— Не твое дело. Пошли, — он кивнул в сторону дворца.

— Не пойду, — скрестила ноги и облокотилась на бортик фонтана, принимая расслабленную позу. Чертов разрез оголил мое бедро почти полностью, но мне было все равно.

— Я, пожалуй, удалюсь! — с улыбкой произнес старик и бодро зашагал прочь, но вдруг остановился и что-то сказал мотту шепотом.

Теон слушал и смотрел на меня. Дерзко. С вызовом и надменностью. Только он просчитался, если думал, что я не смогу ответить ему таким же взглядом.

— Шептались обо мне? — спросила, как только провидец исчез из виду.

Теон проигнорировал мой вопрос и осмотрел с ног до головы. Мало ли я не в подходящем для приема виде.

— Поднимайся и следуй за мной.

— Как же ты мне… — я встала и попыталась выпрямиться, но закружилась голова. От падения прямо в замерший фонтан меня остановил мотт. И уже вцепившись в его плечи я пробурчала: — Надоел!

— Мне ничего не стоит бросить тебя туда и присыпать снегом, чтобы тебя никогда не нашли, — сказал он, держа меня на весу.

— Значит, Авента никогда не оттает?

Не знаю, почему я это сказала! Черт за язык дернул. Мотт сгрёб меня в охапку и потащил к стене. Я думала он ударит меня об нее головой, или что-нибудь в этом духе. Но мы просто вернулись в зал с гостями и музыкой, где пахло морем. Просто прошли через стену.

Всего-то!

Теон продолжал меня куда-то тащить, но уже аккуратнее. Видимо, даже он должен был изредка соблюдать манеры. Когда мы дошли до центра зала, краем зрения я снова заметила золотую стрелу высоко над головой, и в этот раз не постеснялась проследить за ней.

Прямо над залом расстилались огромные часы с двумя золотыми стрелками и характерными знаками, разделяющими четверти. И, поскольку видимой крыши у дворца не было, создавалась иллюзия, что громадные волшебные часы парят прямо в небе.

Тонкая секундная стрелка пересекала иссиня-чёрное полотно ярким золотым лучом, и иногда казалось, что от каждого движения с нее прямо в зад падают золотые частицы.

От великолепия на мгновение захватило дух.

А вот из неприятного — провидец был прав, полночь вот-вот наступит. До нее оставались считанные минуты.

— Что ты знаешь об Авенте? — мотт встал ко мне лицом, положил руку на спину и закрутил в ритме музыки. К лицу тут же прилила кровь, и если меня не стошнит, то он везунчик.

— Ничего, кроме того, что видела, — собравшись с силами произнесла я. — Пожалуйста, не крути меня!

— Я тебе не верю, — пригвоздил меня словами Теон, но остановился.

— Добро пожаловать в мою жизнь с того момента, как ты притащил меня в свой форт. Я тоже никому не верю.

— Сколько дурмана ты выпила?

— Дурмана?.. — ну и название для напитка. — Бокал. Один. А что?

— Пытаюсь понять врешь ты, или бредишь, — с сарказмом произнёс он и, видимо из вредности снова повел меня за собой в танце.

— Я же просила не крутить меня! — со злости вцепилась ему в плечо, и кое как переступала, чтобы поспевать.

И он перестал! Потому что умудрился перегнуть меня, да так что спина хрустнула. Зато я снова увидела часы, и то, что до полуночи оставалось меньше минуты.

Недолго думая, я положила на затылок Теона руку и притянула его лицо к себе. Заметив в его глазах ноту недоумения, испытала триумф, потому что он еще не знал, что я ему скажу.

— Ты был неправ, мотт. И джины тоже, кем бы они ни были. Вы все ошибаетесь и зря здесь сегодня собрались. У меня нет дара, — положила вторую ладонь ему на подбородок, чтобы донести свою мысль так, как это со мной сделал он чуть раньше, в коридоре. — Понял, Теон? Ты ошибся, когда выбрал меня себе в жены.

— Я тебя не выбирал, — с презрением ответил он. — И ошиблась ты, когда решила прийти в мой форт, зная, что тебе нечего предложить.

Теон поставил меня на ноги и отошел.

В этот момент часы над головой начали отстукивать последний секунды. Звук был тихий, но еще тише было молчание, с которым на меня и мотта смотрел весь зал.

Не было музыки, не было голосов. Только смотрящий сквозь меня мужчина с ледяными глазами и я.

— Что ты сказал? — только и успела произнести, прежде чем рухнула на колени. Пришлось обернуться, чтобы посмотреть, кто надавил мне на плечи, но там никого не было. — Что ты сказал, мотт?! — заорала я, потому что нарастающий гул в зале становился невыносимым.

Лопатки обожгло незнакомой болью. Она была глубокой, холодной и обжигающей одновременно. Я хватала ртом воздух и все равно задыхалась.

Последним, что я видела было недоумение в глазах мотта и то, как золотые стрелки на небосводе сошлись в одну.

Последним, что я чувствовала была скребущая боль в груди и внезапное ощущение тепла вокруг. Будто меня, словно в кокон, завернули в теплое покрывало.

Последним, что я вспомнила было холодное утро в редком перелеске, утопающем в снегу…

«Я переступала через сугробы и до боли в глазах всматривалась в горизонт. Понимая, что сил осталось совсем мало, я прислонилась к дереву и подтянула к себе крылья. Их нужно спрятать, чтобы защитить.

Провела по шелковистому изгибу одного крыла и удивилась сиянию. Оно было чистым, белым, почти прозрачным. Но не таким как снег. Здесь он был мертвым, а мои крылья живыми.

Положила ладонь на дерево и попросила указать дорогу. Под шершавой корой еще оставалось немного тепла, но оно подходило к концу. Жизнь в нем билась совсем слабо и редко. Природа в Авенте спала вынужденным и слишком долгим сном.

Приложила вторую ладонь, но в этот раз просить не стала. Наоборот. Моим долгом было отдать, это я и сделала.

С пальцев посыпались силы жизни, но ни одна из крупиц не упала на землю. Все без остатка впитывалось в иссохшее от холодов дерево. Прислонилась к шершавому стволу щекой и вслушалась. Так-то лучше. Теперь этот сон спокойный, глубокий и ровный.

Отпрянула, улыбаясь, и краем глаза заметила, как с высоты падает… листок!

Крохотный, сочно-зеленый, продолговатый, словно стрела. Я вытянула руку и с улыбкой проследила, как он приземлился мне на ладонь.

А затем за направлением, куда указывал острый конец. Вдалеке виднелись черные стены и острые башни спрятанного в снегах форта.

Кажется, теперь я знаю, куда идти».

У Черты всегда властвовала непогода.

Дожди не проходили неделями. Из-за этого реки выходили из берегов затапливая все вокруг и уничтожая остатки жизни. Иногда к ним присоединяли грозы и безжалостно иссекали все на своем пути, даже камни.

Черта разделяла земли Авенты и Сорры — извечных смертельных врагов, а также являлась пристанищем джиннов.

Таинственные хранители не позволяли враждующим армиям нападать друг на друга. Еще ни одному войну никогда не удавалось обмануть или ранить джинна. Ловкие фигуры в плотных черных одеждах хранили под полами самое разное оружие.

Ножи — чтобы рубить, ядовитые сети — чтобы настигать, и хвостатые плети с острыми концами — чтобы наказывать.

Они обладали таким мастерством в бою, что ни у кого не было шансов. Безликие фигуры, полностью укрытые от человеческих глаз, перемещались не касаясь земли. И почти не говорили, потому что между собой такой нужды у них не было.

Джинны не обладали магией, они были ей.

И это они рассказали мне о девчонке.

«— Отнимающий жизнь пришел за ответом, — голос джинна шипел, царапал слух и был еле различим.

Я терпеть не мог, когда меня так называли, но кивнул. Мне действительно нужны ответы.

— Что же, — помедлил голос, рассеиваясь на ветру, — Авенте нужна мать.

— Мать? — я напрягся вслушиваясь.

— Та, что подарит жизнь… — снова донеслось шипение, а я никак не мог понять, что кроется под этими словами.

— Хорошо, — я кивнул. — Где мне ее найти?

— Она найдет тебя сама, — голос джинна прозвучал карканьем стаи воронов и рассыпался взмахами крыльев.

— Когда?

— Скоро, — бросил голос, — быстрее, чем ожидаешь, верховный.