что не хватит никаких сил и терпения, чтобы их сносить…

Лида выскочила из кафе и не разбирая дороги бросилась, куда глаза глядят.

- Мама! Мама! – Саша схватил её за локоть. – Ты куда несёшься. Или что-то с отцом? – развернул её к себе сын.

Она опешила и уставилась на него, хватая воздух ртом, стараясь успокоиться, после неприятной сцены в кафе.

- Да не молчи, - встряхнул её Саша за плечи.

- Что с Димой? – встревожилась Кристина Олеговна, которая стояла в двух шагах и тяжело дышала после бега.

- С Димой? – произнесла Лидия. – Я не знаю.

- Тогда куда, - Кристина Олеговна заметила Кирилла, который спешил к ним, - или может, вернее, будет спросить, от кого ты бежала, Лидочка.

Лида поджала губы и молчала.

- Мама? – Саша посмотрел в сторону Кирилла, который почти дошёл до них. – Что всё это значит?

- Ничего это, - Лида выделила «это», сделав на него ударение, - не значит.

- Отпусти её! – дёрнул Сашу Кирилл, отталкивая от Лиды, так как неправильно расценил ситуацию.

- Да, кто ты такой, чтобы лезть не в своё дело! – воскликнул парень, набрасываясь на мужчину.

- Вы ещё подеритесь! – фыркнула Кристина Олеговна. - Довольна? – зашипела она в лицо Лиде. – Муж на больничной койке, а ты себе уже нового хахаля нашла. Могла бы свой зуд чесать где-нибудь подальше.

- Дима мне не муж! – вспыхнула Лида, глядя, как Кирилл и Саша держат друг друга за грудки, буравя злым взглядом.

- Значит, - хмыкнула женщина, - то, что этот молокосос твой любовник, ты не отрицаешь.

- Это не ваше дело, - бросила ей Лида в лицо и бегом кинулась в сторону выхода с территории больницы.

- Да отвяжись, ты, - оттолкнул от себя Сашу Кирилл, и одёрнул одежду.

- Ты первый начал, - пробурчал Александр. – А где мама?

- Убежала, - Кристина Олеговна, махнула рукой.

- Мама! – Саша кинулся за матерью.

Кирилл тоже хотел, но его схватила за локоть Кристина Олеговна:

- Постой-ка, дорогой, - повисла на нём.

- Чего вам? – пытался отцепить её от себя мужчина.

- Поговорить, - ехидно улыбнулась она.

- Нам не о чем разговаривать.

- Не петушись. Я знаю, кем ты подрабатываешь, - зашептала ему Кристина Олеговна. – Можешь со мной не ломаться, как девственница в первую брачную ночь.

- Я не…

- Да, ладно тебе, - игриво хлопнула его по груди. – Оля много о тебе рассказывала Диме, а у моего сына от меня секретов нет.

- Я не собираюсь с вами…

- Наивный, - засмеялась женщина. – Зачем мне пользованный товар. Я предлагаю сделку.

- Нет.

- Заплачу большие деньги.

- Нет.

- И дело-то плёвое, - снова провела рукой по груди мужчины, - надо всего-то Лидку соблазнить, а потом бросить. Слишком она нос высоко задрала.

- Нет, - оттолкнул её Кирилл.

- А-а-а, - довольно улыбаясь протянула Кристина Олеговна, продолжая цепляться за него, – тебя уже сестра подговорила, я видела, как вы шептались. Что ж, меня и такой расклад устроит. Главное, чтобы ей было в конце, нестерпимо больно.

- Никто меня не подговаривал, - закипел от гнева Кирилл. Ему наконец удалось расцепить пальцы женщины и выдернуть свою руку из её крепкой хватки.

- Ага, - скрестила руки на груди Кристина Олеговна, глядя на удаляющегося Кирилла, - так я тебе и поверила, что ты воспылал к моей невестке горячими чувствами с первого взгляда. Ещё скажи, влюбился.

«Что ж, - она направилась в сторону кафе, - осталось Саше уговорить Лидку ухаживать за Димой и можно будет своими делами заняться, - вздохнула. – Я и не знала, что больница так изматывает. Чувствую, как силы покидают меня. Пожалуй, всё-таки, зайду в кафе. Выпью чего-нибудь бодрящего…»

Она почти дошла до кафе, когда её окликнула Ольга:

- Кристина Олеговна!

«И чего прицепилась, как пиявка», - поморщилась та, оборачиваясь.

- Кристина Олеговна, - Ольга подбежала к женщине и порывисто обняла её, громко всхлипывая. – Кристина Олеговна, что же теперь будет.

- Оля, - опешила та, - что ты себе…

- Я видела Диму, - всхлипывала молодая женщина. – Он. Он. Парализован и не в себе.

- Ох, - болезненно ёкнуло сердце Кристины Олеговны.

- Он бредит Лидой.

- Ох, - не знала, что сказать мать Димы.

- Нам надо, - Оля отстранилась от Кристины Олеговны, - объединиться.

- Объединиться? – вытянулось лицо женщины.

- Да. Если Диме нужна Лида, чтобы выносить за ним горшки, то я возражать не буду. Наоборот, готова помочь. Но мне нужны гарантии, что мой, - запнулась, - наш с Димой ребёнок будет хорошо обеспечен.

- Ещё бы, - прищурила глаза женщина. - Ведь, если не будет Димочки, кто будет оплачивать твои счета.

- Да и ваши счета оплачивать будет некому, - смотрела ей в глаза Ольга.

- И то верно, - вздохнула мать Димы. - И что ты предлагаешь?

Оля придвинулась ближе, и что-то зашептала Кристине Олеговне на ухо.

- Хитра лиса, - улыбнулась женщина. – Умно действовать через брата. То-то он артачился, когда я ему сделку предлагала.

- Кира знает своё дело, - улыбнулась Оля. – Обчистит её, как липку, а потом бросит.

- Мне-то какая от этого выгода? – поинтересовалась Кристина Олеговна. – Пока я вижу плюсы только для тебя.

- Месть, - ещё шире растянула губы в улыбке Оля. – Я вижу, что она вас ни во что не ставит.

- Можно подумать, ты меня уважаешь, - фыркнула женщина

- Лучше подумаете, что Дима может всё своё имущество переписать на Лиду. Пусть у него всего комната, но зато на банковском счёте денег предостаточно. Я сама выписку видела.

- И много денег?

Оля опять что-то зашептала на ухо Кристине Олеговне.

- Вот же, - покраснела от злости она, - а на родной матери экономил.

- Ну, что, согласны? – выжидающе смотрела на неё молодая женщина.

- Спрашиваешь. Но мне шестьдесят, тебе сорок.

- Нет, мне шестьдесят, вам сорок. Всё-таки я беременна.

- Или поровну, или никак.

- Кирилл мой брат, - пожала плечами Ольга.

- Ладно, - вздохнула Кристина Олеговна. – Пусть будет тебе шестьдесят, мне сорок. Но ты уверена в брате?

- Абсолютно. Можете не сомневаться. Скоро Лидка будет у него с рук есть. И всё отдаст, чтобы он ни попросил.

Говорят, что ненависть – это сильная любовь, которая горячим пламенем пылает в сердце, но отторгается разумом. И чем ярче конфликт между сердцем и головой, тем одержимее становится человек в своей нелюбви. Дикая, необузданная ревность срывается грубыми и уничижительными словами с губ, которыми хочется зацеловать объект ненависти.

- Мама, - Саша догнал запыхавшуюся от бега женщину.

Она остановилась и обернулась:

- Саша. Я хотела бы побыть одна, - тихо произнесла, не желая привлекать к себе внимание людей, которые находились на остановке в ожидании автобуса.