Я подняла виноватый взгляд на наставника. Он нервничал и не пытался скрыть своего состояния. Ему наверняка обидно, что на него срывались, хотя он ни в чём не виноват. Он был лишь гонцом, который принёс дурную весть, но, как известно, именно таких гонцов всегда ожидала смертельная казнь. Поёжившись, Соломон кивнул, поднялся на ноги, не решившись спорить, и спешно покинул столовую. Даже слуги скрылись, оставляя нас с Реймондом наедине.

Неестественная тишина давила на голову хуже кошмарных новостей. Я тоже поежилась, вторя наставнику, потому что не желала ни о чем разговаривать с Реймондом. Сейчас он пугал меня…

— Тебе придётся поехать, Лоррейн… — вдруг произнес супруг необычайно ласковым тоном. Мужчина снова попытался взять меня за руку, но, едва коснувшись, передумал. Наверняка от него не скрылась моя брезгливость. — К сожалению, я не могу повлиять на это. Мне глубоко жаль, что тебе придется переживать это… снова, — Реймонд осёкся, словно старательно подбирал слова, — и я не смогу сопровождать тебя, потому что у меня есть дела, которые следует решить как можно быстрее. Я отправлю с тобой своего надёжного слугу, Дайтсона. Он позаботится о тебе и поддержит в трудную минуту.

Лорд Вернер поднялся на ноги и двинулся к дверям, а сердце стало бешено биться в груди, словно загнанный скакун в тесном вольере.

— Соломон мог бы сопровождать меня, — выпалила я, сама не зная зачем.

Что я надеялась услышать? Узнать, насколько близко Реймонд знаком с моим наставником? Понять, можно ли кому-то из них доверять? Если Соломон на его стороне, то лорд Вернер должен позволить мне поехать в его сопровождении.

— Я не так глуп, как тебе кажется, Лоррейн! И я не позволю тебе остаться наедине с другим мужчиной или сбежать от меня. Тебе угрожает куда более серьёзная опасность, чем кажется, поэтому просто делай всё, что я говорю, если хочешь выжить.

С этими словами супруг вышел из столовой, оставляя меня один на один с разыгравшимися мыслями. Я не знала, какой из них верить, чему доверять… Я совершенно ничего не знала и не понимала. Я запуталась. Не верила даже самой себе…

Только когда в столовую вошла служанка, я заставила себя подняться на ноги и пойти с ней в спальню, где мне должны помочь облачиться в траурное одеяние.

От мысли, что совсем скоро я снова увижу своих родителей, становилось очень плохо, но я заставляла себя держаться. Я услышу заключение об их смерти и уверюсь в том, что всё это сделал лорд Вернер, человек, который всеми силами пытается заставить меня верить, что он заботится обо мне и пытается защитить.

Стоя около кареты, я чувствовала напряжённое дыхание собственного мужа. Лорду Вернеру наверняка не нравилось, что я уезжала в компании наставника, и он не скрывал этого, как и своей неприязни к Соломону. Мне бы хотелось узнать, что именно послужило причиной столь натянутых отношений между ними — ревность супруга или страх, что я могу попытаться сбежать и сыграть против него? Но больше всего беспокоило, почему я никогда не догадывалась, что они знакомы? Это скрывалось намеренно? Или я попросту не обращала внимания, погруженная в собственные заботы?

Напряжение нарастало, становилось сильнее, и мне хотелось поскорее сбежать из натянутого купола наигранной горечи. Реймонд строил из себя скорбящего человека, но на деле не был таковым. Он замешан в убийстве моих родителей… тем или иным образом. На секунду встретившись взглядами с супругом, я отвернулась, почувствовав, как бешено забилось сердце в груди. Оно предавало меня, пыталось доверять Реймонду, словно тот на самом деле сочувствовал горю.

— Ты не поедешь с нами, чтобы поддержать свою молодую жену? — Мне показалось, что в голосе Соломона прозвучали тонкие нотки лукавства.

— У меня есть безотлагательные дела, поэтому я рассчитываю на своего старого приятеля. Будь рядом с Лоррейн, Соломон, а Дайтсон проследит, чтобы с вами обоими всё было в полном порядке!

Реймонд сощурился, будто пытался довериться собственным словам, а Дайтсон опустил голову, покорно соглашаясь со своим хозяином. В том, что слуга будет ходить за нами по пятам, я ничуть не сомневалась, как теперь и в том, что между Соломоном и лордом Вернером отношения отнюдь не самые тёплые. Возможно, в прошлом, они и были приятелями, но теперь всё изменилось. Или я ошибалась?

— Береги себя, Лоррейн! Если у меня получится решить все вопросы, я присоединюсь к вам, но не могу обещать этого!

Реймонд взял меня за руки, сжимая их, и посмотрел прямо в глаза. От его близости почему-то больше не становилось так же мерзко, как раньше, и я постаралась напомнить себе, что это всего лишь часть спектакля. Лорд Вернер не может быть хладнокровным убийцей, манипулятором и одновременно заботливым мужем.

— Слуга поедет с нами в одной карете? — с пренебрежением фыркнул Соломон и посмотрел на Реймонда, словно тот предлагал что-то ужасное.

Я покосилась на Дайтсона. Мужчина молча пожевал губами, но нельзя было не заметить обиду, появившуюся в его взгляде от пренебрежительно брошенных в его адрес слов. Мне показалось, что слуги в поместье лорда Вернера не привыкли к такому отношению, как и в доме Уинследов когда-то. Я тяжело вздохнула, вспомнив доброту своих родителей. Слуги были для нас частью семьи, и мы никогда не пытались указать им место в низах, как это делали другие состоятельные люди.

— Ты тоже своего рода слуга, Соломон, пусть и добравшийся до самых верхов! — процедил сквозь зубы Реймонд. — Не стоит забывать свои корни.

Я не хотела слушать их ругань, поэтому вытащила ладони из рук мужа и проследовала к карете, в которую мне помогли забраться лакеи. Прислонившись спиной к холодной деревянной скамье, я стянула шаль на груди, стараясь согреться. Сама не знала, отчего меня знобило сильнее — от натяжного общения или от того, что вот-вот снова увижу бездыханные тела родителей. На глаза навернулись слёзы, но я старательно сдерживала их, стоило Соломону устроиться напротив меня, а следом Дайтсону занять место рядом с наставником.

Бросив взгляд в окно, я заметила волнение в глазах лорда Вернера. Он словно на самом деле беспокоился за меня, но в то же мгновение мне казалось, что всё это наигранность… Скорее всего, он переживал, что я всё расскажу сыщикам, которые занимаются расследованием убийства. А если Реймонд боялся, что я раскрою его перед другими, то почему тогда отпустил меня одну? Какие важные дела заставили его задержаться?

Лошади встревоженно заржали, и карета тронулась с места. Наблюдая, как скрывается поместье лорда Вернера, я сжимала пальцами шаль, думая, что это мой шанс. Вряд ли слуга Реймонда настолько внимательный, что я не смогу убежать… Но не это было основной целью, поэтому пришлось отодвинуть эти мысли на задний план.

— Лоррейн, как ты себя чувствуешь? — заботливым голосом спросил наставник.

Присутствие Дайтсона явно смущало его, но он пытался игнорировать слугу Вернеров, который сидел потихоньку и никому не мешал. Скорее всего, Соломон сорвался из-за присутствия слуги в карете только потому, что хотел побыть со мной наедине и поддержать. Я никогда раньше не замечала за ним подобного поведения. Впрочем, это и не имело высокого значения: остаться наедине нам вряд ли удастся, если только не придётся сбегать, как деревенским подросткам, уличенным в шалостях…

— Как я могу чувствовать себя, Соломон? — Я посмотрела на Дайтсона и тяжело вздохнула. — Пока убийца моих родителей жив, я не смогу найти себе покоя. Я отомщу ему, кем бы он ни оказался.

Дайтсон поёжился, словно мои слова задели его, но в целом он продолжил сохранять выражение полного безразличия на своём лице.

— Я помогу тебе найти и наказать виноватого! — Соломон подался вперёд корпусом и потянулся к моим рукам, но присутствие постороннего человека в карете заставило его вернуться и выровнять плечи. — Это не сойдёт убийце с рук. Мы добьёмся, чтобы он получил самое страшное наказание, которое только может быть!