- Мы давно сошли с ума, - вздохнула она.

«Мама, не волнуйся. С бабушкой и отцом всё утрясу сам», - от Саши.

- Боже мой, - уткнулась носом в подушку женщина, - и до сына дошло это «сарафанное радио». Чем же Ольга так не угодила Кристине Олеговне, что она на уши всех родственников подняла? Хотя, - женщина вспомнила сколько раз сама оказывалась в такой ситуации из-за разных пустяков, - ей чтобы скандал выдумать много времени не надо. Небось, хочет куда-нибудь поехать или очередное исправление носа оплатить. Мне непонятно только одно, - подняла голову, - почему они все мне пишут?

«По всем вопросам обращайтесь к Дмитрию, - набрала она простенький текст, не забыв указать номер бывшего мужа, на всякий случай. – Мы с ним развелись, - стёрла последнее предложение. Нет никаких «мы». – Я с ним развелась», - и отправила всем, кто не постеснялся высказать ей своё «фи».

- А теперь спать, - зевнула, отключая звук на телефоне, чтобы никто не мешал.

Сладкие поцелуи. Горькие поцелуи. Кислые поцелуи. Противные поцелуи…

Отчего зависит вкус поцелуя?

Кто-то скажет, оттого, что до поцелуя ели влюблённые: конфетку – будет сладким, солёную рыбку – солёным, забыли почистить зубки с утра - бе-е-е.

А кто-то ответит, что вкус поцелуя зависит от силы любви. Чем сильнее любишь, тем слаще кажутся кислые, горькие и солёные губы. Но когда любить перестаёшь, то любой поцелуй с нелюбимым становится противным.

Ольга стояла на балконе, который имел выход из спальни, и облокотившись о перила смотрела, как нехотя просыпался город. Тёмное небо с тяжёлыми, сизыми облаками смиренно ожидало, когда из-за алеющего горизонта начнёт подниматься оранжевый, раскалённый диск солнца.

Она затянулась длинной сигаретой, вдыхая сладкий аромат ментола.

«Свадьба, - размышляла она. – Надо всё провернуть как можно скорее, пока Дима не отказался от этой затеи».

Молодая женщина прекрасно понимала, что Дмитрий не являлся её мужчиной мечты, да и она легко бы прожила с ним ещё какое-то время без штампа в паспорте, но страх проиграть бывшей жене, к которой мужчина вдруг воспылал ностальгией, подтолкнули её к решительным действиям.

«Ничего, - думала она. – полгодика побуду замужней дамой, а там, глядишь, найду себе другого, более перспективного. Рожать от меня никто требовать не станет, а пожить в своё удовольствие, почему бы и нет, тем более на законных основаниях. Пусть теперь Кристина Олеговна задохнётся своим снобизмом, но плясать под её дудку я не стану. Это ей придётся раз и навсегда забыть дорогу к кошельку Димы. Пусть сама крутится. Живут же как-то другие женщины в её возрасте, обходятся без пластических операций, посещения косметологов и поездок за границу каждые три-четыре месяца. Вот и она не расклеится».

Ольга снова затянулась.

«Первым делом надо будет настоять купить новую квартиру. Где-нибудь в центре города. В элитном доме. Свою квартиру буду сдавать, мне она от бывшего любовника досталась, в качестве компенсации при расставании. Обязательно надо будет поменять машину, а то стыдно, её мне ещё предыдущий предыдущего подарил. А Дима, кроме, как жениться, больше ничем особо и не порадовал. Да, деньги даёт. В этом вопросе он не жмот, но на стоящие подарки пока не раскошелился. Хотя, нет. Дарил он мне кулон с цепочкой, но цепочка была тонюсенькая, а камушков в кулоне вообще не было. Надо его раскрутить на хорошее помолвочное кольцо. А то знаю я его… Сама закажу, что-нибудь эксклюзивное».

Женщина вздохнула и села в сидячий гамак, который был установлен здесь же на балконе, затушила сигарету, бросив её в стеклянную пепельницу в виде морской звезды, что стояла на низкой навесной полке. Закрыла глаза. Обняла себя за плечи руками.

Прохладный ветерок пробрался под короткую ночную сорочку, а халатик из шёлка совсем не грел.

Сейчас она ощущала себя несчастной и одинокой. Родители давно жили каждый своей жизнью. Сводную сестру она ненавидела, зато что та отняла у неё любовь матери. Остался только брат, Кирилл. Но и он не смог бы сейчас понять её: зачем она навязала свадьбу человеку, которого не любила.

Сердце Ольги болезненно сжалось: «А есть ли она любовь?»

Молодая женщина не знала ответ на этот вопрос. В её жизни было только четверо любовников, считая Дмитрия. Но никого из них она не любила. Она использовала их, упивалась их вниманием, чувствами, но не любила сама.

Впрочем, ей и не хотелось? Зачем прислуживать и быть рабой, когда можно править и быть королевой…

Она нехотя поднялась с гамака и вернулась в спальню. Легла в кровать. Прижалась к спящему Диме.

«Хочешь быть богатой?» – спросила она себя.

«Несомненно!» - сама же и ответила.

«Тогда хватит хандрить. Нравится – не нравится. Люблю – не люблю. Это философия дурочек, - настраивала Ольга себя. – А я к их числу не отношусь. Надо – значит, надо… Без вариантов», - и принялась ласкать тело Димы, который любил такие нежные и романтические пробуждения.

Если подумать, то получается, что человек живёт только для того, чтобы испытать чувство любви. Не найти любовь. Не познать любовь к себе. А именно самому испытать её. Полюбить. Узнать, правда ли всё то, что пишут в книгах о постоянно ёкающем сердце, то и дело, уходящем в пятки, и о вечно порхающих бабочках в животе.

Вот только на деле… Получают лишь дрожь тела и подкашивающиеся коленки, частое дыхание и удушающие волны стыда или смущения, тут всё зависит от опыта и воспитания.

Ах, нет… Есть всё-таки один признак, который, кстати, не всегда относится к любви, как таковой, а больше говорит о возбуждении – это пересохшие губы, которые почему-то так и тянет облизнуть, будто нарочно привлекая внимание, провоцируя на поцелуй.

Как же давно Кирилл не получал удовольствия от поцелуев…

Месяц? Два? Полгода? Год?

Проснувшись этим утром, он понял, что никогда… Никогда поцелуи не дарили ему наслаждения. Да, он испытывал возбуждение, желание, нежность, страсть… Но ничего, что можно было бы назвать «поцелуем любви», когда в животе порхают бабочки, а сердце ёкает. Нет. Его сердце конечно же ёкало и даже замирало, но не от любви.

Нужна ли вообще эта эфемерная любовь?

До встречи с Лидой Кирилл бы ответил, что нет. Его вполне устраивали деньги. Он легко дарил поцелуи дамочкам за хрустящие бумажки. Легко позволял ласкать своё тело, отвечая нежностью или страстью в ответ, опять же, за деньги. А вот сейчас, в это раннее утро, он хотел сбросить с себя кандалы чужих объятий, стереть следы чужих поцелуев.

Может быть именно поэтому мужчина целый час провёл в ванной комнате, стараясь смыть с себя своё прошлое. Вот только сколько бы он ни старался… на него в зеркале смотрел он, Кирилл, тот же самый, без видимых изменений, даже взгляд соблазнителя с прищуром никуда не делся.

Он схватил зубную пасту, выдавил её на щетинки зубной щётки и принялся с остервенением чистить зубы, желая стать чистым… Но и это не помогало.

- Лида, - устало прошептал он. – Что же ты сделала со мной? Чувствую себя неудачником из-за твоего отказа встречаться со мной.

«А может быть это блажь? – замер он с зубной щёткой во рту, глядя, как белая пена капает в раковину. – Каприз? Она мне отказала и стала неимоверно привлекательна…»

- Нет, - выдохнул, прополоскав рот. – Она понравилась мне сразу, как только я её подхватил на руки, в нашу первую встречу.

«Неужели это и есть любовь? – удивился он, всматриваясь в своё отражение, ища что-то… Может быть ответ… - Любовь? Так быстро? Так непонятно?»

«Так больно», - добавило сердце, ёкнув. По телу мужчины пробежала волна страха: «А если Лида не изменит своего мнения обо мне? Может быть я не привлекаю её, как мужчина? Она же старше. Видит во мне… Сына? Младшего брата?» – холодок пополз по позвоночнику снизу вверх. В затылке появилась тупая боль.