— Томас… — на выдохе произнесла она и мечтательно прикрыла глаза. Простояв так пару мгновений, Мири вернулась в реальность. — Я попросила Мать остановить цикл мучений сенсарий и снять это губительное проклятье. Умоляла ее сделать так, чтобы моя дочь избежала участи жизни в замке с наставницами, кандидатов, унизительного выбора. И она..

— Что ответила Мать? — градоначальник подлетел к шатающейся Мири, и отвел к экипажу, пока мужское сердце разрывалось.

— Они будут вместе!.. Он придет к джиннам, а Лею крылья приведут к нему. Представляешь, какое счастье…

— Откуда у тебя этот камень? — старался фокусироваться на фактах Томас.

— Первая Мать… мне дала его первая мать. Это тоже было ее условием. На землю должен вернуться ее любимый. Отец. Представляешь, для того чтобы цикл остановился нашему миру нужны Мать и Отец. Двое… Родители.

— Мири… — Томас прижался губами к ее лбу. — Я сделаю, как ты скажешь. Но…

Она прикрыла глаза и устало выдохнула. То ли не хотела отвечать на его очевидный, пусть и не высказанный вопрос, то ли у нее не было сил.

Если бы в тот момент он знал, в какой ад превратиться его жизнь, то пробудил бы свою прекрасную госпожу, чтобы услышать от нее еще хоть пару слов. Поймать и поцеловать хотя бы еще одну улыбку…

Но сбыться этому было не суждено. По возвращению в Песчаный Замок сенсария приказала более не пускать к ней градоначальника, объяснив это тем, что последние месяцы беременности хочет провести в покое, и ничего не хочет знать о делах.

Тогда-то он и понял, что такое быть разбитым.

Нет, на нее он не злился. Не смел.

А вот на Эра Лихха, расхаживающему по Сорре, словно король, он смотрел с такой ненавистью, что это стали замечать даже посторонние. А как иначе? Как иначе, когда красный цвет, в который он себя облачает, символизирует жертву. Всю жизнь Мири, принесенную в жертву.

И как только он сумел притворить эту ненависть в притворство? Откуда у Томаса нашлись силы, знали только Небеса. Продумывая каждый шаг, каждое движение и каждое слово, Томас Клифф наконец-то получил что хотел — внимание Эра.

Пообещав своему врагу помощь в достижении величия в Сорре, градоначальник втерся в доверие узурпатора настолько, что тот даже познакомил его со своим единственным сыном Артом.

И чем больше Эр доверял Томасу, тем больше, между делом, рассказывал про безумную сенсарию. И то, как она своим поведением сводит всех в замке с ума. Особенно Эра забавляло то, что от нее сбежала даже ее любимая кошка Метель.

Он бы убил его прямо сейчас. Фантазия подсказывала всяческие варианты, и даже от тела он бы избавился без проблем… но пока на уго руках браслеты, которыми он управляет сознанием Мириам, вмешиваться нельзя.

А потом…

А потом, Мириам отправится к прародителям, как того пожелала первая Мать, и наконец-то отдохнет от боли.

Он мужался, готовился, надеялся, что сможет повидаться с госпожой после того, как родится их дочь. Чтобы поблагодарить, чтобы еще раз убедить ее в своей преданности и любви.

Новость о том, что родилась новая сенсария появилась одновременно с новостью о том, что умерла Мириам.

И это был черный день.

Пропало солнце, исчез воздух.

Умер и он, Томас Клифф.

Его собственное безумие стало для него откровением.

Словно в тумане, он нашел мастера, который согласился расплавить лунные кристаллы. И выкрал тело госпожи из гробницы Матерей…

Он даже перестал стесняться скупых слез, что иногда приходилось смаргивать.

Под землей, в прозрачном камне была заточена любовь всей его жизни.

Над землей, где-то в глубине Песчаного Замка, была его новорождённая дочь.

Теперь его ничего не останавливало. Эр расплатиться за содеянное жизнью. Кинжал, на лезвие которого был наненсен яд, был небольшого размера и Томас без труда спрятал его в складках одежды.

Один удар, или даже укол… Всего один и Лея будет свободна, а жертва Мири не будет напрасной.

— Дорогой друг! — встретил его объятиями Эр. — Теперь мне как никогда понадобится твоя помощь.

Градоначальник коротко кивнул, обращая внимание на красную коробочку, которую Эр не выпускал из рук. Она выглядела так, будто в ней находился подарок.

— Разумеется, — ответил Эру он, а тот заметил его взгляд, прикованный к вещице.

— Ты же помнишь, что я мастер по золоту, да? — он снял крышку, а у Томаса внутри все опустилось. — Это был мой подарок покойной сенсарии, пусть примут ее душу Небеса.

На красном бархате покоились зачарованные браслеты, которые Эр умудрился снять с тела Мири. И как он, Томас, упустил это?..

— Если придется, то я передам этот подарок юной сенсарии, — будто это игра, произнес он. — Пусть носит на здоровье.

— Если? — вежливо уточнил Томас, сжимая кинжал в запотевшей ладони. Он даже знал, куда ударит.

— Именно, — довольно ответил узурпатор. — У меня для тебя есть задание, вернее, даже два! Первое — избавься от ребенка. Пусть о ней кто-нибудь позаботится пока я до конца не пойму, нужна она мне, или нет. На это я даю минимальное количество золота. Песчаный Замок закрыть, наставниц распустить. Культу Матери пришел конец, — по словам, и с удовольствием произнес Эр.

— Будет выполнено. — Каково второе задание?

— Стать моей правой рукой.

— Папа! Папа… — в плащ Эра вцепились маленькие ладони Арта, что смотрел на безразличного и холодного отца.

Зная, что скорее всего пожалеет о том, что передумал, Томас убрал кинжал. Кем бы ни был Эр, его сын — невинное дитя. Хотя бы пока.

Первые месяцы жизни Лея провела с Томасом, и это излечило его душу от желания мстить. Он видел в ней Мири, а иногда и себя самого, что приносило необыкновенное чувство радости.

А когда малышка начала тянуть к нему руки, и предпочитать его компанию кормилицам, он понял, что их связь будет становиться только сильнее. А допустить этого нельзя. Пока он не избавится от Эра — нельзя.

Тогда-то он и обратился в Третьемирье под вымышленным именем и отдал малышку опекунам, вместе с огромной суммой золота, потому что она ни в чем не должна была нуждаться.

Шли годы. Эр Лихх наращивал мощь и высасывал из Сорры все соки, Томас же отчаянно искал и сами браслеты, и способ, как их обезвредить. Несколько раз он даже планировал убийство, но его останавливал кучерявый и любознательный сын врага, что ходил за Эром повсюду.

И тут Сорра начала угасать… Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять — природе нужна сенсария. Та самая, что благополучно учится в академии Третьемирья и не подозревает о своем истинном происхождении.

Пусть Томас и не выдал точного ее местонахождения, сославшись на то, что отдал Лею в какой-то дешевый приют много лет назад, Эр довольно быстро ее нашел. И первой его мыслью было вернуть сенсарию обратно и запереть в Песчаном Замке.

Но Томас не мог этого допустить! Отбора и кандидатов произойти не должно.

— Как насчет вашего сына? — не веря собственным словам, спросил он.

— Что ты имеешь в виду? — раздраженно ответил Эр.

— Новая сенсария, новый отбор, новые кандидаты… Если в Сорре появится Мать, то центр власти сместится в ее сторону очень быстро.

— И ты предлагаешь…

— Послать в Третьемирье Арта. Пусть разведает, что как. Может, даже, добьется сердца юной сенсарии…

Его тошнило от того, что он так говорил о Лее. Но это единственный способ дать ей время, чтобы план Мириам сбылся.

— Блестяще! — подумав, взорвался восторгом Эр. — Найди мне этого болвана! И скажи ему, что завтра же он отправляется на задание. Уж соблазнить девчонку у него должно хватить мозгов, раз ни на что другое он не годится.

А когда Лея вдруг исчезла, Томас подослал в Авенту гончую. Сделав ей предложение, от которого она не могла отказаться, он велел возвращаться только в том случае, если Леи там нет. Но если же она там, то приказом было сдаться в плен.

Когда гончая не вернулась, он с облегчением выдохнул… но длилось это не долго.

Эр Лихх все-таки нашел сенсарию и привел ее в Песчаный Замок.